Но время от времени в ней вспыхивали яркие воспоминания о прошедшей ночи, пробуждая безудержные эмоции и ощущения, от которых она хотела бы избавиться. Кейн же был совершенно спокоен: ведь, без сомнения, такое у него было сотни раз!
Он оказался хорошим кулинаром. Яичница с беконом была очень вкусной.
– Ты выглядишь взвинченной, – спокойно заметил он, садясь напротив нее за стол.
Аппетит ее сразу пропал.
– Я просто не знаю, как полагается себя вести после совместной ночи с мужчиной, который откровенно не любит меня. К тому же подозревает в совершении преступления. – Она с усилием выпалила последние слова. – Прости, если я веду себя неподобающим образом.
Он приподнял бровь:
– Жалеешь об этом?
– Да, я не перестаю думать о том, что прошедшая ночь была самой большой глупостью, которую я сделала в своей жизни.
– Но ведь ты уже наделала много глупостей. – Тон его был беспристрастным. – Вряд ли ты станешь отрицать то, что совершила мошенничество.
– Да, было бы глупо отрицать. – Сейбл постаралась скрыть боль за натянутой улыбкой. – Но то, что ты силой вовлек меня в эту ситуацию, делает тебя таким же преступником, каким ты считаешь меня.
– Я не использовал шантаж, чтобы завлечь тебя в свою постель.
С неохотой Сейбл произнесла:
– Согласна.
– И если ты хочешь сказать, что больше не желаешь заниматься со мной любовью, то я уже принял такое же решение, – сказал он, скрывая свой взгляд под опущенными ресницами. – Тост?
– Спасибо. – Она снова спасена! Но ей еще рано расслабляться. – Какой вкусный тост. Где ты научился готовить?
– Моя тетя считает, что каждый мужчина должен уметь приготовить завтрак, а также прекрасный салат.
– Мудрая женщина. – Наверное, это мать Брента? Но Брент, кажется, жил на одних гамбургерах, иногда переходя на бананы.
Кейн натянуто улыбнулся:
– Когда погибли мои родители, я переехал жить к тете и Бренту. И у нее появилась возможность обучить меня своим твердым правилам.
Потрясенная, Сейбл подняла глаза.
– Понятно. – Теперь понятно, почему он так опекал своего кузена. Он стал ему как родной старший брат!
Лицо его было непроницаемым.
– Автомобильная катастрофа, – произнес он, угадав вопрос, который она так и не задала.
Ужаснувшись, Сейбл пробормотала:
– Ты тоже был там?
– Да, на заднем сиденье, пристегнутый ремнем безопасности, поэтому отделался лишь несколькими царапинами. Родители спорили, моя мать энергично взмахнула рукой и случайно задела руль. Автомобиль вылетел на встречную полосу и, перевернувшись, упал в кювет.
Кейн внезапно замолчал, удивившись тому, какого черта он это рассказывает. Он никогда никому не говорил об обстоятельствах того несчастного случая: ни тете, ни даже следователю, который пытался выяснить причины катастрофы. И вот теперь он выворачивается наизнанку перед женщиной, которую, по всем основаниям, должен ненавидеть. И хотя Кейн в эту бессонную ночь решил, что не будет больше заниматься любовью с Сейбл, его почему-то охватил страшный гнев, когда он понял, что и она пришла к такому же решению.
Было невозможно прочитать ее мысли: милое лицо не выражало никаких эмоций. Помрачнев, он подумал о бриллиантовом кольце, которое Сейбл получила от Брента. Принять такой подарок, говоря мужчине, что она не любит его! Что может быть циничнее?!
А еще было хладнокровное предательство старого человека, который предоставил ей работу, когда все вокруг отказывали!
Если это действительно было так. А если нет?..
Этот вопрос внезапно встревожил Кейна. Начальник его службы безопасности не мог разыскать следы Дерека Френшэма. Но была еще женщина, подвергшаяся шантажу, – Гвиннет Попхэм. Она вскоре уехала из города, и тогда будучи очень старой. Возможно, она уже умерла, но Кейн все равно хотел разыскать ее.
Тихо, с большим сочувствием, Сейбл произнесла:
– Наверное, это для тебя ужасное воспоминание.
Подавив в себе секундную вспышку слабости, которая побуждала его признать Сейбл невиновной, он пожал плечами:
– У меня есть еще много счастливых воспоминаний. У моей матери был взрывной характер, но она готова была умереть за меня и моего отца.
– А я никогда не знала свою мать. – Положив на тарелку нож и вилку, Сейбл взглянула на дюны, возвышавшиеся за пляжем. Слабым голосом она отстраненно произнесла: – Наверное, беременность была ее большой ошибкой; она не хотела меня. Отец уговаривал ее оставить ребенка, но, как только я родилась, она умерла…
Черт! Кейн непроизвольно проникся к ней сочувствием. Если это было правдой, то многое объясняло…
Он не собирался так быстро укладывать ее в свою постель. Но это в общем-то не имело особого значения. Сейбл была явно готова к этому, и их занятие любовью привело к тому, чего он хотел: заставить эту женщину думать о нем днем и ночью. Когда Брент вернется, у него не будет никаких сомнений в том, что Кейн и Сейбл – любовники. Кузен разозлится, возможно, погорюет некоторое время, но, в конце концов поймет, что легко отделался. Особенно тогда, когда осознает, что Сейбл собиралась обобрать его до нитки, прежде чем слинять.
– Мне так жаль твоих родителей… – В ее темных глазах светилось сочувствие, голос был тихим и проникновенным.
– Это случилось очень давно. – Он понимал, что говорит резко, но даже сейчас воспоминание о крике матери, когда машина, перевернувшись, рухнула в кювет, заставляло его содрогаться.
Неожиданный громкий звук мотора заставил их повернуть голову.
– Что за черт? – с яростью произнес Кейн, мгновенно вскочив на ноги.
Мимо дома прогрохотал квадроцикл и направился к пляжу. На нем сидели трое деревенских ребятишек, лица их светились счастьем.
– Кто это? – спросила Сейбл, тоже вставшая из-за стола.
– Кто бы это ни был, здесь их быть не должно! – Кейн решительно направился в дом, и Сейбл, войдя вслед за ним, услышала, как он говорит кому-то по телефону: —…и никогда больше не разрешайте квадроциклам въезжать на пляж. – Он помедлил, слушая ответ, затем резко произнес: – Нет, я уезжаю. – Положив трубку, сказал ей: – Оставайся здесь.
– Я пойду с тобой.
– Ты мне не нужна, – твердо сказал он.
Снаружи раздался громкий скрежещущий звук, затем крики, совсем не похожие на те, которые они слышали несколько секунду назад, а потом наступила тишина.
Кейн выругался, затем, схватив телефонную трубку, быстро набрал номер и рявкнул:
– Они разбили квадроцикл. Быстро доставьте сюда Ванессу. – Глаза его были жесткими, когда он взглянул на Сейбл. – Пойдем, но учти, там может быть кровь…
И кровь действительно была. Кейн бежал очень быстро, что было нехарактерно для столь большого человека, и добрался до места аварии, опережая Сейбл, которая остановилась как вкопанная, увидев два распростертых тела, совершенно неподвижных. Один подросток лежал в стороне, другой был придавлен квадроциклом. Третий юнец, согнувшись над перевернутым квадроциклом, безуспешно пытался вытащить своего товарища. Он поднял голову, когда они подошли, лицо его было белым от страха.
