– Ты мне отдашь ее… на вторую ночь?
Развияр молчал.
– Развияр?
– Потом поговорим, – сказал Развияр, повернулся на бок и сделал вид, что спит.
На другой день, ближе к вечеру, они вышли к границе – новой, едва обозначенной. Это был столб с радужной грамотой, извещавшей, что земли и люди к югу принадлежат Императору, а к северу будут принадлежать, и что на этом месте будет построена временная имперская застава.
– Когда-нибудь Империя захватит весь мир? – спросила Яска.
– «Мир так велик, как ты не можешь представить, дорогой читатель. Самая грозная империя на его карте – не более чем отпечаток детской ладошки на небе», – сказал Развияр.
– «Дорогой читатель»? – Яска опасливо на него покосилась. – С кем это ты разговариваешь?
– Я вслух читаю книгу.
– Какую?
– «Дороги и путешествия», – Развияр вздохнул. – Идем.
Они молча перешли границу и остановились у стены леса. Он был выше и гуще, чем все пройденные до сих пор леса, и ощутимо темнее.
– Это и есть Черная Буча? – мрачно спросил Лукс.
– Еще нет, – Развияр огляделся. – Но уже скоро. Идем.
Он дождался, пока Яска рано утром отправится к речке умываться. Пошел следом; речка была медленная и неглубокая, девушка подобралась к воде, по щиколотку увязая в иле. Вошла по колено, присела, принялась мыться, шипя сквозь зубы – вода была холодная.
Вымывшись, дрожа от холода, Яска повернула, чтобы идти обратно. Развияр стоял перед ней на берегу. Просто стоял и молчал.
Она попятилась.
– Х-холодно, – сказала, стуча зубами.
Насилу вытягивая ноги из ила, он пошел к ней. Вода поднялась до колен. Он остановился; ему казалось, что, соприкасаясь с его горячей кожей, река закипит, но она все так же текла, расчесывая длинные водоросли, унося вниз щепки и редкие сухие листья.
– Послушай, Разви…яр, – испуганно пробормотала Яска. – Может быть…
Он поднял ее на руки. Капли срывались с ее босых ступней, расходились по воде круги, перекрещивались, сливались.
Он вынес девушку на берег. Уложил на траву. Яска дрожала крупной дрожью. Он лег, навалившись на нее, зажав между землей и своим телом, согревая. Связывая.
– Не молчи, – прошептала она. – Скажи что-нибудь!
– Моя, – сказал Развияр.
И стало по слову всадника.
В его жизни было много женщин. Он мельком вспомнил, как впервые встретил девушку Джаль. Как целовал безымянную, покорную Крыламу. Сухие травинки врезались в колени и локти, будто острые перья из матраса трактирщицы; ни для кого он не был первым и ни для кого он не был повелителем, а девушка- маг никогда прежде не знала мужчины.
Поборов ее слабое сопротивление – сопротивление страха – он сделал ее женщиной и сделал своей. На минуту увидел парящий город Мирте на горизонте, золотые шпили и бирюзовые арки, белые мосты и малиновые облака, подсвеченные солнцем. Она жалобно вскрикнула – тихо, будто боясь его рассердить.
– Моя, – повторил Развияр, прижимая ее к земле. И добавил: – Жена.
Лес менялся с каждым часом пути. Идти по прямой давно уже нельзя было – приходилось лавировать между зарослями, а иногда прорезать себе путь в сплетении побегов. Кинжалы затупились, Развияр и Лукс выбились из сил. Потом стало легче – кажется, они набрели на заброшенную дорогу. То и дело попадались маленькие чистые озерца.
Корни и ветки менялись здесь местами, позабыв о собственном предназначении. Ветки врастали в землю, корни тянулись к небу. Открывались подземные норы – сперва узкие и маленькие, а потом больше, и все чаще встречались тоннели, куда человек мог войти, не наклоняясь. Лукс был страшно весел с утра, болтал, а временами даже пел, и часто поглядывал на Яску.
Девушка шла, опираясь на руку Развияра, задумчивая и бледная. Ноздри ее дрожали.
– Ты что-то чувствуешь? Патруль?!
– Нет. Другое. Воняет.
– Погоня?
– Нет.
– Далеко?
– Мы к этому идем… Приближаемся.
Лукс остановился:
– Развияр. Почему нам не выяснить сначала, что это за вонючка, к которой мы идем? И только потом…
– Как мы выясним? Стоя на месте?
– Как ты думаешь, это опасно? – спросил Лукс у девушки.
Она сглотнула. Подняла глаза на Развияра:
– Ты меня любишь?
– Да.
– Скажи еще.
– Да.
Она прижалась к нему. Ее ноздри расширились.
– Я себя чувствую магом, – сказала, крепко зажмурившись. – Только сейчас.
– Значит, он говорит правду, – Лукс нервно улыбнулся и снова покосился на Развияра.
– Яска, – Развияр погладил девушку по голове. – Веди нас по запаху. Ничего не бойся.
Они нашли тоннель под корнями, глубокий и гнилой. Зажгли сухую ветку; под сводами из переплетенных корней и мха много лет назад нашли свою гибель люди. Повозка на двух колесах лежала на боку, и вокруг валялись тела, не меньше десятка, и бледная трава прорастала сквозь обнажившиеся ребра.
– Смотри, – сказал Лукс.
Он выдернул из груди одного из трупов короткий широкий клинок. Ребра скрипнули.
– Хорошая вещь, – Лукс рассек клинком воздух. – Смотри, тут есть еще!
Яска стояла, вцепившись в руку Развияра. Другой рукой он держал перед собой горящую ветку.
– Ты можешь узнать, что тут было?
– И так все ясно, – проворчал Лукс. – Одни купцы. Другие разбойники. Одни дорого продали свою жизнь. Другие…
– Беженцы, – тихо сказала Яска. – Не купцы… Они бежали.
– От чего?
– Не знаю. Они бежали… их гнал страх. Они бежали, как звери от пожара.
– От пожара? – повторил Развияр.
Ему вспомнилось завывающее пламя над крышей отцовского дома. Горел дом и горела вся деревня, но кто их поджег?
– Развияр, – изменившимся голосом сказал Лукс.
Он стоял над одним из трупов. Тот лежал на боку, зажав в костлявой руке очень длинный, прямой меч. Черные волосы перепутались с травой. Лукс смотрел ему в лицо.
Ветка догорала. Развияр осторожно высвободил руку – Яска неохотно разжала пальцы. Поджег другую ветку – стало светлее. Сделались видны отдельные предметы в куче хлама из тележки: чугунок. Узел с прогнившим тряпьем. Яска была права: не купцы. Беженцы.
– Посмотри на него, – сказал Лукс.
