— С переменным успехом, — весело ответил как раз тот, за кем Федор и приехал, а офицеры посмотрели молча и недовольно: мол, ходят тут всякие.
— Судя по выговору, вы мой земляк? — вежливо обратился Федор к Воронову, не обращая внимания на косые взгляды остальных.
— Вы тоже из Москвы?
— Ну да, приехал вот навестить родственников.
— Послушайте, земляки, вы нам всю рыбу распугаете, — пробурчал один из офицеров.
— Может, отойдем, чтобы не огорчать ваших приятелей? — предложил Федор и понизил голос: — У меня есть для вас любопытные сведения.
— Давайте! — согласился Воронов.
Когда они отошли, Полторацкий представился:
— Меня Федором кличут.
— А меня — Андреем, — назвал себя Воронов. — Вы надолго в Омске?
— Нет, скоро улетаю. — Федор сделал небольшую паузу. — Четырнадцать Рафаэль Санти восемьдесят три.
Воронов мгновенно перестал улыбаться, глаза стали безразличными, и он механически ответил:
— Приказывайте!
— Через пять минут жду вас у поворота, — проговорил Федор и тут же громко добавил: — Всего доброго! — Затем, повернувшись к тем, кто продолжал рыбачить, крикнул: — Хорошего клева вам! — Те не отозвались, а он и не собирался ждать от них ответа: повернулся и вскоре скрылся из виду…
Через три дня Воронов под чужим именем уже летел в Америку, совершенно не соображая, зачем и почему он это делает: в его голове не было никаких мыслей, кроме той, которая все время сверлила мозг: «Я должен подчиняться Федору!.. Я должен подчиняться Федору!..»
Приговор Ли Бао
В нью-йоркский аэропорт Кеннеди Савелий прилетел во второй половине дня. Чтобы одним из первых выйти из самолета, в багаж он чемодан не сдавал: сначала в Шереметьево уговорил женщину, выдающую посадочный талон, потом уломал старшую стюардессу, и она позволила взять чемодан с собой в салон.
Выйдя из самолета, Савелий оказался в огромной «кишке», соединяющей самолет со зданием аэровокзала. Понимая, что до того, как он минует пограничников, его вряд ли кто встретит, Савелий спокойно шел вперед. Без проблем пройдя паспортный контроль, он получил печать в паспорте и вышел по зеленому коридору.
У выхода в зал прилета его тоже никто не встретил, однако, пройдя несколько десятков метров, Бешеный заметил, что за ним следит какой-то неприметный парень лет двадцати, одетый в джинсы и серый свитер. Чтобы не ошибиться, Савелий попетлял немного, но тот не отставал.
«Ну, что же, — подумал Савелий, — обнаруженный противник намного безопаснее, чем тот, которого не видишь. Посмотрим, какие задачи тебе поручены. Может быть, у тебя еще и напарник имеется».
Медленно двигаясь в сторону выхода в город, он осторожно оглядывался вокруг, пытаясь обнаружить еще кого-нибудь. Второй оказался более опытным, во всяком случае в смысле наружного наблюдения, и Савелию пришлось основательно потрудиться, чтобы заметить его. Это был мужчина лет сорока, одетый вполне элегантно, в темно-синий костюм и ярко-красный галстук, и если бы он не столь открыто пару раз взглянул на Савелия, то ему вполне можно было бы поставить хорошую отметку за тайную слежку. Хотя нет, на хорошую отметку он явно не потянул: мало того что сам прокололся, так он еще и третьего напарника выдал, многозначительно переглянувшись с тем.
Третьего, если бы его не подставил «элегантный», обнаружить было практически невозможно: малый был одет в форму разносчика пиццы, а потому мог вполне остаться незамеченным. Кто обращает внимание на человека в форме? Савелий попытался определить их национальное происхождение и не смог: никаких ярко выраженных черт.
Других наблюдателей Савелий не увидел, а потому собрался «познакомиться» с этими поближе и настроил свой слух сначала на первого обнаруженного, которого окрестил для себя «Неприметным». Однако ничего не вышло: в здании аэропорта толпилось слишком много народу. А чтобы настроиться именно на конкретного человека, нужно было подобраться к нему как можно ближе. Сделав вид, что заинтересовался каким-то киоском с яркой вывеской, Савелий бодро пошел к нему.
Но незнакомец, заметив, куда направляется Савелий, неожиданно сам двинулся к нему навстречу. Проходя мимо Савелия и глядя совсем в другую сторону, он тихо процедил сквозь зубы:
— Поторопитесь! Вас ждут при выходе: спокойно садитесь в черный «Линкольн». — И удалился.
Савелий взглянул на «Элегантного», который деловито последовал за первым. По-видимому, их задание состояло в том, чтобы сообщить ему о «Линкольне», Что ж, пока все идет по плану, сочиненному теми, кто захватил Воронова.
Савелий взглянул на того, который был одет в форменную одежду, и едва не столкнулся с ним взглядом.
«Интересно, а тебе что поручено?» — задумался Савелий, но продолжить свои размышления не успел: он вдруг «услышал» мысли и не сразу понял, кому они принадлежат.
«Неужели он меня заметил? Вроде бы нет. Так с чего вдруг остановился? Может, посоветоваться с Франко?»
Стараясь сохранять на лице безразличие, Савелий медленно осмотрелся и увидел, как суетливо отвернулся чернявый парень лет тридцати. Одет в простой черный костюм, но на правой руке красуется мощный золотой перстень, что плохо сочеталось. Он настолько напоминал расхожий тип итальянца, что Савелий логично присвоил ему соответствующую кличку.
«Какая разница, где его брать: в зале или на улице? — продолжал размышлять „Итальянец“. — Шум и так будет, а на улице его спокойно потерять можно…»
Скорее всего, «Итальянец» был обыкновенной пешкой, точнее сказать, судя по мощной шее и внушительной фигуре, «быком», и от него вряд ли можно было получить нужную информацию, а потому Савелий переключился на поиски того, с кем думал посоветоваться этот парень: Франко. И снова помог ему его слух.
«Осторожный, гад, — услышал он где-то совсем рядом. — Ишь, как петляет. Этого сосунка, Сантино, вмиг сфотографировал! Ну и черт с тобой! Все равно ты никуда не денешься. И чего в тебе такого, что ты даже Дона Кастелло вынудил быть столь серьезным? Если бы не сам шеф, а кто-то другой предупредил, что ты очень опасен, то я, увидев тебя, наверняка посмеялся бы над тем предупреждением как над забавной шуткой…»
Пока Савелий не видел его, а только слышал, но как только он заметил мужчину лет пятидесяти, чем-то напоминавшего знаменитого итальянского режиссера Феллини, поднесшего руку к уху, словно для того чтобы почесать его, то сразу понял, что это и есть Франко. Одет он был очень богато и с отменным вкусом.
Еле шевеля губами, он тихо проговорил: «Микеле, будь готов: через пару минут мы выходим. Брать только по моей команде».
Савелий ничего не понимал: зачем они хотят его брать, если он сам готов, безо всякого насилия, поехать с ними? Как-то глупо вы себя ведете, ребята. Какая-то у вас несостыковка! Один предлагает поторопиться к черному «Линкольну», другой хочет применить силу. И уж совсем сбил его с толку еще один «подслушанный» голос: «Всем внимание! Быть в постоянной готовности номер один!» — прозвучало откуда- то сзади.
Савелий резко обернулся и успел-таки заметить, как быстро мотнул головой в сторону какой-то мужчина с фигурой настоящего громилы. Что-то в его лице было знакомым, но рассмотреть получше не удалось: слишком резво он отвернулся.
«Господи, да сколько же вас? — подумал Савелий. — И чего это вы такие все дерганые?»
У самого выхода он приостановился в раздумье: «Конечно, если бы не Воронов, то я обязательно придумал бы что-нибудь оригинальное и вы бы меня только и видели, но на этот раз, к сожалению, карты сданы не мной и игра идет по чужим правилам. Остается одно: подчиниться этим правилам, а дальше уж как масть ляжет! Работаем, Савелий!»
