Рассел напряженно выпрямился и посмотрел Дункану в глаза.
— Как тебя понимать? Мама завещала деньги мне, я должен получить их после женитьбы, и вот я пришел за ними.
Дункан встал с массивного кресла с высокой спинкой и несколько раз прошелся по кабинету.
— Да, Мэрил действительно оставила кое-какие деньги на банковском счете. Но, поскольку мне предстояло растить ее ребенка, я решил, что будет справедливо, если я использую эти средства. Как ты помнишь, Рассел, ты не был примерным учеником, тебя исключали из нескольких школ и каждый раз мне приходилось платить, чтобы тебя взяли в другую.
Рассел нахмурился.
— Ты хочешь сказать, что наложил лапу на деньги своей покойной жены, завещанные мне, и от них ничего не осталось?
Дункан поморщился.
— «Наложил лапу»… Что за выражение?! Я вижу, все эти частные школы, в которые я тебя устраивал, не смогли вырастить настоящего джентльмена из уличного оборванца.
Рассел готов был убить отчима, задушить голыми руками, не думая о последствиях. Дункан не догадывался, что его невольно спасла Зоя. Своим вероломством отчим, сам того не подозревая, облегчил положение Рассела. Теперь, когда Рассел знал, что наследства его матери не существует в природе, он мог больше не думать о том, как расскажет о нем Зое. Хотя, если она узнает подробности от кого-то другого… О том, что подумает в этом случае Зоя, Рассел даже думать боялся.
Он открыл дверь, вошел в вестибюль и поставил портфель на пол под вешалкой. Из гостиной ему навстречу вышла Зоя.
— День прошел успешно? — поинтересовалась она с холодком.
Удивленный ее холодностью, Рассел повернулся к ней и поморщился — даже это небольшое движение усилило его головную боль.
— Ужасно, ты даже не представляешь, насколько отвратительно. — Он снял пальто, повесил его на вешалку и, снова поморщившись от боли, подошел к Зое. Он хотел обнять ее, но она уклонилась и сделала шаг назад. Рассел прищурился и посмотрел ей в глаза. — Что-то случилось?
— Нет, а что могло случиться?
Он устало провел рукой по лицу.
— У меня жутко болит голова, просто раскалывается.
— Бедняжка. — Сочувствию Зои явно недоставало искренности.
Рассел снова всмотрелся в ее лицо. Наконец он осторожно спросил:
— Тебя кто-то расстроил?
Она пожала плечами с напускной небрежностью.
— Кто мог меня расстроить?
— Ну не знаю, может родители?
— Я с ними не говорила со дня нашей свадьбы.
— Тогда кто? С кем ты разговаривала?
— Неважно, тебе это будет неинтересно.
Рассел ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
— А вот об этом позволь мне самому судить.
— Мне звонила Роуз.
— А мне звонил Клайв, они прекрасно провели медовый месяц. — Рассел пошел по направлению к кухне. Зоя последовала за ним и молча наблюдала, как он берет с полки стакан, наливает в него воду, потом достает из аптечки аспирин и выпивает две таблетки. — Господи, у меня такое чувство, что кто-то включил в моей голове отбойный молоток.
Зоя покачала головой и фальшиво посочувствовала:
— У меня просто сердце кровью обливается.
Рассел нахмурился, прислонился спиной к холодильнику и, немного наклонившись вперед, снова посмотрел на нее.
— Понимаю, что я повторяюсь, но все же что случилось?
Зоя воинственно задрала подбородок.
— Почему ты все время думаешь, что что-то случилось? Может, у тебя совесть нечиста?
Рассел отвел взгляд и поставил стакан на стол.
— Не знаю, что ты имеешь в виду, но надеюсь, что объяснишь.
Зоя набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:
— Оказывается, ты не так прост, как я думала, ты с самого начала мне врал. Ты меня просто использовал!
— В каком смысле? — Рассел снова посмотрел ей в глаза, но на этот раз в его взгляде появилась настороженность.
— Во многих. Но сейчас я имею в виду причины, по которым ты на мне женился.
Наступившая тишина, казалось, звенела от напряжения.
— Ты говорил, что твоя мать была нищей, вы жили чуть ли не на улице, но, оказывается, она оставила тебе наследство и, чтобы его получить, ты должен был жениться. — Начав говорить, Зоя уже не могла остановиться. — Желающих выйти за Рассела Корбета нашлось бы немало, но тебе нужна была такая дурочка, как я, в этом все дело? Или тебе просто жаль было расставаться с холостяцкой свободой даже ради денег, но, когда мой отец стал настаивать на нашем браке и стало ясно, что тебе не отвертеться, ты решил убить одним выстрелом двух зайцев?
— Зоя, ты не права, позволь мне все объяснить…
Зоя пренебрежительно фыркнула.
— Что ты можешь сказать в свое оправдание? Наследство твоей матери существует?
— Нет. И это истинная правда. Больше не существует.
— Что значит «больше»? Как прикажешь тебя понимать?
Рассел вздохнул.
— Это долгая история. Я давно собирался тебе рассказать, но только сегодня узнал, что…
Зоя не дала ему закончить.
— Ты обязан был рассказать мне правду еще до того, как я поставила свою подпись под этой филькиной грамотой, нашим свидетельством о браке!
Высказав все, Зоя поникла. Казалось, она лишилась сил, которые придавал ей гнев. Рассел понимал, что у нее были основания негодовать, но у него так болела голова, что он был просто не в состоянии пускаться в объяснения.
— Неужели нельзя было подождать с этим до утра? Я вернулся домой с жуткой головной болью, а ты…
— Тебе вообще не стоило возвращаться, — с горечью сказала Зоя. — Шел бы к одной из своих бывших любовниц, пусть бы она тебя утешила.
В глазах Рассела вспыхнул отблеск какого-то сильного чувства, но Зоя не успела понять, что это было. Он опустил голову и пробурчал:
— Что ж, возможно, я так и сделаю.
11
Рассел вышел из кухни, его шаги послышались в коридоре, потом громко хлопнула входная дверь. Зоя долго еще стояла на прежнем месте, глядя ему вслед. Если она хотела добиться от него признания вины, то это ей удалось — он выглядел виновным на все сто процентов.
Этой ночью Рассел не вернулся домой, не пришел он ночевать и на следующий день. Зоя продолжала жить так, будто ничего не случилось, и, по-видимому, ей удавалось притворяться довольно убедительно, потому что София ничего не заметила.
