им не очень видно его.
Над головой Савелия пули вырывали куски дерева, а очереди опускались все ниже и ниже, планомерно простреливая каждый кусочек пространства вагона.
Савелий вылез в разлом ногами вперед и, осторожно переставляя ноги, с трудом отыскал какую-то трубу тормозной системы вагона. Не торопясь, перебрался под вагон и устроился между двумя парами колес, чтобы они надежно защищали его от случайных пуль.
Не успел он закрепиться, как и с другой стороны прозвучали автоматные очереди вагон догнала вторая машина. Несколько минут продолжался шквальный огонь с двух сторон по вагону.
И снова Икс-три взял в руки рацию:
— Четвертый! Четвертый! Здесь Икс-три!
— Четвертый на связи! Говорит Икс-три!
— Докладываю: весь вагон изрешетили! Наверняка готов!
— Мне не вагон нужен! — повысил голос Четвертый. — Его голова! Труп, черт бы вас побрал!
— Ноу проблем! — спокойно отозвался тот. — Труп так труп!
Савелий с большими усилиями удерживался за трубу, я его голова находилась в опасной близости к стальному колесу. Казалось, какой-нибудь сильный толчок, неосторожное движение, и он окажется под колесом. Наконец, ему удалось взяться поудобнее и второй рукой.
В кабине тепловоза находились двое: пожилой машинист, со смаком хрустевший свежим огурцом с пышным ломтем казахского лаваша, и его напарник, совсем еще молоденький паренек, который заботливо приглядывал за доверенными ему приборами.
Машинисту что-то послышалось, он перестал жевать, прислушался, потом выглянул в окно и посмотрел назад, но состав был настолько длинным, что он ничего не мог рассмотреть:
— Пашка! — громко позвал он, перекрикивая шум дизелей.
— Чего, Серафим Львович? — повернулся к нему помощник.
— Выстрелы слышал?
— Выстрелы? Слышал, Серафим Львович! Сейчас везде стреляют, — он немного подумал, потом добавил. — А может, учения какие?
Машинист пожал плечами и снова продолжил свой нехитрый завтрак…
Неожиданно Савелий заметил как синий «Москвич» рванулся, опережал состав. Может, подумали, что с ним кончено? Савелий проводил его взглядом, пока он не исчез из вида, и переключил внимание на зеленые «Жигули», с которых продолжали поливать вагон из автоматов. Несколько случайных пуль срикошетили от колес и впились в пол вагона совсем рядом с его головой. Савелий повернулся, чтобы оценить расстояние до страшных отметин, и вдруг увидел синий «Москвич», остановившийся у обочины дороги. Из машины выскочил боевик, которого он увидел у переезда, в его руках был гранатомет.
Граната разорвалась точно в «Волге», и почти сразу же раздался и второй взрыв: взорвался бензобак, и вагон почти мгновенно охватило пламенем от которого Савелий предохранял пока пол вагона.
Однако взрыв едва не привел к трагическим последствиям: вагон сильно тряхнуло, и Савелий чудом сумел удержаться на одной руке, не упав под колеса.
Обозлившись, Савелий выхватил из-за пояса пистолет Крота:
— Получи, гад! — крикнул он и выстрелил в Икстри.
Пуля попала тому в грудь, и он медленно покатился вниз по насыпи, беспорядочно кувыркаясь на острых камнях.
Савелий хотел выстрелить еще и по стоящей машине, но она уже была вне пределов досягаемости, да и вряд ли могла продолжать погоню: дорога круто свернула в сторону от железной дороги.
Свою не угасшую злость Савелий перенес на зеленые «Жигули»: он тщательно, словно в тире, прицелился и выстрелил в водителя. Пуля попала ему в лоб, и он уткнулся головой в клаксон.
Неуправляемые гудящие квакающим звуком «Жигули», проехав метров сто, резко дернулись в сторону, врезались в бетонный парапет, который отгораживал начавшуюся реку от автострады, на большой скорости пробили бетон, взлетели в воздух и врезались в зеркальную поверхность воды. Взметнулся огромный столб воды, сверкнув в солнечных лучах, и машина мгновенно исчезла в глубине.
Пожилой машинист испуганно высунулся по пояс в окно кабины тепловоза и посмотрел вдоль своего состава назад. В этот момент состав делал небольшой поворот и он увидел последний вагон, охваченный ярким пламенем. Машинист сразу же включил резкое торможение, нарушая инструкцию, запрещающую останавливаться на мосту, тем более таком, как этот, стратегического значения.
— Учения, учения! — раздраженно крикнул он своему помощнику. — Какие к черту, учения, когда последний вагон горит?
Взвизгнули тормозные колодки, вылетели из-под стальных колес разноцветные искры, и состав постепенно стал останавливаться.
Последний вагон, под которым находился Савелий, уже двигался по мосту, и он осторожно перебрался к краю вагона, обжигая руки о раскаленные огнем трубы. Добравшись, Савелий оттолкнулся от вагона, приземлился на деревянные перекрытия моста, кувыркнулся пару раз, обдирая на руках кожу и сразу вскочил на ноги.
Четвертый взглянул на часы и нахмурился: Икстри уже давно должен был доложить об исполнении приказа. Он искоса взглянул на Психолога, невозмутимо барабанившего по столу: неужели тот снова окажется прав? Он решительно взял рацию:
— Внимание, Икс-три! Внимание, Икс-три! Вас вызывает Четвертый! — он сделал паузу, вслушиваясь в молчаливый эфир и снова повторил свой вызов. — Икс-три! Икс-три! Здесь Четвертый! Отзовитесь! Куда вы пропали, к конце концов? — крикнул он раздраженно.
— Вот именно, пропали! — выделив слово «пропали», Психолог грустно улыбнулся.
— Да-а… — раздраженно протянул Четвертый. — Черт бы вас всех набрал! Икс-один! Икс-один! Вас вызывает Четвертый! Вас вызывает Четвертый!
— Икс-один на связи! Слушаю вас, Четвертый!
— Срочно перекрывай городок своими «спецами» и мальцов задействуй! Возможно, Икс-три упустил Тридцатого.
— А сам?
— Не отзывается на вызов!
— Понятно… — протянул Икс-один. — Разрешите, Четвертый, я сам.
— Нет Икс-один! Вы нужны мне на связи! — перебил он. — И руководите. Руководите, черт возьми! Руководите! Ясно? Все!
Госпиталь
К небольшому двухэтажному корпусу военного окружного госпиталя едва не бегом подошли трое плотных мужчин. Они были одеты в строгие элегантные костюмы, белоснежные рубашки и подобранные со вкусом галстуки.
Симпатичный высокий парень лет тридцати кивнул на дверь, и другой, что стоял ближе, громко постучал, но, увидев кнопку звонка, нажал ее. Вскоре послышались шаркающие шаги, и старческий скрипучий голос недовольно ответил из-за дверей:
— Чо это вы барабаните? Дохтур на операции. Завтра приходите. Симпатичный парень дружелюбно сказал ему:
— Открывай, батя, милиция!
— Коля милиция, — старик-вахтер начал торопливо дергать задвижку трясущимися руками. — Коля милиция, тады конечно. — Наконец ему удалось отдернуть задвижку и распахнуть дверь. Ожидая увидеть привычную милицейскую форму, он увидел странных элегантных молодых людей, и это его смутило: он настороженно спросил, перегородив им дорогу:
— Если вы милиция, то прошу документы.
— А как же! — добродушно улыбнулся симпатичный парень и повернулся к парню со шрамом. — Документы! — нахмурился он.
— А как же! — усмехнулся тот и вдруг резко ударил старика ребром ладони по горлу.
Коротко вскрикнув, старик начал сползать по дверному косяку вниз, но был подхвачен мощными руками и внесен внутрь госпиталя.
