всевозможные послепродажные услуги – помогает как телефонной компании, так и моему интернет- провайдеру.
Но я успокоился, найдя логическое объяснение: все предприятия на самом деле принадлежат одной корпорации – ВСЕКАКО. Вот уже несколько лет как это древнее госпредприятие, специализирующееся в области электроснабжения, проявив недюжинную волю к самоусовершенствованию, отказалось от прежнего рыночного сектора ради «нового экономического порядка».
Предприятие повсюду скупало фирмы, отчего накопилась громадная задолженность. Бренды вездесущей компания захватывали все сферы мало-мальски распространенных услуг: ВСЕКА-КОФИН (биржа), ВСЕКАКОФОН (телефония), ВСЕКАКОНЕТ – фирма, бесчинствовавшая на просторах Интернета, счета которой испортили мое утро.
Помимо сферы услуг, бренды использовались и для восполнения задолженности корпорации ВСЕКАКО, привлекая максимум средств при минимальной занятости персонала. Вот в этом-то покрытии задолженности и предложили поучаствовать мне лично.
Здраво осмыслив ситуацию, я вновь преисполнился решимости. Я – не дойная корова для корпорации ВСЕКАКО и намерен выслушать объяснения Доминика Дельмара. Поскольку на сей раз путь предстоял долгий, я собрал все силы и набрал код входа в лабиринт, при помощи которого передо мной тотчас же распахнулась дверь:
– Дан-ный-зво-нок. Бу-дет-сто-ить. Вам. Во-семь-де-сят-три-евр-ро-цен-та. В-ми-ну-ту. По-жа-луй-ста. Пе-ре-ве-ди-те-ап-па-рат. В-ре-жим-то-наль-но-го. На-бо-ра.
Я перевел.
– Для-от-кры-ти-я. А-бо-нент-ско-го-сче-та. Наж-ми-те-о-дин. Что-бы. Оз-на-ко-мить-ся. С-на-ши-ми. Но-вы-ми-ус-лу-га-ми. Наж-ми-те-два. Для-то-го-что-бы. Свя-зать-ся-с-о-пе-ра-то-ром. По-жа-луй-ста-по- до-жди-те-от-ве-та.
Я подождал ответа.
– Ес-ли-вы. Пред-ста-ви-тель-ю-ри-ди-чес-ко-го-лица. То. Наж-ми-те-о-дин. Ес-ли-вы. Фи-зи-чес-ко-е- ли-цо. То-наж-ми-те. Два.
Я нажал «два». Но когда я нервно усмехнулся, в полной уверенности, что машина уступит, мое общение с Домиником Дельмаром прервала очередная виртуальная фраза:
– В настоящее-время-все-операторы-заняты. Бла-го-да-рим-за-пов-тор-но-е. Об-ра-ще-ни-е. Вы-всег- да. Мо-же-те. У-точ-нить. Ба-ланс-ва-ше-го. Сче-та. По-Ин-тер-не-ту.
Чисто сработали, гады. На столе лежит письмо, в котором меня поздравляют с открытием ненужного, но высокоскоростного интернет-соединения. Все те же заклинания обещают кредит, льготы, поддержку – а мне-то всего и требуется, что компьютер включить. Я звонил потому, что для меня это подключение лишнее, и потому, что никак не удается выйти в Интернет. И вот вместо ответов на вопросы автоматический оператор советует уточнить показатели банковского счета… по Интернету.
Во мне вскипела ярость. Не сразу заметил, что зазвонил телефон. Поднес трубку к уху. Женский голос скороговоркой произнес:
– Позвольте представиться, меня зовут Дженифер Ледук. Знаком ли вам наш тариф «любимые номера»? Пятидесятипроцентная скидка на любые три телефонных номера по вашему усмотрению, только с первого по пятнадцатое марта. Кстати, у вас есть выбор – «Лучшие номера», тарификация за все утренние междугородные звонки с одиннадцати до часа, кроме воскресенья, – по нисходящей. Довольны ли вы нашими услугами?
Мне захотелось помучить ее рассказом о времени, когда тарифные планы были простыми, понятными и едиными. Но было очевидно, что бедная девушка и сама оказалась всего лишь жертвой, проданной на потеху частной компании, которая платит ей за вторжение в жизнь простых людей. Я удовольствовался тем, что просто повесил трубку, и вновь принялся обдумывать свое положение.
На рекламной листовке, пришедшей вместе с корреспонденцией от корпорации ВСЕКАКО, красовалось фото Артюра Рембо – крестного отца новой рекламной кампании. На облачке, выходившем изо рта поэта, был написан слоган: «Будем же полностью современны!» И там же, шрифтом помельче: «В Интернете вас ожидает царство наслаждений». Далее – текст, в котором корпорация ВСЕКАКОФОН декларировала желание помочь начинающим пользователям Интернета, стимулируя «дерзость» и «воображение».
Уж не напоминал ли и Доминик Дельмар юного поэта – бродягу, странствующего засунув руки в карманы? Не был ли и он сам эдаким Рембо от бизнеса?
В любом случае ему от меня не отделаться. Поскольку он предложил мне связаться с ним по Интернету, я направился в интернет-кафе, место аудиенций моего гуру. Там я для начала отправил открытое письмо «так называемому Доминику Дельмару», в котором делился с ним своими сомнениями и негодованием.
Но как только я собрался зайти на сайт ВСЕКАКОHET, чтобы выставить свой памфлет на всеобщее обозрение, как на мониторе появилось сообщение о том, что «в настоящее время сайт находится на стадии разработки», и меня пригласили зайти вновь несколько дней спустя.
Чтобы убить время, я решил просмотреть некоторые из 147 000 страниц, посвященных Артюру Рембо. Немало сайтов было посвящено ему целиком: Rimbaud.com, Arthur-Rimbaud.info, Rimbaud boulevard,[7] Arthur.le.Fulgur[8] или даже Chezarthur.com.[9] Что ни сайт, то свой взгляд на молодого поэта, «литератора конца девятнадцатого века», «легенду французского гей-сообщества» или даже «предтечу феминизма». Исследователи-компаративисты сопоставляли Артюра Рембо и Леонардо Ди Каприо, который в фильме сыграл поэта «с кукольным лицом, романтичным и неистовым одновременно». На некоем сайте, посвященном памяти Че Гевары, утверждалось, что именно здесь удалось «примирить Маркса и Рембо». Обширный каталог, в котором предлагались футболки, постеры и открытки с изображением «юного бунтаря и проходимца, олицетворявшего подростковый максимализм». Всеобщее отношение к этой фигуре можно было понять по названию другого сайта: poete.rebelle. free,[10] fr. Действительно, отчего бы при таких обстоятельствах Рембо и не стать рекламным символом широко известной компании?
Подростком я читал его стихи, мрачный мистицизм которых слегка отталкивал. Мне больше нравились меланхоличные строфы Верлена или видения Аполлинера. В то же время я и сам был эдаким прототипом нео-Рембо: исписывал огромное количество страниц в меру туманными «стихотворениями в прозе», полными сексуальных или мрачных образов, отчего воображал себя сторонником бунтарей, сторонником Рембо. Сражался со строгостью порядков в провинциальном католическом коллеже. Бился за авангард в самом сердце буржуазной семьи. Нередко захаживал в местные литературные кружки, ограниченным тиражом
