относился к своему богатству.
– Нет, тебе не следует беспокоиться на этот счет. Думаю, все ключи находятся у его дочери, и Мэв придется потрудиться, чтобы выцарапать их из ее цепких ручек. – Она хохотнула, вспоминая странные слова высокой девушки.
Рэннольф улыбнулся ей, и она тоже ответила улыбкой. Ровене очень хотелось рассказать ему о ребенке, которого носила под сердцем. Слова уже рвались у нее с губ, но он промолчала.
Еще было рано. Все менялось слишком быстро. На прошлой неделе она еще была покорной женой, а вчера даже попыталась убежать из этого дома, который так любила. Ровене еще трудно было поверить до конца происшедшей в нем перемене. Кроме того, Рэннольф наверняка сочтет необходимым быть с ней сдержанным, чтобы не навредить ребенку, лишая ее тем самым возможности проявить свою страсть, которую она испытывала к нему. Нет, лучше пока попридержать язык за зубами, дождавшись момента, когда она будет уверена, что ребенок прочно укрепился в ее лоне.
– Ты хотела сказать мне что-то еще? – спросил он, наконец.
– Нет. Думаю, что нет, – медленно произнесла она.
– Гм, ну как хочешь. Я уеду сегодня до полудня. Ты будешь готова к этому времени?
Она поморщилась, соображая, какие дела могут быть завершены без ее участия.
– Да, скорее всего. Но только в том случае, если я смогу оставить Ильзу здесь, чтобы она проследила за тем, что я еще не закончила. – Если Ровена не собиралась пока раскрывать свою тайну, ей лучше оставить дома тех, на кого можно положиться.
– Твое дело, – ответил лорд Грэстан.
Ровена улыбнулась ему на прощание и вернулась в свою комнату.
– Вот вы где, – сказала Ильза, стоя посреди комнаты с чашкой в руках. – Возьмите и выпейте это.
– Нет, Ильза. У меня еще слишком много дел, чтобы туманить голову вином прямо сейчас. Милорд решил отправиться в путь до полудня.
– До полудня, – заворчала служанка. – Едва ли я успею собрать ваши вещи, не говоря уже о других делах.
– Собирать особенно много не придется. Я еду одна. Возьму только белую ночную сорочку и два платья, голубое и зеленое. Не упаковывай никаких цепочек или колье, я не буду носить их. Апвуд – сельское место, и мне не понадобится там пышно наряжаться.
Служанка застыла на месте с открытым ртом.
– Что? Но кто же присмотрит за вами?
– В поместье наверняка есть слуги. Ильза, ты нужна мне здесь, чтобы присматривать, что все идет так, как намечено.
Неожиданно блеск появился в тусклых старческих глазах Ильзы.
– Вы ведь не сказали ему, да? – Она кивнула головой в сторону спальни.
– Нет, еще не время. Я подожду, пока не буду уверена,[21] что с моим ребенком все в порядке.
Глаза женщины сузились.
– Если вы не скажите ему сейчас, тогда это сделаю я.
– Только попробуй, и я клянусь, что отошлю тебя в дом твоей дочери, в город, и ты никогда не увидишь ребенка, – пригрозила Ровена.
– Вы не посмеете, – прошептала она, потом воскликнула. – Но, госпожа, я нужна вам сейчас больше, чем прежде.
– Да, это так, – сказала Ровена, уже сожалея о боли, которую она успела причинить своей служанке, – но только в том случае, если будешь держать свой язык за зубами.
Ильза смиренно склонила голову, ее желание увидеть рождение этого ребенка было слишком сильным, чтобы рисковать, даже во благо своего господина.
– Как пожелаете, госпожа. Я остаюсь.
Ровена положила руку на плечо преданной старой служанки.
– Знай, что я не собираюсь искать тебе замену.
Хотя она только фыркнула на слова Ровены, было видно, что женщина довольна.
– Да, миледи. Что вы хотите, чтобы я сделала?
– Ах, вот ты где! Мы скоро едем, ты готова? – окликнул ее Рэннольф, стоя возле камина вместе с Арнальтом. Юный рыцарь был очень серьезен, словно запоминал наизусть полученные указания.
– Я уже готова, – Ровена шла навстречу мужу по коридору. Маргарет несла за ней небольшую корзинку.
– Ты уверена, что не хочешь взять кого-нибудь из служанок с собой? – он посмотрел на Ильзу, которая в отчаянии закатила глаза. – Я не возражаю против того, чтобы подождать немного со сборами.
– Это лишнее, – ответила она. – Неужели я выгляжу такой беспомощной? Или в Апвуде нет слуг? Не могу представить, что мы пробудем там больше двух недель. Думаю, я переживу, если мне придется самой одеваться и причесываться.
Он широко улыбнулся ей, потом снова повернулся к своему временному управляющему.
