— Он не мог найти тебя, поэтому отправился в Сент-Луис, чтобы помочь в одном деле, требовавшем его присутствия, — ответил Конлан, оставляя Джастису додумывать подробности.
Джастис знал, что Конлан также имел подспудные причины желать, чтобы Аларик вернулся. Верховный жрец осматривал любого, кого могли переманить на свою сторону вампиры. Даже сам Конлан проходил подобную проверку.
Джастис был уверен, что он — следующий на очереди. Вот только он не знал, что Аларик мог подумать о двойственности его натуры.
Джастиса охватило облегчение при этой мысли, хотя за этим последовала настороженность. Неужели теперь он планировал обмануть своего собрата атлантийца, ради иного, прячущегося внутри него?
Лучше вырезать его из себя, как рак.
Да. Так и было.
— Да, у нас тут была небольшая проблема с вампирами и оборотнями, — добавил Вэн, прерывая внутреннюю борьбу Джастиса. — И не всё прошло хорошо для хороших парней. Квинн ранили, и Аларик отправился за ней, чтобы убедиться, что она в порядке.
Джастис хотел спросить ещё о чем-то, но Кили прислонилась к нему, поникшая от ужасной усталости.
Он осторожно поднялся, притягивая ее к себе.
— Отдохни. Как ты сказала, тебе нужен отдых. Еда и ванна, а потом хороший сон, и мы восстановимся.
Кили лишь кивнула, ее глаза закрывались. Он хотел отнести ее, но знал, что этого она не потерпит, особенно, не перед Вэном и Конланом. Так что он просто провёл ее по коридору в гостевое крыло.
Отдавшись растущей паранойе, которая становилась сильнее с каждым шагом во дворце, особенно еще и потому, что Вэн решил их сопровождать, чтобы «помочь», Джастис осмотрел каждый дюйм комнаты, которую они предоставили Кили, до того, как разрешил ей туда зайти.
Наконец, он повернулся к двери, к которой она прислонилась, просто падая от усталости, и кивнул. Вздохнув с облегчением, она прошла к кровати и упала на неё, лицом в подушки. Ее шелковистые волосы рассыпались в беспорядке.
— Я попрошу принести еды для тебя, — пообещал он и прошел, чтобы поговорить с Вэном, который всё еще маячил в коридоре.
— Ты не можешь остаться с ней тут, — заметил воин, чей голос соответствовал по мрачности его лицу. — Ты это знаешь, не так ли? Нам нужно знать, боже. То, что ты сделал ради меня… — Вэн запнулся, слова застревали в его горле.
Чувство в голосе Вэна — в голосе его брата — что-то перевернуло внутри Джастиса и болезненно сжало его внутренности.
— Я не хочу твоей благодарности, мне она ни к чему — предупредил он. Его голос был хриплым от чувств, которые показывать не стоило. — Ты бы сделал то же самое для меня. Черт, ты сделал то же самое для меня.
Вэн потер глаза тыльной стороной ладони, и они оба притворились, что двое самых суровых воинов Посейдона не могли настолько расчувствоваться.
— Еда. Кили нужна еда, — сказал Джастис, отчаянно пытаясь сменить тему.
Вэн посмотрел Джастису через плечо и указал на комнату.
— Вообще-то, я полагаю, что еда ей не нужна.
Джастис повернулся и увидел, что Кили заснула на одеяле, даже не раздевшись и не сняв обувь. Он коснулся панели на стене, и комната погрузилась во тьму, а потом тихонько подошёл к кровати и посмотрел на нее. Даже растрепанная и усталая, она оставалась самой прекрасной женщиной, о которой он и мечтать не смел.
Вэн заговорил позади него, и Джастис вздрогнул.
— Она очень смелая женщина, — тихо сказал воин.
Основные инстинкты Джастиса заставили его сжать руки в кулаки, чтобы защитить ее, но инстинкты отступили, когда он понял значение слов брата.
— Она смелая и красивая. И я ее не достоин, — признал он. — Но она — моя.
Вэн вздохнул, а потом тихо рассмеялся.
— У меня было такое чувство, что всё к этому идёт, как только я увидел вместе вас обоих. Помнишь, я только что прошёл через это с Эрин. Похоже на то, словно тебя по голове ударяют чертовски тяжелым мечом. Верно?
Качая головой. Джастис наклонился и осторожно снял ботинки Кили, потом натянул на нее одеяло. И потому что он не мог с собой справиться, и потому что не хотел справляться, он наклонился и поцеловал ее в лоб. Она пискнула во сне, а потом погрузилась глубже в подушки.
Когда они вышли в коридор, закрыли за собой дверь, Вэн хлопнул рукой по плечу Джастиса, выражая дружбу. Это казалось знакомым, вот так же всё происходило каких-то четыре месяца назад.
Долгих четыре месяца.
Теперь он с трудом удержался, чтобы не дёрнуться от прикосновения. Он наложил на комнату здоровое, знакомое атлантийское заклинание, заставив нереида замолчать у себя в голове. Никто не зайдёт в комнату Кили, пока она спит; заклинания остановят любого. Утро вечера мудренее, особенно, если вернется Аларик. Но пока что Джастис мог хотя бы передохнуть.
Отдохнуть и молиться всем Богам, чтобы те послали ему сон без сновидений.
Кили проснулась, уткнувшись лицом в гору шёлковых подушек, лёгких, как облака, полностью одетая, лишь без обуви. Вскочив с кровати, Кили дико осмотрелась: она была слишком усталой, чтобы рассмотреть ее хорошенько прошлой ночью.
Она была совершенно одна и не хотела думать о приливе облегчения, — или то было разочарование? — сжимающего ее желудок. Разумеется, она не могла сожалеть, что Джастиса не было поблизости.
Или, по крайней мере, она пыталась в этом убедить саму себя.
Гуляя по комнате, она почувствовала женскую радость в бледно-зеленых занавесках и сочетающей с ними кремовой мебели. Это было произведение скромной элегантности, обогащавшей жильца, но не позволявшей чувствовать себя не в своей тарелке. Без сомнения, тут поработал психолог-дизайнер. Или такой вот у атлантийцев дар. Красота повсюду, куда ни взглянешь.
А вид из окна представлял собой ожившую мечту золушки. Дворцовые сады акрами ослепительных цветов и яркой зелени тянулись вдоль дорожек, вымощенных разноцветным камнем. Она больше всего на свете хотела вскарабкаться на окно и оказаться в мирной безмятежности садов. Подальше от воинов, их безумия и напряжения.
Вместо этого она заставила себя набросить маску доктора МакДермотт и пойти узнать, чего они хотят, и сможет ли она им помочь.
Помочь ему. Она никогда не переставала думать о Джастисе, как бы не желала иного. Или всё-таки она такого не желала? Её собственный разум разделился так же, как и его.
Стук в дверь спас ее от дальнейшего внутреннего анализа, и открыв ее, она увидела серебряноволосую женщину в простом хлопчатобумажном платье с поясом и удобных туфлях. Одной рукой она придерживала тележку. Вероятно, экономка.
— Я принесла для вас, миледи, чистую одежду и поднос с кофе и соком, — улыбаясь, сказала женщина.
— Это замечательно. Спасибо огромное. И прошу. Просто Кили. Кили.
Девушка придержала дверь, пытаясь не потерять сознания от блаженства дивных ароматов, когда серебряная тележка оказалась в комнате. В Атлантиде определённо вкусный кофе, так что об одном можно
