Она растерянно уставилась на него: Рэннольф говорил это всерьез. Муж хочет лишить ее всего, к чему она уже так привыкла. Ее сердце словно бы припустилось паническим галопом.
– Грязный негодяй! – закричала она, пытаясь ударить своего мужа. – Я тут изо всех сил пыталась привести замок в божеский вид, боролась с ленивыми слугами и этой жестокой женщиной, одна, без вашей помощи. Вам мало было заставить меня пойти на этот брак, но вам еще нужно унизить меня перед всем Грэстаном!
Вы говорите, что я вмешалась во все стороны вашей жизни! Что же говорить о моей жизни? Вы лишили меня всех надежд, всего, к чему я стремилась. Вам не удастся теперь лишить меня остального. Я никуда не поеду!
Она отпрянула от него. Тонкая ткань рукава ее сорочки не выдержала и разорвалась. Но он продолжал держать ее за другое плечо железной хваткой. Лицо Рэннольфа почернело от ярости. Он занес руку над ее головой.
– Нет! – вскрикнула она и дернулась назад. Если он ударит ее сейчас, скорее всего, просто убьет. В отчаянии она бросилась на мужа. Если он не сможет размахнуться, то удара не получится. Она обхватила его свободной рукой. Он издал удивленный возглас и от неожиданности отпустил ее. Ровена немедленно обняла его двумя руками.
Только тут Ровена поняла свою ошибку. Он схватил ее за плечи. Сколько секунд ему потребуется, чтобы оторвать ее от себя?
– Не убивайте меня, мой господин, – воскликнула она, уткнувшись лицом в его грудь. Своей щекой она чувствовала, как часто колотится его сердце. – Мария, Матерь Божья, помоги мне, – взмолилась женщина.
– Пожалуйста, – прошептала она, хотела добавить еще что-то, но нервный комок застрял в горле: ее губы не привыкли молить о пощаде. Муж отнял руки от ее плеч. Они упали на бедра Ровены.
– Отпусти меня, – сказал он, но мышцы его груди были по-прежнему напряжены, словно он собирался драться.
Она лишь еще крепче вцепилась в него.
– Вы ударите меня, – только и смогла прошептать женщина кляня себя за трусость.
– Отпустите меня, – повторил он над ее ухом. – Я уже успокоился. Я не сделаю вам больно.
Прошла одна мучительно длинная секунда, потом еще одна. Она не шевелилась.
Он мягко погладил ее волосы, затем взял в ладони лицо жены и, несмотря на сопротивление, поднял его от своей груди.
С закрытыми глазами она вся напряглась, ожидая неминуемого удара. Ровена закусила предательски дрожащую губу. Услышав его вздох, она осмелилась слегка приоткрыть глаза.
Безумное выражение исчезло с его лица, но следы гнева еще оставались, – она видела это по нервным желвакам на скулах Рэннольфа. Он провел большим пальцем по ее щеке. Затем его серые глаза затуманились, и резкие, напряженные контуры лица расслабились и приобрели более мягкие очертания.
Она медленно опустила руки и отступила на шаг назад. У нее дрожали ноги.
– Вы порвали мою сорочку, – сказала она тихим голосом, потрясенная силой его гнева.
– И потерял рассудок к тому же, – ответил он с кривой усмешкой.
Она часто заморгала, борясь с неожиданными слезами. Ее ноги подкосились, и она начала падать. Он успел подхватить ее.
– Я очень испугалась, – тихо заплакала Ровена, положив голову ему на плечо, мягко касаясь пальцами его сильной груди. – Я думала, вы меня убьете.
Он коснулся губами ее лба.
– Никогда не дразните разъяренного мужчину, – тихо произнес он и медленно склонился над ней. Ровена чувствовала, как под ее ладонью ровно бьется его сердце.
Он нежно поцеловал ее в щеку, затем отпустил и отступил назад. Ровена подняла голову и посмотрела на него, чувствуя разочарование из-за того, что он отошел и разрушил момент их близости. У нее отпечатались в памяти надменная линия его носа, изгиб рта, мужественный подбородок. Темно-каштановые волосы мелкими завитками обрамляли могучую колонну его шеи. Под пристальным взглядом Ровены серые глаза мужа потемнели и в них появилась странная грусть, так что ей даже показалось, что он умоляет ее прикоснуться к нему.
Она робко подняла руку и провела кончиками пальцев по его щеке, вдоль линии рта. Рэннольф закрыл глаза и полностью отдался ее ласке. Когда она коснулась его губ, муж поцеловал пальцы Ровены. Она затаила дыхание и отдернула б руку, если бы он не взял ее в свою ладонь, переплетя их пальцы.
– О, Господи, я никогда не был так зол, – выдохнул он, медленно притягивая ее к себе. – Вы будите во мне неведомые страсти. – Он коснулся ее губ нежным поцелуем.
Ровена прижалась к нему и растворилась в сладком тумане поцелуя. Он хотел ее. Безусловно, это означало, что муж ее не отошлет. Однако, если она хочет закрепить для себя место рядом с ним, то надо сделать так, чтобы он принадлежал ей, так как его дом стал теперь ее домом. Ровена страстно ответила на поцелуй и обняла мужа за шею. Она потянулась к нему, и когда ее грудь коснулась его груди, женщина почувствовала обжигающую волну, захлестнувшую ее тело. Из кружащейся головы тут же вылетели мысли о всяких стенах и башнях, залах и слугах. Вместо этого она с жадностью еще теснее прильнула к мужу.
Рука Рэннольфа скользнула под обрывки ее сорочки и нашла грудь. Он покрыл поцелуями ее щеки, шею, впадинку на груди. Охваченная восхитительной, ужасной истомой, Ровена провела ладонями по его груди, затем опустила руки ниже. Он тихо застонал от удовольствия, когда ее пальцы нащупали завязки его штанов.
И тут раздался осторожный стук в дверь.
– Господин, – донесся из-за двери голос слуги. – Мы никак не можем найти госпожу. Должны ли мы
