— Я прикрыл их комнату. Если бы мне пришлось испытать что-то из их… ладно. Я прикрыл их комнату. И закончим на этом.
Вэн моргнул, когда Аларик направился дальше по коридору. Что-то определенно было не в порядке, что-то помимо явной вины, которая разрывала жреца от того, что он потерял Трезубец.
— Что напоминает мне, что нам следует поторопиться, — пробормотал он, потом пересек зал и постучал в дверь Райли. — Поднимайся и свети, соня.
Он не услышал ответа, и подумал, не мешает ли ей щит слышать его стук. Осторожно, он открыл дверь.
— Райли?
И был награжден замечательным видом тыльной части голой, прекрасной Райли, которая стояла и потягивалась у кровати.
Она вскрикнула и нырнула в постель, натянув одеяла на свое тело.
— Ох, старина, — сказал он, гладя в пол, на свои ботинки, только не на нее. Он почувствовал, как его лицо постепенно краснеет.
Плюс, судя по запаху секса в комнате, Конлан надерет ему зад.
— Все в порядке, Вэн, можешь посмотреть теперь, — сухо сказала она. — Я вполне прилично выгляжу. Спасибо, что постучал.
Он ухмыльнулся.
— Эй, не вини меня. Я постучал. Аларик наложил какие-то чары на комнату, чтобы скрыть ее, чтобы мы смогли справиться с … э, я имею в виду, ох, вот черт.
Ее лицо запылало красным, потом краснота опустилась по горлу и на открытую часть груди, которую он видел над простыней, которую она сжимала.
— О, Боже. Ох, я никогда, мы никогда… оййййййй.
Естественно, именно в этот момент Конлан и вышел из ванной, мокрый после душа. И голый, если не считать полотенца.
— Что? Вэн! Что ты здесь делаешь?
Он ступил между Райли и Вэном, скрывая ее от Вэна.
— Что ты делаешь здесь, пока Райли не одета? — повторил он, с явной угрозой в голосе.
— Ой, успокойся, братик. Я вот поэтому и пришел сюда.
Райли издала интересный пронзительный звук позади Конлана.
— Что?
Он протянул сумку, чтобы она увидела ее над плечом Конлана.
— Я не мог спать прошлой ночью. Подумал, что ты, возможно, устала уже носить одно и то же. Я остановился у тебя, чтобы посмотреть, не кружит ли вокруг кто-то недружелюбный, и принес тебе кое-какие вещи, что-то девчачье, в общем, кое-что.
Конлан начал улыбаться, и взял у него сумку.
— Так что вижу, что на тебя Райли произвела такое же впечатление, что и на Денала, братик.
Вэн прижмурил глаза.
— Да, ну, не забудь, что я могу тебе надрать зад дважды в день, а по пятницам — трижды, старик.
Райли выпрыгнула из постели, обернутая в простыню, и подбежала к ним.
— Спасибо, спасибо, спасибо! Я так отчаянно желала найти чистую одежку. Ты — лучший!
Она скользнула между Конланом и Вэном и встала на цыпочки, чтобы быстро поцеловать Вэна в щеку, и вырвать сумку из рук Конлана.
— Большое спасибо! Теперь, если вы двое извините меня, я оденусь, чтобы мы смогли выяснить, как найти Трезубец и спасти мир.
Вэн и Конлан остались стоять, глядя на нее с удивлением, когда она поспешила в ванную, завернутая, как мумия, а за ней тащился конец простыни.
— Постельные разговоры? — спросил Вэн, улыбаясь своему растерянному брату. — Кстати, я не видел никаких признаков вампиров у дома Райли. Они, должно быть, приходили за нами.
— Спасибо, Вэн. Я не знаю, чтобы я делал, если бы… — он замолчал, прищурился, потом покачал головой. — Райли — самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал. Она принимает всё, что на нее свалилось, и действует, чтобы это победить.
Вэн засунул руки в карманы, испытывая легкую тревогу.
— Ну да, она удивительная. И, кажется, она тебя покорила, брат. А ты ей уже говорил о своей нареченной королеве?
Конлан напряг челюсть.
— Нет, не говорил. Нет. Но мне необходимо поговорить с Алариком, Вэн. Нам нужно кое-что изменить.
Вэн ничего не ответил, не будучи уверенным, что сказать. Кое-что изменится, он был в этом чертовски уверен. Он просто не был уверен, будет ли это хорошо.
Райли рылась в своей сумке, с удовольствием увидев, насколько хорошо знал Вэн женщин, чтобы принести туалетные принадлежности. Теперь одежда.
Она вытянула узел шелка и кожи.
Он должно быть шутит.
И это воины Атлантиды считали подходящим для эмпатов одеянием для битвы? Шелковые блузки и ее единственная и неповторимая мини-юбка?
Она закатила глаза. Эта юбка была единственной вещью из кожи в ее гардеробе, так что похожий на байкера мужчина, вероятно, подумал, что ей стоит это надеть. По крайней мере, он сунул ее любимые ботинки и голубой свитер, так что она не замерзнет до смерти.
К тому времени, как она оделась, Конлан ушел. Она пять секунд думала, как она не хочет видеть лица воинов, когда все уже знают, чем они с Конланом занимались всю ночь, но запах кофе победил смущение, и она прошла в кухню с поднятым подбородком.
Только вот комната была пуста. А вот полный кофейник кофе — свежего, судя по запаху — стоял здесь, соблазняя ее. Она выбрала булочку из огромной полупустой коробки на столе и села за стол, готовясь насладиться тихим завтраком перед спасением мира.
Эх. Социальный работник побеждает Праймус. Смотрите в одиннадцать.
— На меня, разорванную на куски, скорее всего, — проворчала она.
Кто-то покашлял позади нее, и она почти уронила чашку с кофе.
— Прошу прощения, леди Райли?
Она повернулась и увидела Денала, стоящего на пороге комнаты.
— Ничего. Я просто говорю себе под нос, что никогда не было добрым знаком. Заходи. Хочешь кофе?
Он поклонился ей, но странно то, что ее это не раздражало. Она могла бы даже к такому привыкнуть. Великолепно.
Добавьте то, что я возгордилась, в список того, о чем мне следует побеспокоиться.
— Нет, спасибо, но я бы не отказался от одной из тех булочек с ежевикой, могу ли я?
Она рассмеялась.
— Денал, правда. Тебе следует поработать над своей речью. Приведи ее в соответствие с этим столетием. И пожалуйста, садись. Тащи сюда кресло.
Он снова поклонился и сел за стол напротив нее, спиной к стене. Потом он взял булочку и вонзил в нее зубы, а на его лице разлилось блаженство.
Она улыбнулась, не могла побороть улыбку. Он был так похож на девятилетнего мальчика. Что навело ее на мысль.
— Денал, а сколько тебе на самом деле лет? Вы, ребята, бросаетесь такими словами, как «века», когда говорите о чем-либо, но слишком много на меня свалилось, чтобы я могла обдумать это прежде.
Он сглотнул, и вытер рот салфеткой, потом серьезно посмотрел на нее.
— Я скоро отпраздную годовщину своего рождения, леди Райли. Вы тоже празднуете подобные события?
— Да, с тортом, мороженым и воздушными шариками. И прошу, просто Райли, ладно? Так сколько на твоем торте свечек?
Он выглядел озадаченным.
— Свечки?
— Одна свечка за год. На моем следующем торте будет двадцать восемь свечек, что слишком близко к тридцати, чтобы мне это понравилось, — сказала она, содрогнувшись при этой мысли. — А ты?
Он улыбнулся ей.
— Боюсь, что мой торт даст начало большому пожару, леди Райли. Моих свечек будет двадцать две.
Она рассмеялась.
— Ладно, младшенький. Вряд ли двадцать две свечки могу устроить большой пожар. Ты даже не зажжешь алтей лекарственный двадцатью двумя свечками.
Денал закончил есть булочку. И взял другую, потом покачал головой.
— Двести двадцать. Вероятно, этого хватит, чтобы зажарить курочку или даже две.
Она моргнула.
— Ой, ну. Ты прекрасно выглядишь для своего возраста, — слабо ответила она.
Двести двадцать лет? И он был самым юным? Но…
— Денал, а сколько лет Конлану?
Он был удивлен.
— Он вам не сказал? Но я думал, что он и вы…гм. Достаточно…
Настала ее очередь улыбаться, даже, хотя она чувствовала, как ее щеки становятся розовыми.
— Все в порядке. Денал. Мы все еще… разбираемся в наших чувствах.
Он посмотрел на стол, который вдруг стал очень интересным, потому как он не мог поднять глаза на нее.
