Тиернан хотела было ответить, но Алексиос понял по словам Конлана, что тот отпускает девушку.
— Если ты пойдешь со мной, Тиернан, я, разумеется, найду удобную…
— С ней хочет встретиться Эрин, — прервал его Вэн. — Она в Храме и сказала, что проведет экскурсию для Тиернан.
— Храм? — глаза девушки засверкали, и Алексиос уже научился узнавать журналистское рвение. — Какой Храм?
— Храм Нереид, — ответил воин, указывая на дверь. — Еще одни мифические создания, о которых мы говорили ранее.
Пока она осыпала его вопросами, Алексиос сумел направить ее к двери. Он открыл дверь, чтобы она вышла первой, а потом повернулся к Конлану и Вэну.
— Я буду готов, что бы вы ни решили.
Они кивнули одновременно, выглядя в этот момент одинаковыми близнецами, а не просто братьями.
— Мы знаем, — сказал Конлан. — Как только Аларик вернется, мы спланируем наши следующие шаги.
— Сначала Джастис, — сказал Вэн, и решительность его голоса была похожа на клятву. — Потом Анубиза и Отступники.
Алексиос кивнул, совершенно согласившись с таким планом. Он закрыл за собой дверь и пошел спасать охрану от вопросов Тиернан, повторяя клятву про себя.
Сначала Джастис[25], а затем — правосудие.
Репортерше бы это понравилось. Напоминало заголовок для первой полосы.
Глава 24
Джастис заставил себя сделать то, против чего боролся сотни лет. Он открыл щиты в своем разуме и отпустил нереидскую половину своей души. Сначала его ответом было молчание, словно Иной насмехался над ним.
Как будто он ждал слишком долго.
Однако постепенно сила, словно жидкий огонь, закружилась в невосприимчивых уголках его разума. Жар наполнил его тело, сверкая и переливаясь по его венам и артериям, как кровь, смешанная с шампанским.
Наконец-то, наконец-то ты воззвал ко мне, и пригласил показать мою силу. Голос нереида раздался в его разуме с грохочущими ударами, словно тот исполнял триумфальный марш.
— Я воззвал к тебе, чтобы разделить твою силу, — вслух ответил Джастис. — Если мы не сможем выбраться из пещеры, то тебе это тоже ничем хорошим не светит.
Кили нахмурилась и озадаченно посмотрела на него, и он понял, что напоминала его часть разговора.
— Я не сумасшедший, я лишь разговариваю сам с собой, — ответил он. — Единственный способ выбраться отсюда — если моя нереидская часть научит меня тому, чего я никогда не знал. Нас сюда перенесла не атлантийская способность. Я не уверен, что сделал и как. Нереид знает, так что я научусь.
— Это, вероятно, тема на потом, но, не кажется ли тебе, что говорить о своей половине в третьем лице — не слишком разумно? Разумеется, вы себя называли «мы», так что я полагаю, что это всё относительно, — сказала она, слабо улыбнувшись. — Я соглашусь на всё, что поможет нам выбраться отсюда.
Джастис улыбнулся ей, как он надеялся ободряюще, а потом закрыл глаза и погрузился в своё двойственное сознание. Воронки и спирали светящегося цвета танцевали во тьме в его разуме, как будто нереидская половина была призмой, отражающей самые яркие камне в пещере.
Хотя он не понимал природу высвобожденной силы, он ясно чувствовал ее мощь. Он всегда обладал сильными способностями в атлантийской магии, но это было нечто другое. Темнее. Не более могущественное, а просто Иное. Глина, вылепленная скульптором с загадочными намерениями.
Его разум перемещал новые понятия. Новые конструкции. Другая точка зрения на вселенский порядок.
Вопрос передачи. Знание и техника засветились перед ним. Это было так просто; разумеется, он мог это сделать. Разумеется, он сделал это.
Разумеется, он мог сделать это снова.
Это — простой процесс. Он жертвовал своим положением во вселенской материи. Это была ссуда — ничего больше. Мгновенное возвращение к энергии создания. Он представит себя и Кили там, где он хотел, чтобы они находились, и они пройдут сквозь волны, являясь частицами этого потока.
Он это видел. Он это слышал, касался, пробовал на вкус. Куда бы он ни смотрел, лучики энергии танцевали и играли. Проходя по материи самой жизни. Было так просто скользнуть в эту энергию. Оседлать ее.
Он повернулся к Кили и, по настоящему увидев ее, рассмеялся, испытывая внезапную радость. Сверкающие лучики оранжевого, жёлтого и красного летали, переливаясь, вокруг неё. Она существовала внутри калейдоскопа всех оттенков заката, увенчанная ярко рыжим пламенем волос. Она представляла собой силу, изумление, невинность, но присутствовали также тёмные оттенки. Проблески охры переходили в насыщенный оттенок красного дерева, указывая на негатив. Боль в ее прошлом.
Он не должен был знать это, но всё же он знал. Он уже был не только Джастисом. И не только Джастисом и Нереидом. Он был частью сетки всего сущего в галактике, путешествовать внутри нее не будет таким уж сложным. Как плавание в спокойной воде бассейна.
Джастису неприятны были мысли о границах, но потом он укротил свое нежелание. Заставил себя выслушать нереида.
Кили. Он должен защитить Кили. Выбраться вдвоём из этой пещеры, в которой они были заключены. Сконцентрируйся на практическом; магия может подождать. Он повернулся к ней.
— Я знаю, как это сделать. Он рассказал мне, и это так просто. Ну, просто, когда знаешь, что делать.
— Ты, правда, можешь вытащить нас отсюда? — хрупкая надежда засияла на ее лице, и на мгновение он остановился, изумившись ее красоте.
— Да. Я бы спросил, куда ты хочешь направиться, но я считаю, что необходимо вернуться кое-куда. Нам следует объясниться. Мне следует объясниться. Мы направимся во дворец. Это сначала, хотя мы и не знаем, чем всё закончится.
Кили глубоко вздохнула и кивнула.
— Часть меня желает вернуться домой, принять горячую ванну и выпить пару бутылок вина. Но нам нужно рассказать принцу о Звезде Артемиды и Трезубце. Вся Атлантида может оказаться в серьезной опасности. Если они попытаются совершить Восхождение без полного набора драгоценных камней.
Он протянул руку, и она переплела свои пальцы с его. Фонтан сверкающего света превратился в гейзер вокруг них. Очарованный гипнотической привлекательностью этого зрелища, он едва не пропустил ее следующие слова.
— Просто скажи мне, что это — безопасно, — попросила она, робко улыбнувшись. — Я знаю, что мы уже делали подобное, но я не могу стряхнуть с себя ощущение того, что я — подопытный кролик. Я, правда, не хочу, чтобы половина моих атомов оказалась в Борнео, а вторая — осталась тут во дворце Атлантиды. Я смотрела «Звёздный путь» на DVD, знаешь ли. Там переносное устройство не всегда было надёжным.
