В его голосе таилась угроза, что заставило Дурлу замереть на месте.
Внезапно он пожалел о том, что не убрал Лондо раньше. Допустим, армия была на стороне Дурлы. Это было ясно без вопросов, особенно преданными были те, кто знал Дурлу еще со времен военной службы. Они считали его своим. Но высшие офицеры ранга Райса по-прежнему питали уважение к императору. Хотя такие выродки, как Картажье, поубавили у военных стремление поддерживать того, кто занимал самое высокое положение на всей Приме Центавра. Дурле не хотелось ставить Райса и других высокопоставленных офицеров перед выбором, потому что добиться нужного результата было бы не в его власти.
Так что он выдавил самую широкую улыбку и убедительно произнес:
— Конечно же, нет, Ваше Высочество. Ведь вы — сама Прима Центавра. Я с таким же успехом могу указывать солнцу, где ему всходить.
— Не стоит так недооценивать себя, премьер-министр. Не сомневаюсь в том, что вы думаете, что вам с легкостью удастся заставить солнце вставать на западе, лишь бы вы могли выспаться.
Остальные сдержанно рассмеялись. Дурла добродушно кивнул в ответ на эту шутку.
— У нас готов военно-промышленный комплекс, премьер-министр, — продолжил Лондо. — Прежде мне приносили множество документов, дабы я подписал их и скрепил печатью. И я подписывал их в знак одобрения. Потому что я, так же, как и вы, верю в великую судьбу Примы Центавра. Но я сомневаюсь, что смогу отстаивать это так же красноречиво и пылко, как министр Валлко.
— Весьма польщен тем, что вы так думаете, Ваше Высочество, — ответил Валлко. — Я всегда чувствовал, что нам нужно поддерживать друг друга. Вы заботитесь о благополучии тел нашего народа, а я беспокоюсь об их душах.
— Неплохо сказано, министр, неплохо сказано, — произнес Лондо, ударив по столу с неожиданной силой. — И, раз уж тела моего народа связаны с вашей работой, то я хочу знать «где мы находимся».
— Это… долго объяснять, Ваше Высочество.
— Так просветите же меня.
Дурла хотел было возразить, но, взглянув на жесткое выражение лица императора, внезапно понял, что совершенно не готов к такому повороту событий.
Он напомнил себе, что не стоит упускать Лондо из виду. Нельзя допустить, чтобы он сорвал их планы. Вкус к завоеваниям у народа только что был обострен атаками Примы Центавра на дальние миры на границах проклятого Межзвездного Альянса. Импульс уже дан, и никто, даже император, не может это остановить.
И, конечно же, он не собирался так поступать. Дурла был в этом абсолютно уверен, ведь это вопрос престижа. Когда Прима Центавра завоюет свою судьбу. Моллари захочет погреться в лучах славы. Все понятно. Кто же этого не хочет?
Но люди знают правду, и армия, несмотря на таких подобострастных личностей, как Райс, тем более знает, что именно видения Дурлы породили это движение на Приме Центавра. Так что попытки Моллари примазаться к величию Дурлы не увенчаются успехом. В этом Дурла не сомневался, что и демонстрировал всем своим видом.
А пока, стоит ли рисковать лояльностью таких союзников, как Райс и те, кого он представляет, только потому, что он, Дурла, видит суть за жалкими маневрами императора?
— Хорошо, — просто ответил Дурла.
И он начал подробно рассказывать обо всех деталях военного строительства Примы Центавра. Обо всех аванпостах, в разной степени секретных, на которых строился центаврианский флот для нанесения ударов по мирам Межзвездного Альянса.
— Так значит, мы не бросаемся, сломя голову, — медленно произнес Лондо, когда Дурла закончил свою речь.
— Никак нет, император. Эти первые удары преследуют двойную цель.
Во-первых, мы проверили намерения членов Межзвездного Альянса, и, откровенно говоря, результат нас ничуть не удивил. Они довольны своим процветанием и миром. То наше нападение на Нарн они считают отклонением, пережитком прошлого.
Нам удалось, благодаря осторожной и тщательно организованной кампании в печати и средствах массовой информации, спланированной министром Лионом, и отлично выполненной министром Куто… — и он указал на обоих, которые благодарно кивнули, — сделать так, чтобы те дни у Межзвездного Альянса прочно ассоциировались с правлением безумного императора Картажье. Вы же, Ваше.
Высочество, совершенно на него не похожи.
— Определенно, я не столь бешеный зверь, — иронично ответил Лондо. — Так что меня воспринимают как относительно мягкого и безвредного правителя.
Полагаю, из этого получится интересная эпитафия. «Здесь лежит Лондо Моллари: довольно безвредный [7] парень».
Эти слова вызвали смех у Куто, который тут же осекся, заметив, что никто больше не присоединился к нему.
Как только стало тихо, Дурла продолжил:
— Нам также удалось путем закулисных интриг найти способ, чтобы ключевые представители ключевых правительств… смирились… с нашими нападениями на различные миры. Более того, в первых наших атаках мы проверили универсальность и эффективность наших новых кораблей. Мы довольны результатами проведенных испытаний, эти прототипы оказались удивительно удачными.
— Отлично, — кивнул Лондо. Дансени тоже склонил голову.
— Есть некоторые аспекты, в которых корабли могут быть улучшены, — подал голос генерал Райс. — Это касается маневренности и надлежащего энергетического баланса вооружения. При завоевании малых и сравнительно беспомощных миров особой разницы не заметно, но эти аспекты обретут решающее значение, когда дело дойдет до боев с могущественными членами Межзвездного Альянса.
— Мы думали об этом, Ваше Высочество, — тут же заверил императора Лион. — У нас есть ученые, техники, которые обсудят все это с генералом и его советниками. Мы ничего не бросаем на самотек.
— Я обнаружил, министр, что «самотек» обычно означает наши собственные чувства, как только мы им доверяемся, то сразу становимся их игрушками, — Лондо задумчиво почесал подбородок. — И ведь это приведет к прямому вызову Межзвездному Альянсу, да? Я понимаю причины, по которым мы сфокусировались на небольших мирах… но не могу сказать, что приму это с восторгом. Ведь они же… не заслуживают нашего внимания, так? Учитывая наши цели.
— Тяжело признавать, Ваше Высочество, но именно нападения Альянса и их выпады удерживают нас, как в военном, так и в техническом плане, на детском уровне — сказал Дурла. Райс слегка ощетинился, но ничего не сказал.
— И теперь, — продолжил Дурла, — мы должны снова научиться ходить, прежде чем научимся бегать. Тут действительно нет иного выхода.
— Но это временное положение, Ваше Высочество, — сказал Валлко. — В книге судеб ясно написано, что великая Прима Центавра будет держать звезды в своей длани.
Эти слова, к удивлению Дурлы, заставили Лондо вздрогнуть.
— В чем дело, Ваше Высочество?
— Нет, все в порядке, — быстро заверил его Лондо. — Просто… вспомнился… образ, что я видел давным-давно. Я видел именно это. Думаю Валлко, что, возможно, вы правы.
— Конечно же, он прав, Ваше Высочество, — ровным голосом произнес Дурла. — Наш час настанет, самое большее, через два года, когда наш флот будет полностью готов. Флот, который сможет полностью удовлетворить все потребности генерала Райса и его советников. Флот, который заполнит всю изученную галактику, подобно песчинкам на пляже.
Его голос стал громче, по мере того, как он увлекался своим видением.
— Когда придет время, мы нанесем массированный удар по главным планетам большей части членов Межзвездного Альянса, принесем войну прямо на их порог.
Он увидел, что все сидящие за столом закивали, а пораженный Лондо не сводит с него глаз.
— Если удар будет достаточно сильным, то мы сможем вывести их из строя, тем самым сможем нанести удары по остальным их владениям, дабы они были не в состоянии сопротивляться дальнейшим
