За полтора часа Мадлен убил двух косуль.

В ту минуту, когда он свежевал вторую, раздавая гончим полагающуюся им часть добычи, за его спиной послышались шаги. Обернувшись, Мадлен узнал г-на Редона, который, подозревая, что сосед воспользовался данным ему разрешением, решил поинтересоваться, удачной ли была его охота.

Мадлен указал ему на двух косуль, лежащих на траве: одна из них предназначалась г-ну Редону, другая — г-ну Пелюшу.

Мадлен нисколько не грешил против истины, когда говорил своему другу Анатолю, что г-ну Анри или ему самому совершенно необязательно быть владельцами земель в Норуа, чтобы иметь возможность охотиться на них в свое удовольствие. Дело в том, что он никогда не забывал послать хозяину земли часть дичи, убитой на его территории, и поэтому владельцы земель, вместо того чтобы запрещать ему охоту, сами просили Мадлена охотиться в их владениях; особенно доволен бывал папаша Мьет, в результате этого взаимообразного обмена получавший каждую неделю свое заячье рагу или жаркое из куропатки.

Но, по правде говоря, г-н Редон ничем не напоминал папашу Мьета. Господин Редон принадлежал к тому славному племени сельских дворян, которое в наше время с каждым днем становится все малочисленнее; его всякий раз приходилось долго упрашивать принять что-либо, а поскольку он, как правило, платил тем людям, с кем Мадлен посылал ему дичь, вдвое против того, что она стоила, Мадлен решил сам относить г-ну Редону предназначавшуюся тому добычу.

И на этот раз он не изменил своему обычаю: он связал копыта косуль, повесил по одной на каждое плечо, согласившись лишь на то, чтобы г-н Редон обременил себя его ружьем, и под тем предлогом, что ферма г-на Редона была ему по пути, пожелал проводить мэра до его дома.

Дойдя до двери его дома, он опустил одну из косуль на каменную скамью и промолвил:

— Черт возьми! Ноша слишком тяжела, я не могу нести ее дальше.

И, забрав свое ружье из рук г-на Редона, он отправился к себе на ферму.

— Вам всегда удается меня провести! — закричал г-н Редон вслед удалявшемуся с ухмылкой на лице Мадлену.

У г-на Пелюша не было слабости, присущей мэру Норуа, и его не приходилось с такими церемониями упрашивать принять что-либо. Поэтому, увидев Мадлена, а за его спиной посыльного с косулей, он издал возглас радости, которому словно эхо вторил радостный крик Камиллы; разница было лишь в том, что возглас г-на Пелюша относился к Мадлену и его косуле, а крик Камиллы — к ее крестному и г-ну Анри.

Госпожа Пелюш, пробовавшая мясо косули всего дважды в жизни — один раз в «Молочном теленке» в день своей свадьбы, а другой раз в замке Норуа у Анри, — соблаговолила поинтересоваться у Мадлена, как хранят мясо косули. Тогда Мадлену пришло в голову продолжить свой путь вместе с посыльным до магазина торговца съестными припасами, где он обменял половину своей косули, оцененную в семнадцать франков, на шартрский пирог с начинкой из молодых куропаток и на омара.

Затем он вернулся к г-ну Пелюшу с омаром, шартрским пирогом и половиной косули.

Не стоит и говорить, что Мадлен не был настолько жесток, чтобы покинуть магазин, не вручив Камилле то, что он привез для нее.

Анатоль для порядка навел кое-какие справки и, убежденный настойчивыми доводами г-жи Пелюш, что Мадлен наезжает в Париж, одетый в черный сюртук с белым галстуком, лишь ради того, чтобы добиться для г-на Анри места в одном из министерств, отважился на следующее замечание:

— Ты расточителен, Кассий, и поступил бы гораздо благоразумнее, если бы использовал все эти прекрасные подарки, чтобы найти покровителей своему крестнику.

Кассий Мадлен, совершенно не подозревавший того, что творится в голове у Анатоля, посмотрел на него, вытаращив глаза и широко открыв рот.

Затем после минутного молчания, причину которого не было нужды объяснять, так как лицо его выражало крайнее удивление, он спросил:

— Чтобы найти покровителей моему крестнику? Но почему мой крестник нуждается в покровителях?

— Чтобы получить то место, которого ты добиваешься от его имени.

— Слава Богу, — вскричал Мадлен, — моему крестнику не нужно место!

— Но ведь взрослый молодой человек, такой, как господин Анри, не может оставаться без дела, особенно если он разорен.

Мадлен покачал головой:

— У моего крестника, — заметил он, — есть место, о котором он ни у кого не должен просить.

— А я и не знал этого, — ответил удивленный г-н Пелюш.

Затем, не в силах сдержать свое любопытство, он спросил:

— В Париже?

— Нет, в провинции.

— Хорошее место?

— Так себе.

— Сколько оно приносит?

— Шесть тысяч франков в год.

— А-а! — откликнулся г-н Пелюш. — Для начала это не так уж и плохо. И при условии, если он и дальше будет устраивать своих начальников…

— Прежде всего, у Анри лишь один начальник, и этого начальника, ручаюсь тебе в этом, он всегда будет устраивать.

— А на этом месте, — продолжал г-н Пелюш, увлекаемый желанием узнать все подробности о жизни Мадлена, — на этом месте возможно рассчитывать на прибавку?

— Оно может давать тридцать, сорок, даже пятьдесят тысяч франков.

— Полно, ты шутишь.

— Нисколько. У него есть доля в одном предприятии.

— В каком же?

— В том, где я состою сам.

— Но разве ты не видишь, Анатоль, — раздраженно сказала потерявшая терпение г-жа Пелюш, — что твой друг не расположен сегодня к откровениям?

— И как раз, послушайте, — заметил Мадлен, — ваши слова, дорогая госпожа Пелюш, напомнили мне, что вы мне задали один вопрос, на который я так и не ответил.

— Какой же?

— Вы спрашивали меня, как сохранить мясо косули; ничего нет легче: вы относите ее к мяснику, тот вычищает внутренности и разрезает тушу. Вы заполняете большую миску отменным уксусом, настоянным на эстрагоне, кладете туда лук и лимоны, порезанные дольками, тмин, лавровый лист, перец, чеснок, петрушку, много соли и перца, опускаете туда бедро, лопатку и спину косули и оставляете так на неделю, если вы любите не слишком маринованное мясо, и на три недели, если вы любите его крепко маринованным; затем вы помещаете отбивные на решетку, а бедро и лопатку на вертел, не забывая о пикантном соусе, и подаете блюдо на стол горячим.

Поспешно вытащив часы, он вдруг закричал:

— О Боже мой! Уже одиннадцать часов утра!.. Хорошо, что я предусмотрительно привел в порядок свой туалет перед тем, как выйти из гостиницы. Иначе, — смеясь, добавил он, — мне пришлось бы заставить ждать покровителей моего крестника. — До свидания, Пелюш! Ровно в пять часов я буду у тебя; однако, если я не появлюсь в этот час, не ждите меня и садитесь на стол.

Мадлен, уже один раз заплативший посыльному, несшему косулю, отправив его за наемным экипажем, заплатил ему вторично, простился с Анатолем, Атенаис и Камиллой и ушел.

— Бедный малый! — пробормотал г-н Пелюш с видом глубокого сострадания. — Он закончит свои дни в приюте для бедных.

Мадлен позаботился о том, чтобы письменно предупредить всех своих клиентов о своем приезде, так что все они оказались на месте.

В первый день он должен был встретиться с архитекторами, строящими ратушу, Гербовое управление и Банк; всем им требовалась одна и та же разновидность камня, то есть королевский известняк.

Он привел всех троих на канал Сен-Мартен.

Камень прибыл накануне — он был великолепен.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату