ровнее.
— Не слишком быстрая, — ответила она. «В любом случае она будет скакать не быстрее, чем скачет сейчас мое сердце», — подумалось ей. Кэрри кивнула, а потом зевнула, прикрыв ладошкой рот. Мэг встала, взяла ребенка за руку и сказала: — А сейчас найдем твою бабушку, чтобы она отвела тебя спать. Тебе нужно хорошенько выспаться и отдохнуть, если завтра ты собираешься кататься на лошади.
Кэрри удивленно посмотрела на Маргарет:
— Но ведь еще никто не идет спать?
— Я иду, — ответила Маргарет.
Вскоре они нашли бабушку Кэрри. Обсудили с ней планы на завтра, обменялись парой общих фраз по поводу того, как здорово и красиво на ранчо, и Мэг пожелала бабушке и внучке спокойной ночи. Вечерний воздух был чист и наполнен ароматами трав и скошенного сена, ничем не напоминая городской воздух. Мэг старалась дышать полной грудью, вбирая в легкие как можно больше воздуха, чтобы запастись этой чистотой и свежестью. Запрокинув голову, она любовалась на звезды. В городе никто не останавливается, чтобы посмотреть на небо, все спешат по своим делам. Города освещены фонарями, вокруг пестрят неоновые вывески, зазывающие посетить то или иное развлекательное место, и людям в голову не приходит, что ночью мир может освещаться лишь звездами и луной. И только когда попадаешь в такое уединенное местечко, тихое, спокойное, почти безлюдное, вдруг вспоминаешь, что на небе-то есть звезды. Маргарет вглядывалась в ясное, звездное небо, любуясь его красотой. Тишина и покой техасского вечера подействовали на нее благотворно. «И чего я так разволновалась из-за этого ковбоя? — спросила себя Маргарет. — Через неделю я уеду и больше никогда в жизни его не увижу. Стоит ли на него так реагировать? У меня есть дела поважнее!» Услышав легкий шум слева от себя, она резко остановилась. Сердце замерло от испуга, а по коже пробежал мороз.
— Кто там? — хотела выкрикнуть она, но получился легкий полушепот.
— Простите, я не хотел пугать вас.
Мэг немедленно узнала эту манеру говорить, растягивая слова. Она вздохнула с облегчением, но сердце ее не только не замедлило свой бег, но, наоборот, заколотилось еще быстрее.
— О, это вы, — сказала она, браня себя за то, что не может совладать со своими эмоциями.
Трей догнал ее и пошел рядом, подстраивая свой широкий шаг под ее походку. Какое-то время они шли молча.
— А вы рано ложитесь спать, — заметил вдруг Трей.
Маргарет чувствовала, что он смотрит на нее, но сама не решалась на него взглянуть.
— Я долго ехала сюда и, будучи человеком здравомыслящим, думаю, что лучше мне выспаться и набраться сил перед завтрашним уроком верховой езды.
— Так вы сказали, что приехали из…
— Я не говорила, — сказала она с улыбкой, — а приехала я из Индианы.
Трей аж присвистнул:
— Ну, ничего себе! Это же так далеко! Длинный вы путь проделали!
— Я получила от этого удовольствие, — призналась Маргарет. — Я вообще люблю дороги. Иногда мне неважно, куда и зачем ехать. Я могу просто ехать и ехать, останавливаясь только в придорожных отелях. Дорога увлекает меня, к тому же раньше у меня не было возможности позволить себе такую долгую поездку и увидеть просторы своей страны.
— Да, я вас понимаю. Я видел много красивых мест, когда ездил на родео. Но с уверенностью могу заявить, что здесь самое красивое место на земле. — Гордость в его голосе угадал бы даже самый недогадливый человек. И Маргарет его понимала. От красоты ранчо и самой местности захватывало Дух.
— А что вы делали на родео?
Он был настолько близко, что она почувствовала, как он пожал плечами.
— Немного того, немного сего, — сказал он. — Но главным образом пытался удержаться в седле, участвуя в состязаниях.
— Понятно. А я никогда не была на родео, видела только по телевизору. И, честно говоря, это пугающее зрелище. Это действительно так опасно, как мне показалось?
— Ну да, можно серьезно покалечиться. Но если родео у вас в крови, тогда это не имеет никакого значения. Я готов отправиться на соревнование в любой день. Хоть среди ночи разбудите.
Больше ни один из них не произнес ни слова, пока они шли к домику. Мэг было интересно, о чем он сейчас думает, но она не решалась об этом спросить. К тому же иногда помолчать с человеком бывает приятнее, чем говорить с ним. И найти компаньона для молчания куда сложнее. Так они шли вдвоем молча, и Мэг наслаждалась окружающей тишиной и красотой. Когда они дошли до крыльца, Трей замедлил шаги.
— Мне пора работать, — сказал он.
И Мэг стало жаль, что он уже уходит.
— Что ж, а мне следует отдохнуть перед завтрашним днем, — сказала она.
Они стояли рядом и не сводили друг с друга глаз. Наконец Трей, кашлянув, сказал:
— Увидимся за завтраком. Приятных сновидений.
Мэг еще раз поблагодарила его за приятную компанию и пошла к себе. Но прежде чем закрыла за собой дверь, оглянулась, надеясь еще раз увидеть ковбоя, однако в темноте уже никого не могла разглядеть. «Что ж, — прошептала она, — хорошенько высплюсь, и к утру мою дурь как рукой снимет. К тому же я все еще ничего не знаю о Бафорде. Нужно больше думать об этом, а не о ковбоях».
— В чем дело? Как это ты не можешь вести уроки верховой езды? — Трей наступал на Элли Бранниган с раздражением и досадой. Девушка урезонивающе выставила вперед руки.
— Успокойся, Трей! Сегодня, как и вчера, нам придется работать без секретаря, а помнишь, что вчера произошло? Кому-то ведь нужно сидеть здесь, разгребать бумаги и отвечать на звонки. И единственный кандидат на эту работу — я!
— Но кто будет вести тренировки?
— А почему бы тебе не заняться этим? — усмехнулась Элли и собралась уйти, пока Трей был в замешательстве. Но он успел схватить Элли за руку.
— Подожди! — прикрикнул он. — А почему этим должен заниматься я?
Элли высвободила свою руку, выпрямилась и с вызовом уставилась на Трея:
— Почему? Почему? Да потому, что быть ковбоем у тебя получается лучше, чем быть секретарем. Все знают, что обращаться с лошадями ты умеешь куда проворнее, чем с бумагами.
Элли, конечно, была права, но Трею не хотелось проводить много времени с Маргарет Чейстен. Когда они расстались вчера вечером около ее номера, он решил, что будет держаться от нее на расстоянии и общаться с ней как можно меньше. А теперь, если он будет вести уроки верховой езды, им опять придется часто встречаться. И этого ему совсем не хотелось.
— Но меня это не устраивает, — сказал он, снимая шляпу с головы и приглаживая волосы рукой.
— Трей! Ну пожа-а-а-алуйста-а-а-а!
— Нет, я действительно не могу! — строго сказал он, надевая шляпу. Но объяснять ей причину не стал. Забавно было бы, если бы он сказал: «Понимаешь, я не должен видеться с нашей гостьей Маргарет, в ее присутствии я глупею и у меня руки трясутся!» — Давай договоримся так. Я пойду заниматься бумагами, а ты проведешь урок верховой езды. Только утром. А потом я тебя подменю, хорошо? — с надеждой в голосе попросил он.
— Не пойдет, — категорически отрезала Элли. — Во-первых, у тебя нет ключа, а во-вторых, ты не знаешь, что именно нужно делать. И на объяснение уйдет больше времени, чем на само выполнение. Понимаешь?
Трей и сам все прекрасно понимал, Элли права. Он мог переделать кучу работы на ранчо, но был беспомощен, как младенец, когда дело касалось бумажной волокиты. Вчера, когда ему одному пришлось разбираться со всем этим, он чуть с ума не сошел. Следить за приездом гостей, оформлять и договариваться — такая работа казалась ему в сотни раз тяжелее, чем какие угодно физические усилия.
