измерял ширину ее бедер, когда подсчитывал волоски у нее под мышками. Она быстро что-то писала, и, сколько бы я ни пытался увидеть ее в светло-зеленом платьице, сколько бы ни пытался забраться вместе с ней в ванную, сколько бы ни пытался посветить ей фонариком между ног под одеялом, — все впустую, ничего не менялось. Она не смотрела на то, что пишет, не сводила с меня глаз, даже когда между нею и Клинком протиснулся Дичок и маслеными руками ухватился за проволоку.
— Я все ждал у себя в комнате, но ничего не происходило, только посторонние шумели. А он не возвращался. Вы знаете, доктор, что это такое — ждать по-настоящему? Вся жизнь зависла в напряжении, а я завис в той жизни, которую оставил мне отец. И Иохим. Да, и Иохим. Большие руки, большие пальцы, все большое.
Щелчок протиснул связки фонариков через щели в проволоке, так что я перестал различать что-либо, помимо их разноцветного миганья. Я слышал, как вокруг меня шепчутся пациенты из Душилища, раздаются визгливые звуки джунглей, со скрежетом тормозит автомобиль (это кончилась запись), слышал траурные завывания Дичка прямо над ухом, и Джози, конечно же, Джози. Ей каким-то образом удалось протиснуть голову между рядами проволоки, так что ее лицо, отсвечивавшее красными, синими и зелеными отблесками, оказалось напротив моего. Я закрыл глаза и почувствовал у себя на губах ее поцелуй, а в ушах — ее голос:
Приложение I
Правила психотерапии
Первое правило психотерапии гласит: пациент уже знает, что с ним не так.
Второе правило психотерапии гласит: в здоровом теле далеко не всегда обитает здоровый дух.
Третье правило психотерапии гласит: никогда не доверяй словам пациента.
Четвертое правило психотерапии гласит: цель всегда оправдывает средства.
Пятое правило психотерапии гласит: добросовестный и старательный исследователь не должен уметь отдыхать.
Шестое правило психотерапии гласит: если пациент смотрит тебе в глаза, значит, он непременно лжет.
Седьмое правило психотерапии гласит: никогда не теряй ощущения абсурда.
Восьмое правило психотерапии гласит: никогда не задавайся вопросом — а правильно ли то, что ты делаешь.
Девятое правило психотерапии гласит: всем давай знать, когда ты прав, и никому не сообщай, когда ты неправ.
Десятое правило психотерапии гласит: всегда говори таким тоном, как будто тебе известно, о чем речь.
Одиннадцатое правило психотерапии гласит: психотерапия — это не наука, а развлечение.
Двенадцатое правило психотерапии гласит: никогда не вступай с пациентом в отношения на личном уровне.
Тринадцатое правило психотерапии гласит: когда тебе нужно вмешаться — вмешивайся.
Четырнадцатое правило психотерапии гласит: в опасной ситуации кто-то должен сохранять спокойствие.
Пятнадцатое правило психотерапии гласит: не позволяй себе отвлекаться.
Шестнадцатое правило психотерапии гласит: в противостоянии воли психотерапевта и пациента одерживать победу всегда должен психотерапевт.
Приложение II
Выдержки из заметок психотерпавета Хильды Фролик к шести терапевтическим методам, применявшимся на консультациях с пациенткой Джози Сэд
Джози Сэд — двадцатисемилетняя женщина, обратившаяся за терапией по причине депрессии, тревоги и бессонницы. Я избрала для начала стандартную вводную методику, какая обычно применяется для «новичков». Я попросила Джози закрыть глаза и представить себе какое-то безопасное место. Это стандартная медитативная техника, позволяющая пациенту разблокировать воспоминания. Джози довольно подробно описала подвал дома, где она обычно пряталась от своего брата Кертиса. Это безопасное место выбрано самой Джози, я никак не влияла на ее выбор; однако описывает она сырой и темный погреб, полный пугающих предметов и теней, и, хотя я верю, что там она чувствовала себя в безопасности (по крайней мере какое-то время), судя по описанию, это вовсе не такое надежное место, как те, что приводят в пример другие пациенты, — вроде бункера, хранилища для токсичных отходов или огромного бетонного здания. Когда я представляю, что в этом помещении оказывается еще кто-то, оно мгновенно перестает казаться мне хоть сколько-нибудь безопасным укрытием…
— Я прячусь там, прижавшись к старому платяному шкафу, чувствуя кожей его гвозди и зазубрины. Я стою вплотную к стене. Я слышу шаги Кертиса наверху, возле двери в погреб. Он пытается спуститься…
Я спрашиваю Джози, удается ли ему проникнуть в погреб, в ее укрытие.
Да, удается.
Я прошу ее описать внешность Кертиса.
— Ему лет четырнадцать. Он довольно высокий, коротко острижен и носит очки. На нем грязная футболка, в которой он все время ходит, — голубая, выцветшая, с жирными пятнами и потным треугольником на спине. Он в тесных синих джинсах и босиком.
— Вы чувствуете какой-либо запах?
— Я чувствую запах масла на полу погреба, запах какого-то инвентаря, запах травы, которая сушится на старой газонокосилке, а еще запах древесины, пропитанной креозотом. Едкий, резкий запах. И запах Кертиса.
— И чем же пахнет Кертис?
Следует заметить, что данный вопрос, заданный для того, чтобы подвести ее поближе к образу, вызвал у Джози бурную реакцию: она резко откинула назад голову, как будто мой вопрос живо напомнил ей и усилил этот запах.
— Обычный его запах. Так пахло только от него. Потом, нестиранной одеждой, сексом.
— А вы можете подробнее описать последний запах? Как вы узнали этот запах?
— Как-то раз он спустил штаны, потер свой пенис о ладонь, поднес ее к моему носу и спросил: «А у тебя так же пахнет?»
Я объяснила Джози, что гипноз облегчает воссоздание личной истории, что при помощи гипноза я смогу вызвать у нее более отчетливые воспоминания, особенно детские воспоминания о брате, поскольку опасаюсь, что, возможно, она подвергалась насилию.
— Какие запахи ассоциируются у вас с отцом, Джози?
— Антисептик.
— А какая часть его тела так пахла?
— Руки.
— А почему от него пахло антисептиком?
— Не знаю, наверное, потому, что он был врачом.
