Это было неожиданно и великодушно, подумала я.
– Да, весьма охотно. Я рада, что вы меня пригласили.
– Наши дамы все еще чувствуют себя слишком усталыми после бала, чтобы ехать с нами, так что будем только вы, я и Лаверн. Я не пригласил даже Уолтера. Единственное, что доставляет ему удовольствие, это хорошая возможность поспать.
– Спасибо. Все, в чем нуждается Дэвид, – это случай показать, насколько он хорош. Теперь у него будет такой шанс. И вы станете гордиться им, мистер Дункан.
– Надеюсь. Отложим решение до тех пор, хорошо?
– Да. Да, конечно, отложим.
Он нахмурился.
– Я встревожен этими странными покушениями на вашу жизнь. Не вижу им никакого объяснения.
– Я тоже. Я озадачена столь же, сколь и вы. Насколько мне известно, моя смерть никому не принесла бы выгоды.
– Совершенно верно. Вы сказали, что ваш отец имел при себе большую сумму денег, когда пакетбот охватило пламя и он взлетел в воздух?
– Да, сэр. Все, что отец имел, было обращено в наличность, и он носил ее в специальном поясе.
– Интересно… Не могут ли эти покушения иметь какого-либо отношения ко всем этим деньгам?
– Мистер Дункан, каюта отца и матери почти примыкала к котельной палубе. Когда она взорвалась, взорвались и баррели пушечного пороха, и сами котлы. Это та самая часть судна, которая получила наибольшие повреждения. Там практически ничего не осталось.
– Тогда дело не в этом. Я хочу, чтобы вы были осторожны. Постарайтесь не гулять в одиночестве. Когда вам захочется подышать воздухом, дайте мне знать, и я или Лаверн составим вам компанию.
– Не люблю навязываться, – сказала я, – но уверена, что это не излишняя предосторожность.
– Мы придумаем что-нибудь, что устроит нас обоих, – сказал он. – Вы необыкновенно разумная девушка. А с нашими проблемами погодим.
Он ушел, оставив меня завершать трапезу, а я снова раздумывала, что же он все-таки за человек. Сначала угрожал мне тюрьмой, теперь ищет компромисса, давая мне время принять решение, и даже идет на то, чтобы позволить мне разделить успех Дэвида.
Теперь у меня не было занятий. С окончанием бала Дункан-Хаус вдруг показался очень тихим. Мне нечего было делать. Я знала, что Селина в это время долго спит. Я не имела понятия, где Лаверн, и не желала знать, где мог быть Уолтер. Итак, оставалась Аугуста, и я решила нанести ей визит, поскольку она много времени проводила в своих двухкомнатных покоях.
Она откликнулась на мой стук, приглашая войти, и я нашла ее занятой тонкой вышивкой, в очках в латунной оправе, сквозь которые она смотрела, делая изящные стежки. Увидев меня, она дотронулась до очков и рассмеялась.
– Я забываю, что ношу их, а мир на самом деле достаточно велик, чтобы я его хорошо видела, но эта работа так тонка…
– Она прекрасна, – я оценила чехол для стула, которым была занята Аугуста. – Я так и не научилась этому искусству.
– И не надо, – посоветовала она. – Тогда сохраните зрение. Вам понравился бал?
– О да. Это был чудесный прием.
– Вы были, разумеется, в центре внимания, Джена. Вы имели полный успех.
– Я рада. Благодарю вас за эти слова.
– Клод доставил вам немало хлопот, не так ли?
– Вы об этом знаете? – Я села близко к ней. Она склонилась над работой и разговаривала, делая свои крошечные стежки.
– У меня так мало занятий, и я в курсе всего, – сказала она с тихим смехом. – Как правило, я мало говорю, но знаю, что происходит. – Теперь она подняла глаза, глядя прямо на меня поверх очков, которые съехали на кончик носа. – Не позволяйте им повредить вам, дитя мое. Не поддавайтесь им. Уолтер – отвратительная пародия на мужчину. Его не выносит даже собственный отец. Бедняжка Мари проклинала день, когда вышла за него.
– Я не знала об этом, – сказала я.
– О да. Но не стоит ей слишком сочувствовать. Она, конечно, была очаровательная девушка, но она вышла за Уолтера из-за денег. Или, скорее, из-за денег его отца. Может быть, все бы обошлось, но когда она узнала, что не может иметь детей, она перестала существовать для Клода.
– Как вы думаете, Аугуста, что с нею случилось?
– О, я не знаю. Никто не знает. Она была девушка неуравновешенного склада. Подозреваю, она, устав от всего, упаковала вещички и уехала.
– Она уехала, – сказала я, – но вещички не упаковала. Все, что ей принадлежало, осталось здесь. Я это знаю, поскольку их отдали мне.
На сей раз Аугуста отложила работу и сняла очки.
– Да… Она уехала от нас неожиданно. Возможно, нашла кого-то, кто понравился ей больше Уолтера. Это дело нетрудное – Уолтер и есть Уолтер. Ленив, коварен, неисправимый лжец. Он способен быть бессердечным, даже жестоким.
