Когда идущий навстречу человек поравнялся с ним, Константин Иванович окинул его беглым взглядом и поразился сходством с покойным Савелием Говорковым. Ко всему прочему незнакомец улыбнулся той самой, столь памятной генералу, открытой и доброй улыбкой Савелия.
Богомолов от изумления остановился как вкопанный. Заколотилось сердце, перехватило дыхание, в глазах потемнело.
- Здравия желаю, товарищ генерал, - голосом Савелия негромко произнес незнакомец.
- Савка? - только смог вымолвить генерал и почувствовал, что теряет сознание.
Ловкие, сильные руки подхватили его и не дали упасть. Незнакомец провел несколько раз рукой над головой, затем в районе сердца Богомолова, и тот постепенно пришел в себя.
- Савка? - все еще не веря своим глазам, хрипло спросил генерал.
- Он самый, Константин Иванович! Что, здорово изменился? - весело спросил Бешеный.
- Откуда ты взялся? Мы же тебя... - Богомолов запнулся, не в силах произнести это слово.
- Похоронили! - тем же веселым тоном подсказал Савелий.
- Так ты жив? - задал, честно говоря, довольно глупый, но естественный в этой фантастической ситуации вопрос Богомолов.
- Сами видите, - широко улыбнулся Савелий, - Бешеного так просто со свету не сживешь!
- Об®ясни мне, старику, как все произошло? - приходя в себя, спросил генерал. - А как ты здесь-то, в Пятигорске, очутился? Неуж-то из-за меня?
- Прибыл вам доложить, - по-военному четко ответил Савелий и, встав по стойке смирно, отрапортовал:
- Вашим учеником и названным сыном с помощью нескольких толковых ребят на днях обезврежена группа международных террористов, планировавших взорвать атомную электростанцию и высотный дом на Котельнической набережной в Москве. Особо замечу, с нашей стороны жертв нет.
Богомолов просто опешил. Савелий явно не шутил, однако произойди нечто подобное, последствия для России были бы трагичны и непредсказуемы.
- Кто были эти террористы? - наконец спросил генерал.
- Исламские фанатики и другая международная шушера, - с некоторым пренебрежением ответил Савелий.
- Трудно было? - участливо поинтересовался Константин Иванович.
- Не труднее, чем обычно, - не раздумывая, ответил Савелий.
- Сейчас идем ко мне в санаторий, и там ты мне все в подробностях расскажешь: и как в живых остался, и что с террористами, и самое главное - как ты вышел на этих мерзавцев.... - не предполагающим никаких возражений тоном об®явил генерал.
- Извините, Константин Иванович, никак не возможно! - виновато возразил Савелий. - Я буквально на минутку выбрался, чтобы вам показаться и доложить. Очень прошу вас об одном - никому не говорите, что я жив, и мы виделись, ни Костику, ни даже Воронову.
- А Джулии? - перебил генерал.
- И даже ей! Понимаете? - тихо сказал Савелий.
- Не понимаю, но подчиняюсь, - с грустной улыбкой согласился Богомолов.
- Константин Иванович, не могу сейчас ничего об®яснить, кроме того, что так сложились обстоятельства - мне некоторое время придется существовать, нелегально и, скорее всего, за пределами России. - Он глубоко вздохнул. - Но обещаю вам, служить своей Родине я буду до самого последнего вздоха. Вы мне верите, товарищ генерал?
- Верил всегда и теперь верю! - твердо сказал Богомолов.
В каком-то безотчетном порыве он обнял Бешеного и крепко прижал к себе.
- Савка, ты живой, чертяка, вот радость-то какая! - прошептал Богомолов, но взял себя в руки, немного стыдясь проявления чувств, произнес: - Никогда не сомневался, что, где бы ты ни был, главным делом твоей жизни всегда останется благо России. Только будь осторожен! Прошу тебя, зря не рискуй! Вторых твоих похорон я не переживу, - в конце мрачновато пошутил генерал.
- Спасибо, Константин Иванович, - улыбнулся Савелий, - Мухтар постарается... Разрешите идти?
- Разрешить - не разрешаю, но запретить не имею прав, - печально сказал Богомолов.
- Настанет день и час, когда я все-все вам, Константин Иванович, расскажу, а пока не время...
С этими словами Бешеный молодцевато развернулся кругом и через мгновение буквально растворился в южных сумерках, спустившихся на тенистую аллею.
Через несколько дней после завершения операции, о которой Савелий ничего не рассказал Роману Ставропольскому и взял с Васька-Беспалого честное слово десантника, что тот в свою очередь будет нем как рыба, Бешеный днем заглянул в свой любимый 'Погребок' просто пообедать.
Савелия трудно было чем-либо удивить, но он, прямо скажем, был абсолютно потрясен, увидев в 'Погребке' довольную, улыбающуюся физиономию Широши, который с аппетитом заканчивал обильный обед. За столом сидели еще двое довольно молодых людей крепкого телосложения сугубо европейской внешности.
- О, какая приятная встреча! - воскликнул Широши. - Дражайший Серафим Кузьмич, окажите нам честь и присоединяйтесь к нам!
С доброжелательно-равнодушным видом Савелий подошел к их столику.
- Рад видеть вас, Феликс Андреевич, хотя, признаться, не ожидал столкнуться с вами в этом уютном заведении, - произнес он.
- Неисповедимы пути Господни! Как, впрочем, и наши с вами, его верных рабов, - не без пафоса отозвался Широши и, перейдя на свой обычный, немного ироничный тон, представил своих спутников Савелию: - Дмитрий - водитель и вообще мастер на все руки, а это Вадим, мой секретарь и доверенное лицо в России. А это, - обратился он к молодым людям, - Серафим Кузьмич Филимонов, о котором вы немного слышали, собственной персоной!
После традиционных рукопожатий Савелий сел рядом с Широши. Тот негромко серьезным и немного торжественным голосом сказал:
- Поздравляю вас. Работа высочайшей пробы, хотя от специалиста вашего уровня ничего иного и ждать было нельзя.
- Меня беспокоит взрывчатка: ведь она уже в России. Может, нам теперь этим заняться? Команда толковая сложилась... - пропустив мимо ушей комплимент Широши, предложил Савелий.
- Поиски взрывчатки, Серафим Кузьмич, слишком примитивная задача для человека вашего класса. Не волнуйтесь, этим уже вплотную занимаются соответствующие службы МВД и ФСБ. Большая часть взрывчатки уже обнаружена. По официальной версии чеченские полевые командиры, испытывая финансовые затруднения, готовились продать ее российскому криминалитету. Версия вполне правдоподобная, на ней мы и остановимся...
Савелий вопросительно взглянул на него.
- Судьба Марселя российские власти занимать не будет. Но в лице Анри Гиза вы приобрели вечного и могучего врага, Серафим Кузьмич. Тех, кто становится у него на пути, он никогда не забывает и не прощает. Кроме того, Гиз высоко ценил Марселя, тот был человеком незаурядным...
Савелий равнодушно выслушал последнюю часть тирады словоохотливого Широши и тихо, не обращаясь ни к кому, произнес:
- Хлопотно это!
- Вы, наверное, голодны, Серафим Кузьмич? - спохватился Широши.
- В ресторан чаще всего ходят, чтобы поесть. Вот и я зашел пообедать, - с иронией ответил Бешеный.
- Должен вас огорчить, дорогой мой Серафим Кузьмич, поскольку принятие пищи откладывается минимум на два часа, - смущенно улыбаясь, заявил Широши. - Мой 'Боинг' стоит в аэропорту Минеральных Вод, и мы должны вылететь как можно раньше. За пару часов Дмитрий обещал нас домчать до места. Так что вам придется потерпеть до того, как мы взлетим. Надеюсь, возражений нет?
- Какие тут могут быть возражения? Тем более что прекрасная кухня 'Погребка' немного приелась.
Может быть, впервые за эти насыщенные событиями и схватками недели Бешеный ощутил покой.
