– Практически что угодно. Спросите потом, после вскрытия. – Келли промолчала, зная, что Голдин не устоит перед возможностью продемонстрировать свои знания. – Я не знаю истории болезни. Я даже не видел пострадавшего...
– Он приехал в банк крови, видимо, в добром здравии и не чувствуя никакой боли. И лишился сознания, прямо лежа на столе. Там сначала даже не поняли, в чем дело, пока не посмотрели ему в глаза.
– Ага. Сколько с тех пор прошло времени?
– Он впал в кому в семь тридцать девять. В банке крови находился двадцать минут.
– А сейчас у нас... двенадцать минут одиннадцатого, он без сознания два с половиной часа, если не умер, пока вы ко мне ехали. – Голдин покачал головой. – На нем не нашли следов укола, если не считать сделанного в банке крови, никаких ранений, только царапинку на тыльной стороне ладони, скорее похожую на укус паука.
– Разве не существует...
– Противоядий? Множество, но все они рассчитаны на конкретные яды, и не то что надо может запросто убить. Будем надеяться, что он достаточно сильный, чтобы выжить, и очень везучий.
– Нет, я не родственник. Все его родственники умерли. – Маг решил не упоминать Мэнсона. – Его бывшая девушка преподает английский в Пекине. А я его друг, гостил у него.
Медсестра неуверенно посмотрела на монитор.
– Он все еще в коме. Мы спросим у него, когда придет в сознание...
– А если он не придет в сознание?
– Боже! – Медсестра покраснела.
Внезапно Маг сообразил, что действует неверно. Нужно попытаться воспользоваться обаянием, как... как он всегда поступал прежде, когда все это еще не началось. В случае необходимости ее сможет запугать Келли, у нее в этом больше опыта.
– Извините, я не хотел вас обидеть. Я сейчас не в лучшей форме. Послушайте, можно мне поговорить с лечащим врачом? Вы очень меня обяжете, – и он выдал свой лучший вариант жалостливой улыбки.
Большинство медсестер, по его опыту, считали себя ангелами во плоти, иначе зачем им работать дни напролет за гроши? К тому же больница называется «Добрый самаритянин», разве нет? На ее лице отразилась легкая неуверенность, и Маг с ужасом понял, что сестра давно устала от посетителей и сейчас очень хочет от него избавиться.
– Я не знаю, где он сейчас.
– Тогда вызовите его, – продолжил напирать Маг, – я подожду.
Через несколько секунд фотограф выиграл навязанный ему матч в гляделки.
Сестра потянулась к интеркому и вызвала доктора Баррэ.
– Спасибо, – прошептал Маг и отошел от ее стола.
Сестра натянуто улыбнулась и повесила трубку. Маг сел, закрыл глаза и начал ждать.
– Ну, как?
Он открыл глаза и обнаружил перед собой Келли.
– Издевательство. Туда даже ниндзя не проберется.
– Какое облегчение.
Маг улыбнулся.
– Они сообщили его врачу. Наверное, с ним стоит поговорить тебе... С тобой все в порядке?
– Да, – машинально ответила она, – а что?
– Ты выглядишь какой-то... нервной, наверное.
Келли поежилась.
– Я ужасно боюсь больниц. С монстрами я справлюсь, если понадобится... а теперь понадобится, да?
Маг пожал плечами.
– Ружье может нам помочь?
– С рукоро-куби помогло.
– Я имею в виду пули.
– Не знаю. Спросишь у Чарли. Что сказал токсиколог?
– Ничего полезного. Рука болит?
– Она... – Маг заметил, что к ним направляется высокий седовласый человек в белом халате, и умолк.
– Мистер Магистрале?
Маг решил, что поправит его произношение когда-нибудь в другой раз.
– Да. Вы доктор Баррэ?
– Верно. Как я понял, вы и мистер Такумо соседи?
– Не совсем. Я его друг и здесь проездом.
– Вы давно знакомы?
– Около недели. Мы познакомились в Канаде.
– Вам что-нибудь известно о том, чем он болел прежде?
– Немногое. Он говорил, что несколько месяцев назад пил кодеин из-за травмы позвоночника... и что не принимал других наркотиков. Что с ним не так?
– Мы называем это криптогенной комой.
– Насколько я помню латынь, «криптогенный» просто-напросто означает, что вы не знаете причины. Я права? – поинтересовалась Келли.
– На самом деле корень слова греческий, – вежливо поправил Баррэ. – Также это слово означает, что ни одна из наиболее распространенных причин комы не имеет место. А в остальном вы правы. Вы юрист?
– Да, я работаю в управлении полиции, но это здесь ни при чем.
Баррэ улыбнулся во весь рот, демонстрируя, как он рад это слышать, и повернулся к Магу:
– Медсестра сказала, что вы хотите навестить мистера Такумо.
– Да.
– Зачем?
Маг оглянулся на Келли и понял, что помощи не последует.
– Вы знаете, что у него нет родственников? – Баррэ кивнул. – Если бы он был моим братом, да хотя бы двоюродным, вы бы меня пустили, так?
– Да.
– У меня множество двоюродных братьев и сестер, которых я никогда не видел, – продолжил Маг, – и вы пустили бы меня к ним? Чарли мой друг, и непохоже, чтобы к нему собралась очередь.
На этих словах доктор Баррэ приподнял одну бровь и задумался. Затем кивнул и посмотрел на часы.
– Мне и самому надо сходить проверить, как у него дела. Можете пойти со мной. У вас две минуты, оставьте здесь фотоаппарат и ничего не трогайте. Согласны?
Опутанный проволочками и трубочками Такумо казался совсем крошечным. Маг поглазел на его сердечный ритм, но ничего не понял, так как знал только, что прямая линия означает, что пациент мертв, и, стянув талисман с руки, сжал его в кулаке.
«Если ты смог вылечить лейкемию, то и ему поможешь», – решительно подумал он.
Ничего не произошло.
– Разве сердце должно биться так редко?
Баррэ покачал головой.
Маг сжал зубы. Из-за проводочков талисман нельзя было повесить Чарли на шею. Маг сосредоточился на ключе.
«Чарли сказал, что тебя сделал бог. Хорошо, тогда вылечи его... и можешь вернуться к своему создателю».
Ничего не произошло.
Маг отошел от кровати.
«Я этого не просил, но так и быть. Что ты хочешь за услугу? Исцели его, и я это сделаю».
Чарли не пошевелился. Маг глянул на висящий над кроватью монитор, посмотрел снова и уставился во
