— А вот что касается удобства — до ближайшей гостиницы от дивизии около часа езды на машине, а до моего коттеджа — десять минут ходьбы. А командировочное время нужно тратить с умом, да и бензин сэкономим! Как я тебя, а? — Он раскатисто рассмеялся.
— Очень убедительно, — улыбнулся в ответ Андрей и согласно махнул рукой.
— Все, сдаюсь!
— Вот и славненько. — Генерал вызвал свою племянницу по селектору: — Давай, Маша, отправь-ка ты нашего московского гостя в мой коттедж.
— Слушаюсь, — Валерий Григорьевич!
Через несколько минут Воронов, сопровождаемый старшим прапорщиком, уже был на месте. Стоит заметить, что называть коттеджем домик, куда его поселили, мог человек с большим чувством юмора. Две крохотные комнатки со стандартной мебелью, малюсенькая кухонька со столом, двумя стульями и электрической плитой, туалет и ванная.
Спросив у прапорщика стоимость суточного проживания в этом «коттедже», Воронов убедился, что она вполне соответствует предлагаемым услугам. С питанием вопрос решился и того проще: он внес в бухгалтерию дивизии соответствующую сумму и был поставлен на довольствие в список офицерского состава.
Выспавшись после не слишком комфортабельного перелета, Воронов появился в дивизии к десяти часам. Встретив его, часовые, видимо предупрежденные начальством, отдали ему честь и, даже не проверяя документов, пропустили на территорию военной части. К своему удивлению, Андрей наткнулся на пустые казармы. Сходил на полигон, но и там никого не застал. Тогда он подумал, что служивые занимаются какими-нибудь теоретическими занятиями, и пошел прояснить ситуацию в административное здание. Однако и там долго никого не мог найти, пока не столкнулся с дежурным, судя по нарукавной красной повязке, офицером.
— Доброе утро, — поздоровался он. — Майор Воронов!
— Знаю, здравствуйте, — вежливо отозвался тот. — Дежурный заместитель командира дивизии капитан Каменев. Чем могу быть полезен?
— Где все? — недоуменно поинтересовался Андрей.
— Кто где… — пожал тот плечами. — Смотря кого вы имеете в виду, товарищ майор. Кто на кухне, кто в санчасти, кто выполняет личные задания руководства.
— А где сама дивизия? — едва сдерживаясь, спросил Воронов.
— На учениях, товарищ майор!
— И когда же начались эти учения? — недовольно спросил Андрей.
— Сегодня ночью, по тревоге…
— Это плановые учения дивизии или общевойсковые?
— Не могу знать, — после чуть заметной паузы смущенно ответил капитан. '
«Странно, — подумал Воронов, — офицер, дежурный по дивизии, не знает, на какие учения отправилась его собственная дивизия!»
— Где генерал Дробовик?
— Я заступил на дежурство в восемь утра и его не видел, но думаю, что он тоже на учениях. — Видно было, что капитан не привык еще врать и потому старался не смотреть в глаза Воронову.
— На мой счет были какие-нибудь указания? — спросил Андрей, понимая, что все равно ничего путного от него не добьется.
— Только одно, товарищ майор, — бодро ответил Каменев.
— Какое же? — Воронову пришло в голову, что капитан сейчас скажет о быте: накормить, напоить и устроить отдых столичному гостю.
— Выполнять любые ваши просьбы! — неожиданно услышал он.
— В таком случае хотелось бы позавтракать, а потом отправиться на учения.
— С первым нет проблем: ваш завтрак давно ждет вас в офицерской столовой, пойдемте, я провожу.
— А со вторым? Сейчас вы мне скажете, что нет ни одной машины? — Воронов постепенно начал злиться.
— Никак нет, товарищ майор, машина закреплена за вами на все время вашего пребывания у нас, — капитан кивнул в сторону военного «уазика», укрытого под навесом, — вместе с водителем!
— Тогда в чем же проблема? — удивился Андрей.
— Только в одном: пока у меня нет сведений, где проходят учения!
— И когда же вы их получите?
— В течение двух-трех часов, товарищ майор.
— Вам, капитан, хотя бы известно, сколько продлятся эти учения? — не скрывая иронии, спросил Воронов.
— Думаю, три-четыре дня, товарищ майор, — уверенно ответил тот.
— Хорошо, ведите меня на завтрак! — махнул рукой Воронов, но, усевшись за стол, сказал: — Как только свяжетесь с кем-то из руководства дивизии или узнаете о месте проведения учений, сразу доложите!
— Слушаюсь, товарищ майор! Будут еще какие-нибудь пожелания?
— Нет, спасибо. Да, вот что… В выделенной мне машине есть связь? — спросил он.
— А как же, товарищ майор! Эта машина начальника штаба дивизии!
— Кто водитель?
— Ефрейтор Пуговкин, товарищ майор.
— Пуговкин? — невольно улыбнулся Андрей, вспомнив знаменитого российского артиста.
— Так точно, Пуговкин! Вы куда-нибудь хотите съездить? — как бы между прочим поинтересовался капитан.
— Не исключено…
— Я могу идти?
— Да, вы свободны.
Интересно было бы узнать: эти учения плановые и совпали с его приездом чисто случайно или же они начались из-за него? Если плановые, то почему комдив ничего не сказал о них? Забыл? Вряд ли! Если совпадение не случайно, то кто был инициатором этих учений?..
Чисто интуитивно Воронов нащупал основное направление своих поисков именно в последнем вопросе: кто был инициатором этих учений?
Однако ответить на этот вопрос было совсем не так легко, как казалось на первый взгляд. Если отталкиваться от субординации, то, конечно же, комдив. Возникают ситуации, когда комдив может оказаться не в курсе, но эту ситуацию сразу нужно откинуть как из ряда вон выходящую. Воронову и в голову не могло прийти, что как раз в данном случае и произошла ситуация, которую он откинул. Но об этом чуть позднее… Сейчас Андрей задумался о командире дивизии как о человеке: более всего Воронову не хотелось ошибиться именно в нем. И не только потому, что он — бывший афганец, но и потому, что он действительно пришелся ему по душе. Но почему генерал, спокойно рассказавший о чисто личных делах, отказался дать характеристику двум своим офицерам? Нельзя же, в конце концов, всерьез принимать его почти детскую отговорку. Что-то за всем этим кроется… Но что?
Неожиданно Воронову пришло в голову, что если о комдиве он смог составить хотя бы такое, поверхностное, мнение, то ни о подполковнике Булавине, ни тем более о полковнике Бутурлине он не может сказать ничего определенного. Встречаясь впервые с человеком, Андрей всегда пытался составить о нем собственное мнение, если же не получалось, то хотя бы оставалось некое смутное впечатление от встречи.
Как оценить их первое знакомство? Увидев садовую скамейку, он медленно подошел, присел и, откинувшись на спинку, мысленно вернулся во вчерашний день. Вот он поднялся по трапу к пассажирскому отсеку и вошел в самолет, обнаружив там пять человек. Сейчас Андрей отбросил в сторону трех других и сконцентрировал свое внимание именно на тех, знакомство с которыми наверняка продолжится здесь, в дивизии.
На его появление в пассажирском отсеке, как ни странно — сейчас он отчетливо вспомнил это, —
