Гогу. И какие признаки его профессии можно найти в особняке?
– Книги. Хотя ты права. Почему у человека со столь развитым чувством изящного нет стоящих вещиц в доме?
– Впрочем, там была одна такая пасторальная картинка над камином… Может, она тянет на бешеные деньги?
– Мне лично она показалась безвкусной поделкой. Гостиничный жанр.
– Да, мне тоже…
Хенсон побарабанил пальцами по рулевому колесу.
– Он мог опасаться воров. Скажем, хранил ценности в банковском подвале.
– А может, он разорился. На лекарства для своей супруги. И у него остался только особняк да еще та квартирка в Амстердаме.
– Черт! – Мартин вдруг подскочил на сиденье. – Он бегах! Вот оно что! Может, у него и впрямь были ценные вещи, и он с ними удрал!
– Скажем, в Чили. Помнишь, у Манфреда Штока был чилийский паспорт?
– Что ж, с этого, пожалуй, и начнем. – Хенсон ткнул пальцем в сторону небольшого пустыря возле дороги. – Припаркуемся, и я прямо сейчас позвоню в Интерпол. Посмотрим, не регистрировался ли он уже после исчезновения на рейсах в Южную Америку.
– А мы можем узнать, арендовал ли он какое-то хранилище?
– Думаю, голландская полиция разберется, как это сделать.
Машина затормозила и клюнула носом. Хенсон принялся набирать цифры на сотовой трубке. Эсфирь рассеянно смотрела в окно на зеленеющий луг.
Похоже, ключом ко всему по-прежнему оставался ее отец. Да, Мейербер явно прятался под именем Мейера.
Он присваивал ценности во Франции. А Турн сотрудничал с нацистами. Возможно, хотя и не обязательно, они вступили в контакт друг с другом в период оккупации. Каким-то образом Мейербер заполучил в руки Ван Гога старика Минского и свалил вместе с картиной в Америку, где и превратился в Сэмюеля Мейера. Возможно, Турн боялся, что Мейер может его опознать, и потому послал Штока, чтобы тот заткнул ему рот. Или, скажем, полотно из дома Мейера было подделкой, выполненной Турном. Эксперты, впрочем, так и не объявили его фальшивкой, хотя еще неизвестно, чем кончится дело. Да, но зачем тогда Турну понадобилось провозглашать картину подлинником? Если Шток работал на Турна, он вполне мог отправиться за ней в Чикаго. С другой стороны, Турн выглядел искренне потрясенным, когда увидел портрет, найденный на чердаке. Хм-м…
Девушка потерла виски. Прямо голова идет кругом…
– Да, – сказал Хенсон в трубку. – Он наверняка отправился первым классом. Потому что с таким брюхом не влез бы в кресло эконом-класса. А впрочем, он мог зарезервировать два места рядом, хе-хе… Ладно, если здесь не сработает, попробуйте чартерные компании. В любую точку Латинской Америки, особенно Чили… Да-да, хорошо.
Тут Эсфирь вдруг заметила, что по узкой проселочной дороге к ним навстречу катит автофургон европейских габаритов. На радиаторе сияет звезда «мерседеса». Хенсон недоуменно вскинул голову, когда грузовик с ревом пронесся мимо, встряхнув «ситроен» воздушной волной.
Эсфирь резко обернулась на визг тормозов.
– Быстрей! Бросай трубку! Ну
Сзади поднималось облако пыли, и под шинами хрустел гравий.
– Это Шток! – крикнула она.
Хенсон оглянулся. Тут раздался треск переключаемой передачи, а вслед за ним – «бип-бип-бип», как от машины, дающей задний ход.
– Высылайте помощь! Скорее! Шток!
Отшвырнув мобильник, Мартин засуетился с ключами, пытаясь завести мотор.
– Давай же, ну!
Фургон уже набирал скорость, покачиваясь на неровной дороге. Девушка знала, что у них в машине оружия нет. Точно так же она знала, что Шток никогда не ходит с голыми руками.
«Ситроен» наконец-то подал признаки жизни, Хенсон врубил первую передачу, но было поздно. «Мерседес» метнулся к ним, врезался бампером, и машину выбило с места, развернув поперек дороги. Широченная задняя дверь загораживала обзор, и Хенсону с Эсфирью показалось, что их вот-вот сомнет в лепешку чудовищная серебристая кувалда.
Хенсон что было сил вывернул руль вправо и вдавил педаль газа. Позади поднималась пелена угольно-черного выхлопа и дыма от визжащих покрышек, но ни та, ни другая машина никак не могли надежно зацепиться за мелкий гравий и песок. В «мерседесе» переключили передачу, и он подал вперед. Эсфирь судорожно шарила в поисках ручки двери, не имея понятия, где та расположена, и не зная, удастся ли вовремя выскочить. Хенсон тем временем орудовал рычагом коробки передач, посылая машину то назад, то вперед, стараясь раскачать ее и сдвинуть с места. Увы, все его попытки оказались тщетны. Враг же вновь надвигался на них задним ходом.
Шины сцепились с грунтом в последнюю секунду. «Ситроен» прыгнул метра на полтора вперед. К сожалению, дорога оказалась настолько узка, что развернуться одним махом не получилось, и колесо со стороны водителя провалилось в дренажную канаву на обочине. В этот момент их и настиг «мерседес». Захрипел рвущийся металл, и машина, ревя незаглушенным двигателем, еще больше нависла над канавой. За миг до падения Эсфири удалось-таки распахнуть свою дверцу, и девушка кувырком выбросилась на гравий.
