Александр Дюма
Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 2
Перевод с французского под редакцией Н. А. Таманцева
Часть третья
I. Бесполезные усилия
Отправившись к де Гишу, Рауль застал у него де Варда и Маникана. После истории с дуэлью де Вард делал вид, что не знаком с Раулем.
Де Гиш встал навстречу Раулю. Горячо пожимая руку друга, Рауль бросил беглый взгляд на его гостей, стараясь угадать, чем они озабочены.
Да Вард был холоден и непроницаем. Маникан как будто весь был погружен в созерцание убранства комнаты.
Де Гиш увел Рауля в соседний кабинет и усадил его.
— Ты выглядишь молодцом! — сказал он ему.
— Странно, — отвечал Рауль, — настроение у меня весьма неважное.
— Так же как и у меня, Рауль. Любовные дела не ладятся.
— Тем лучше, граф. Я был бы очень огорчен, если бы твои дела шли хорошо.
— Так не огорчайся. Я очень несчастлив и вдобавок вижу кругом одних счастливцев.
— Не понимаю, — отвечал Рауль. — Пожалуйста, друг мой, объяснись.
— Сейчас поймешь. Я напрасно боролся со своим чувством; оно росло и постепенно захватывало меня целиком. Я вспоминал твои советы, призывал на помощь все свои силы; я хорошо понимал, на что я иду. Это гибель, я знаю. Но пусть! Я все-таки пойду вперед.
— Безумец! Ведь первый же шаг погубит тебя.
— Пусть будет что будет.
— Однако ты рассчитываешь на успех, ты думаешь, что принцесса полюбит тебя!
— Я не уверен, Рауль, но надеюсь, потому что без надежды жить невозможно.
— Но допустим, ты добьешься счастья, ведь тогда ты уж наверняка погибнешь.
— Умоляю тебя, Рауль, не спорь со мной, ты меня не переубедишь: я не хочу этого. Я так долго добивался, что уже не могу отступить, я так сильно страдал, что смерть показалась бы мне благодеянием. Я не только безумно влюблен, Рауль, меня терзает также неистовая ревность.
Рауль сжал кулаки; можно было подумать, что его охватил гнев.
— Ну хорошо! — сказал он.
— Хорошо или плохо — мне все равно. Вот чего я хочу от тебя, моего друга, моего брата. Последние три дня принцесса в непрерывном опьянении от восторга. В первый день я не решался взглянуть на нее, — я ненавидел ее за то, что она не страдает, подобно мне. На другой день я не мог отвести от нее глаз, и она, я это заметил… она, Рауль, смотрела на меня если не с состраданием, то с некоторой благосклонностью. Но между нами встал третий; чья-то улыбка вызывает ее улыбку. Рядом с ее лошадью постоянно скачет лошадь другого, над ее ухом постоянно звучит ласковый голос другого. Рауль, моя голова пылает все эти три дня, в моих жилах разливается огонь. Я должен прогнать эту тень, потушить эту улыбку, заглушить этот голос!
— Ты собираешься убить принца? — воскликнул Рауль.
— Нет, нет! К принцу я не ревную; я ревную не к мужу, а к любовнику.
— К любовнику?
— Да… А разве ты теперь ничего не замечаешь? В дороге ты был более проницателен.
— Ты ревнуешь к герцогу Бекингэму?
— Я умираю от ревности!
— Опять?
— О, на этот раз дело легко уладить, я уже послал ему письмо.
— Так это ты ему писал?
— А ты почем знаешь?
— Он сам сообщил мне. Вот, смотри.
И Рауль протянул де Гишу письмо, полученное им почти в одно время с письмом друга. Де Гиш с жадностью прочитал его и заметил:
— Это письмо благородного и, главное, учтивого человека.
— Конечно, герцог — человек воспитанный. Надеюсь, твое письмо составлено в таких же выражениях.
— Я покажу тебе мое письмо, если ты пойдешь к нему от моего имени.
— Но это почти невозможно.
— Почему?
— Герцог обращается ко мне за советами так же, как и ты.
— Да, но, надеюсь, ты мне отдашь предпочтение. Послушай, вот что я попрошу тебя сказать герцогу… Это нетрудно… В один из ближайших дней: сегодня, завтра, послезавтра — словом, когда ему будет угодно, я желал бы встретиться с ним в Венсенском лесу.
— Герцог — иностранец. Да и особое его положение не позволяет ему принять вызов… Вспомни, что Венсенский лес расположен совсем недалеко от Бастилии.
— Последствия касаются только меня.
— Но повод к этой встрече… Какой я выставлю повод?
— Будь спокоен, он тебя не спросит об этом… Я так же раздражаю герцога, как и он меня. Прошу тебя, пойди к герцогу; я готов упрашивать его принять мой вызов.
— Это лишнее… Герцог предупредил меня, что хочет поговорить со мной. Он на карточной игре у короля… Пойдем туда. Я вызову его в галерею. Ты же держись в стороне. Мне достаточно будет двух слов.
— Ну так идем!
По дороге Рауль, который один только знал тайны обеих сторон, обдумывал, как бы устроить их примирение.
Войдя в залитую светом галерею, где, точно звезды на небесном своде, двигались самые прославленные придворные красавицы, Рауль на мгновение забыл о де Гише и загляделся на Луизу. Находясь среди своих подруг, она, точно зачарованная голубка, не сводила глаз с блестящей группы, окружавшей короля.
В десяти шагах от принца герцог Бекингэм пленял французов и англичан своим величественным видом и роскошью наряда.
Кое-кто из старых придворных вспоминал его отца, но это воспоминание было не во вред сыну.
Бекингэм разговаривал с Фуке. Фуке рассказывал ему что-то о Бель-Иле.
— Сейчас я не могу подойти к нему, — заметил Рауль.
— Подожди удобного момента, но, пожалуйста, кончим сегодня. Я весь горю.
— Вот кто нам поможет, — сказал Рауль, завидев д’Артаньяна в новом блестящем мундире капитана мушкетеров.
И Рауль направился к д’Артаньяну.
