– Он был недееспособен. – Маркус фыркнул, вынул палец и встал. – Владеть тобой, совокупляться как угодно и не ценить твоей красоты? Какое расточительство! Этот человек был идиотом.
Элизабет опустила голову.
– Наш брак ничем не отличался от прочих.
– Да? И как часто?
– Как часто что?
– Как часто он брал тебя? Каждую ночь? Каждые несколько дней?
– Какое это имеет значение? Давай, Маркус, освободи меня и забудем об этом.
Подняв подбородок Элизабет, Маркус заглянул ей в глаза.
– Я буду трогать тебя везде руками, губами, при свете дня и ночь напролет. Я буду брать тебя, как захочу и где захочу. Я буду знать тебя, как тебя не знал никто в жизни.
Элизабет снова попыталась освободиться, но, полностью находясь в его власти, лишь испытала еще большее возбуждение. Раскрытая перед ним, она ощущала пустоту внутри себя и раздражалась из-за того, что ей все сильнее хотелось быть наполненной Маркусом.
– Не веришь, что я это могу? Но после сегодняшнего дня ты будешь страстно желать меня, желать тех удовольствий, которые я могу тебе дать. Ты будешь доверять мне, черт побери! – Он опустился на колени, взял ее за бедра и опустил голову.
Элизабет затаила дыхание, когда Маркус приник губами к ее груди, но вскоре она застонала и выгнула спину, молча выражая одобрение. Резкие волны наслаждения, расходясь, двигались в ритме, с которым Маркус посасывал ее соски, лоно сжимали спазмы желания.
Теплые пальцы Маркуса погладили ее от талии до черных завитков внизу, и Элизабет удивленно выдохнула.
– Я буду прикасаться к тебе там пальцами, языком и членом, – предупредил он.
Элизабет закусила губу.
– Ты собираешься обращаться со мной как с проституткой, и это твоя месть.
Маркус довольно улыбнулся:
– Я хочу доставить тебе удовольствие, хочу слышать, как ты умоляешь меня.
Он встал и расстегнул бриджи, а потом, опустив руку внутрь, вынул набухший член, от чего желание доселе неведомой силы заставило Элизабет корчиться в кресле.
Маркус провел рукой по всей длине своего орудия, и с его кончика потекла кремовая жидкость.
– И это происходит со мной от одного твоего вида. Какой же силой ты обладаешь? Ты связана и беспомощна, но это я взываю о милосердии.
Элизабет тяжело задышала, но не произнесла ни слова.
– Доверься мне. Ты должна доверять мне во всем.
Элизабет подняла глаза: Маркус представлялся ей красивым, но одновременно резким и суровым, каким мог быть только мужчина.
– Ты говоришь о своем задании?
– Я говорю о нас – о тебе и обо мне.
Он шагнул ближе, еще ближе…
– Открой рот.
– Что?
У нее перехватило дыхание.
– Возьми член в рот.
Элизабет отпрянула.
– Нет…
– Где та кокетка, которая сказала, что не будет убегать при виде мужского желания?
Маркус долго менял положение, и наконец его бедра разошлись по сторонам кресла, а блестящая головка члена оказалась прямо перед Элизабет и чуть ниже рта.
– Где же тут доверие? – прошептала она.
– Подумай, какую боль ты можешь мне причинить, как я уязвим. Любимая, ты можешь укусить меня и даже кастрировать, можешь пососать меня и заставить встать на колени от удовольствия. Я прошу тебя, зная, как рискую, потому что доверяю тебе. Именно такого доверия я ожидаю от тебя.
Элизабет неподвижно смотрела на Маркуса, завороженная резкой переменой в их отношениях; в его глазах она увидела страстное желание, и теперь вид у Маркуса был такой, как раньше, когда они были обещаны друг другу и свободны от накопившихся позже обид.
Дело решила именно откровенность. Глубоко вдохнув, Элизабет последовала велению сердца и открыла рот.
Глава 6
Когда губы Элизабет раздвинулись и она наклонилась вперед, чтобы взять его пенис в рот, Маркус
