приснился ему странный сон.
СТРАННЫЙ СОН
Только что его ввели в зал судебных заседаний, который был переполнен людьми. Пересилив себя, он медленно взглянул на присутствующих и едва не вскрикнул от изумления: в первых рядах сидели его погибшие родители, воспитательница Марфа Иннокентьевна, старый тренер Укеру Магасаки, приятели по траулеру, их капитан, «афганцы», среди которых и ранее погибший Баса, и Шалимов, и сержант Варламов… Савелий хочет заговорить с ними, спросить, как они оказались в суде, но тело, скованное цепями, не отрывается от скамьи подсудимых, язык не хочет подчиняться, и только глаза его все видели и запоминали…
— Подсудимый Говорков! — громко обращается молодой судья. — Во время следствия, как явствует из документов, вы категорически отказывались отвечать на вопросы и этим сильно затянули процесс нахождения правды. Однако, несмотря на эти ваши уловки, ваша вина полностью доказана… Для окончательной ясности я должен задать вам последний вопрос, после которого и будет вам вынесен приговор… Ваш ответ, именно ваш ответ решит вашу судьбу.
Савелий сжался на скамье подсудимых, ему хочется крикнуть: «Говорите! Спрашивайте! Но нет, не стану я отвечать: я не имею права правдой нанести зло другому человеку! Не имею права!..» Так хотел крикнуть Савелий, но не мог. Вдруг он заметил, что охраняющий его милиционер тянет к нему руку, а из руки его вырывается пламя… Савелий с ужасом смотрит на милиционера и видит, что это… Алик! Злорадно усмехаясь, он подносит пламя к груди Савелия… Изо всех сил Савелий пытается отстраниться, отодвинуться, но крепко держат цепи… Постепенно на нем вспыхивает одежда, и вскоре огонь добирается до кожи…
— Что ты делаешь, гад! Больно мне! Огонь! Горю!.. — дико закричал Савелий и….
РАКИ «ПО-РУССКИ»
Савелий вскочил на ноги, испуганно озираясь и не веря еще, что все ему только приснилось… Но ощущение, что кожа на груди и лице пылает огнем, оставалось. Лучи солнца уже лизали верхушки деревьев, значит, он часа четыре пролежал под солнцем. Кожа покраснела, и к ней невозможно было даже прикоснуться. Костер давно погас, и Савелий разгреб золу, вытащил из ямки три глиняных комочка; Задев рукой по бедру, он вскрикнул от острой боли. Савелий бросился в воду, чтобы остудить пылающее тело, но облегчение было недолгим. С трудом натянув на себя брюки, захватал теплые глиняные комочки и вернулся в пещеру. Угрюмый спал, но его дыхание стало тяжелее.
— Федор! — позвал Савелий. — Федор! — Он осторожно потряс Угрюмого за руку.
— А? Что? — очнулся Федор, широко раскрыв воспаленные глаза.
— Вы, кажется, заказывали раков, запеченных по-русски?
— Я? Когда?
— Во сне, наверное? — усмехнулся Савелий и разломал один комочек. — Прошу вас! — Себе взял тот, что поменьше, а третий, самый большой, отложил в сторону, про запас. — Это на ночь НЗ, — добавил он рассудительно, выковыривая нежное рачье мясо.
— Ну-у, ништяк! Вкуснятина: лучше колбасы всякой! — воскликнул Федор, обсасывая косточки. — Сухарей добавим?
— Нет, нам еще топать и топать…
— Может, ты и прав…
Савелий взял полиэтиленовый пакет и принес Федору воль?.
— Ну, как теперь? — спросил Савелий, когда тот напился.
— Почти нормалек, к боли постепенно привыкаю… Сейчас бы пару затяжек… — Он мечтательно прикрыл глаза.
— Ладно, держи уж… — протянул Савелий две сигаретки. — Тихоня поделился… остальные в крови были…
— Вот уважил так уважил! Никто… никто еще так со мной… На глаза у Федора навернулись слезы.
— Да брось ты, Федор! — смутился Савелий. — Покури и спать, сон для тебя сейчас — самое лучшее лекарство! А я искупнусь, все тело жжет… обгорел…
— Да, обгорел ты… Наверняка пузыри пойдут…
— Ничего, дубленей буду! — усмехнулся Савелий, вышел из пещеры, сбросил на ходу брюки и бухнулся в воду…
«СЕКРЕТ» ФИРМЫ
— …Вот бы мне когда-нибудь так научиться плавать! — воскликнула Лариса, с завистью наблюдая за тем, как Савелий мощными гребками стремительно проплывал мимо нее по Москве-реке. Сидя на гранитном парапете пляжа у метромоста, Лариса набирала ладошкой воду и плескала на себя. Раздумывая, опуститься в воду или нет, она вдруг заметила, что Савелий, нырнув, долго не появляется из воды. Минута, другая — его все нет. Лариса беспомощно осмотрелась по сторонам, ища помощи, но пляж был пустынным: будничный день.
— Савушка! — прошептала она, спрыгнула в воду и по шла в глубь. — Савва! — закричала она истошно.
А он, стараясь не шуметь, незаметно подплыл под водой и едва не промахнулся, с трудом рассмотрев ее ноги в мутной московской воде.
— Савелий!!! — услышал он.
— А говорила, что только Савушкой называть будешь! — усмехнулся он, обнимая ее сзади за плечи.
— Дурак! — бросила Лариса, вырвавшись, быстро вылезла из воды.
Он растерянно смотрел ей вслед, потом тоже вышел на берег.
— Ну, извини меня, Ларчик! Действительно, глупая вышла шутка! — Опустившись рядом, прижался к ее плечу щекой. — Понимаешь, я очень долго могу находиться под водой: до трех-четырех минут… Пошутить хотел…
Лариса перестала злиться, пригладила мокрый вихор на его лбу.
Поняв, что его «помиловали», Савелий повернулся на спину и положил голову ей на колени.
— Ларчик, как ему удалось так быстро поменять мою лачугу на квартиру в Москве, да еще с такой доплатой?
— Секрет фирмы!
— И все-таки?
— Зачем тебе?
— Интересно.
— У Алика такие связи везде, что для него это просто мелочь. Один звонок в Моссовет… — Она вдруг запнулась, словно коснулась какой-то запретной темы.
— Какое это имеет значение? Ты что, не рад тому, что мы вместе?
— Он был бы рад еще больше, если бы мы поженились! — Резко поднявшись, Савелий сел рядом.
— Куда торопиться, милый? — Лариса обняла его за плечи и повалила на спину. — Встанешь на ноги, определишься, тогда и… решим… Ты, главное, Алика держись: он многое может…
— Держись! Обещал, что в зарплате не потеряю, а я в тралфлоте по восемьсот чистыми получал…
— Не волнуйся, если он сказал, то так и будет: Алик всегда свое слово держит…
ПРОЩАЙ, «МЕТРОПОЛЬ»!
«Эх, Савелий… черт бы тебя набрал! — Савелий хлопнул ладонью по воде, окунулся с головой и вышел на берег. — Столько возможностей подстраховаться упустил… Ведь чувствовал, что Варламу грозит опасность! Его нужно было отправить куда-нибудь… Тихо и незаметно…»
Он вздохнул. Солнце совсем скрылось, и сразу же подул слабый ветерок. «Легкий бриз!» — усмехнулся Савелий. Поежившись, от чего по телу побежали мурашки, подбросил в костер несколько сухих веток и начал медленно одеваться.
«Знобит что-то… Не хватало еще простудиться… — Он потрогал горячий лоб. — Интересно, какой вопрос хотел задать судья в том дурацком сне?.. Вопрос, после которого хотел вынести приговор. Чушь какая-то!.. Что нового могла дать его молчаливая ложь?.. А может, он догадывался о Ларисе? Или о главной причине его молчания? Вряд ли…»
Сейчас, когда погиб его друг, Савелий мучил только один вопрос, на который он До сих пор не смог
