минут спустя субъект испускает стон и мы слышим скольжение стола по полу. Как на последнем сеансе, стол повернулся на одной ножке и противоположный конец передвинулся па 26 сантиметров. Так как субъект утомился, я прекращаю опыт. Объектив закрывают.
Я даю субъекту продолжительный отдых и затем бужу его; он в отличном физическом и душевном состоянии.
Наиболее замечательным материальным фактом было перемещение кресла, которое в два раза передвинулось на 48 см.
Две чувствительные пластинки, слабо отпечатанные, ничем не замечательны.
XVII. —
Я произвожу раздвоение г-жи Ламбер, и когда призрак достаточно сгустился, он быстро идёт к библиотечному шкафу, двинув своё кресло на 4 см. Г. Лефран открывает объектив фотографического аппарата. Призрак очень спокоен. Через 8 — 10 минут субъект, которого я держу за руки, испускает крик боли и бросается на меня. В ту же минуту две ножки стола скользят по полу, а другие две, поднятые на воздух, тяжело падают и валят четыре предмета на столе; кампенна с грохотом катится по полу и останавливается под креслом призрака. Г. Лефран закрывает объектив.
Призрак возвращается к субъекту в состоянии распадения. Я снова сгущаю его; через 8 — 10 минут он стремится на своё обычное место, ещё подвинув своё кресло на 17 см. Г. Лефран открывает объектив со второй чувствительной пластинкой. После 4–5 минут выжидания субъект болезненно кричит, стол с шумом скользит по полу и колонка падает на пол. Г. Лефран закрывает объектив.
В два раза стол придвинулся ко мне на 66 см. Ещё впервые мы наблюдали такое перемещение.
Субъект очень волнуется. Я успокаиваю его и медленно прекращаю раздвоение, чтобы вернуть его в сомнамбулическое состояние. Допрошенный в этом состоянии по возвращении памяти, он говорит нам, что когда в первый раз стол передвинулся, призрак тянул его, подняв за один конец, и когда вдруг опустил стол, все предметы на последнем попадали. Он хотел притянуть стол до меня, но у него не хватило сил.
Мы снова слышали жужжанье и шумы в род стуков, и мы заметили, что эти звуки исходили с библиотечных полок, в 2–3 метрах от места, занимаемого в то время призраком.
Разбуженный, субъект в отличном физическом и душевном состоянии.
Обе чувствительные пластинки едва запечатлены.
VII. —
Кабинет мой приготовлен для этого опыта следующим образом. Поставлены два кресла в том месте, где стояла скамья для массажа, одно для субъекта, другое для призрака по левую сторону субъекта. Перед креслом последнего поставлен столик таким образом, чтобы субъект, выдвинувшись вперёд, мог свободно положить руки на столик. Стенометр Жоара поставлен на другой столик перед креслом призрака, который не касается первого столика, так что сознательные и бессознательные движения субъекта не могут передаваться ему. Так как уже было темновато, то нам слабо светит свечка, поставленная на расстоянии трёх метров от инструмента. Чтобы следить за движениями стрелки, оба свидетеля помещены близ аппарата, не прикасаясь к нему, а также к столу, на котором тот стоит.
Когда эти приготовления были сделаны, перед раздвоением я предлагаю Леонтине удобно сесть около стола с инструментом и протянуть правую руку к одному из концов стрелки, ни до чего не прикасаясь. Через 6–8 минут было замечено уклонение на 13 градусов.
Затем я прошу Леонтину пересесть в приготовленное для неё кресло и произвожу её раздвоение, стоя по правую её сторону. Когда сгущение призрака кажется мне достаточным, я выдвигаю вперёд верхнюю часть тела субъекта, кладу её руки на стол, вытянув правую руку до локтя. Я принимаю эти меры предосторожности потому, что призрак естественно принимает положение субъекта и повторяет его движения. Затем я предлагаю призраку протянуть, ладонью вверх, правую руку к одному концу стрелки аппарата, который как раз у него под рукой, и постоять неподвижно, чтобы получилось уклонение. Оба свидетеля заметили, что стрелка не двигается уже, по крайней мере, минут 10–12.
Я энергично магнетизирую субъекта, чтобы поддержать сгущение призрака. Стрелка начинает уклоняться, сперва весьма медленно, как будто должно было установиться некоторое общение между ним и инструментом, затем быстрее, так что через несколько времени, минут 5–6, по нашему определению, стрелка уклонилась на 48 градусов. Я перестаю действовать на субъекта, выпрямляю его и хочу, чтобы призрак тоже выпрямился и перестал действовать. В силу приобретённой скорости, весьма медленно, стрелка уклонилась ещё на 2 градуса и стала неподвижна.
Я повторил этот опыт ещё два раза в таких же условиях с Эдме и с г-жёй Викс и результаты получались одинаковые, но так как стенометр Жоара очень чувствительный инструмент, особенно к шуму и свету, то опыты выходят сомнительные и даже ничтожные, если не выполнять всех необходимых для успеха их условий.
VIII. — Раздвоение призрака
Описанные мною опыты доказывают, что действование нашего организма сложнее, чем думают; они доказывают до наглядности, что видимое тело, бездейственное само по себе, оживлено невидимым началом.
В нас действительно имеются материя и сила, тело и душа, человек видимый и его двойник невидимый, которые могут быть отделены друг от друга и отдельно изучаемы. Но этот двойник, этот призрак, воплощённый в нас, есть тоже материальное тело, потому что он видим, осязаем для многих лиц и способен оказывать очень заметное действие на людей и вещи. И, что всего удивительнее, это тончайшее тело может раздваиваться на другие ещё более тончайшие тела.
Учение классическое, религиозное, философское или научное, бессильно объяснить нам, что такое эти тела и каковы их свойства. Из общего учения оккультизма я вынужден заимствовать следующую теорию, которая объяснит нам в некоторой степени по крайней мере, какое тело является перед нами в различных проявлениях призрака.
Для этого я должен признать в нас бессмертное начало, хотя бессмертие не доказано мне опытным образом, и признать, вместе с оккультистами и спиритами, что перевоплощение есть неизбежная необходимость для нашей эволюции.
Я возьму человека на относительно высокой степени эволюции или, лучше сказать, возьму начало, оживляющее этого человека, душу и последую за ней в последовательных её этапах на различных планах природы, о которых я уже упоминал.
Я возьму душу около вершины плана мысли, составляющей кульминационный пункт эволюционного пути, который она должна пройти много раз, чтобы достигнуть совершенства, которое позволить ей ещё выше подняться и избавиться от тяготы рождений и смертей, чтобы завоевать окончательно своё бессмертие. Там она облечётся в тончайший покров, тело причинное, которое ей придётся покинуть, чтобы экипироваться сызнова для возобновления физической жизни. Она спускается в нижнюю часть плана мысли и притягивает к себе материю из этой среды, чтобы сделать из неё себе одеяние, тончайшее тело, орудие, которое даст ей возможность выразиться в этой очень высокой среде. Облечённая этим телом мысли, душа продолжает свой нисходящий путь и проникает в астральный план. Здесь, как и выше, она притягивает к себе материю этого плана, чтобы сделать себе второе одеяние, тончайшее тело, астральное тело, которое будет служить ей для выражения её в этой промежуточной среде. Продолжая своё нисхождение под влиянием одолевающих её желаний, которые могут быть удовлетворены лишь в физической жизни, душа
