– Монахиня? – в изумлении переспросила Отем.
– Монахиня, – повторил Дрого. – У вас много общего.
Поглядывая на бесчувственную девушку, Отем возразила:
– Но я никогда не собиралась стать монахиней.
– Ты до ужаса бестолковая девица. Ты что, не узнаешь собственную плоть и кровь? – уголки губ барона поползли вверх. – Может, из-за того, что она больше похожа на Роберта, чем на Ричарда?
С этими словами он направился к своей лошади.
Отем взглянула на девушку, распластавшуюся на траве, и оцепенела от охватывающего ее шока.
И в этот момент широко распахнулись голубые бездонные глаза.
Глава 29
Голубые глаза были у Роберта! А у отца – карие…
Отем осознала это лишь сейчас, глядя в светлые глаза Гвен. У нее светлые волосы. И Винтер была блондинкой. Дрого сказал, что она – монахиня…
«С ней надо обращаться бережно, – подумала Отем. – Я не должна беспокоить ее. Но она слышала Дрого, слышала и потеряла сознание. Наверное, она что-то знает, иначе реагировала бы совсем по- другому», – сказала себе Отем.
Гвен смотрела на девушку, которая поддерживала ей голову, и хотела спросить, о чем говорил этот страшный человек. Роберт и Ричард? Эти имена набатным колоколом звучали в сознании.
– Сейчас все хорошо? – спросила Отем, по-прежнему глядя в слишком знакомые глаза.
Гвен кивнула и села, подогнув ноги. Душа ее разрывалась надвое: Гвен никак не могла понять, хочется ли ей быть рядом с этой девушкой – или наоборот подальше от нее; но бывшая послушница приняла мудрое решение не делать пока никаких выводов.
– Давай, тебе нужно встать, – сказала Отем. – Они придут за нами. Ночью мы с Май-Ли и Сонг сбежим. Ты пойдешь с нами?
Гвен снова кивнула, стараясь изо всех сил что-то произнести.
Дрого и его пленницы ехали, казалось, много часов, хотя положение солнца в небе подсказывало, что прошло не так уж много времени.
Отем понятия не имела, что их ожидает. Ей было не до того, чтобы думать о Рейне и о том, спасет ли он их всех, и почему он не сделал этого до сих пор. Возможно, она никогда больше не увидит его.aПохоже, что Рейн Гардиан исчез из ее жизни. В данный момент Отем не знала, волнует ли ее это обстоятельство. Сейчас имело значение только одно – вырваться из лап барона-убийцы. А тогда уже можно будет подумать о дальнейшей жизни.
И любви.
Отем увидела сверкающие точки на дальних холмах раньше остальных. Они то исчезали, то снова появлялись уже чуть ближе. Это означало, что отряд Дрого преследуют рыцари. Прикрыв глаза рукой от слепящего света полуденного солнца, Отем украдкой наблюдала за их перемещениями, надеясь, что никто из людей Дрого не обратит внимания на эти вспыхивающие искры вдали.
На опушке леса девушка заметила еще кое-что: Гоуст. Она действительно там, это не плод воображения. Отем видела, как лошадь повернулась и скрылась между деревьями. Один из рыцарей вскинул голову и подозрительно посмотрел в ту сторону, куда ушло животное, потом устало потер глаза, видимо решив, что у него галлюцинации. Зато глянув в другую сторону, он онемел от изумления, тут никакой ошибки быть не могло: к ним направлялось множество рыцарей.
Отем тоже видела это. Неужели их спасут? Оставалось только молиться об удачном исходе дела.
Люди Дрого и Стефана как раз расположились на отдых у лесной речушки, когда встревоженный рыцарь закричал:
– Рыцари! Они приближаются!
– Какие рыцари? – воскликнул Стефан, отбрасывая ножку кролика. – Королевские? Или этого подлеца Фолкана из Солсбери?
– Не знаю, – дрожащим голосом заявил тот.
– Будем сражаться, – заявил Стефан, воинственно взмахивая мечом.
– С таким многочисленным отрядом? – спросила Отем, подходя к нему, руки девушки все еще были связаны перед собой.
Май-Ли, тоже со связанными руками, бросилась за ней следом, оставив Сонг на попечение Гвен.
– Не разговаривай с ним, – шепнула она Отем, – ты только разозлишь его!
– И что же ты теперь будешь делать? – спросила Отем с усмешкой, не вняв предупреждению Май- Ли.
Стефан круто повернулся к ней, глаза его яростно сверкнули.
– Умерь свою прыть, женщина! Я снесу тебе голову прежде, чем твое вызывающее поведение принесет мне какие-нибудь неприятности или беды.
– Это твое имя означает неприятности и беды, Стефан-Ублюдок.
Он наотмашь ударил девушку по лицу, она покачнулась и чуть не упала на Май-Ли. Гвен увидала это и побежала было к женщинам, но вспомнила, что держит за руку Сонг. Девочка испугалась и заплакала, зовя между всхлипываниями отца. Гвен взяла ребенка на руки и прижала к себе. Сонг очень интересовало, почему Гвен не разговаривает, и сейчас, успокоившись, она провела пальчиком по губам девушки. Пе чально посмотрев на нее, Гвен покачала головой, прижимая к губам палец. Сонг положила голову на плечо девушки и сочувственно заглянула ей в глаза, словно полностью осознавая несчастье Гвен.
Май-Ли с Отем стояли под раскидистым дубом и напряженно вглядывались вдаль. Гвен и Сонг, не спускавшая глаз с прекрасной блондинки, подошли к ним, взявшись за руки.
И вдруг лицо Май-Ли озарилось улыбкой, глаза засверкали, плечи распрямились.
– Это он. Черный Рыцарь. Нас спасут.
Отем внимательно посмотрела на Май-Ли:
– Черный Рыцарь?
Пожилая женщина кивнула, и Отем сказала:
– Я знаю его. Когда я была совсем одна и какие-то люди хотели схватить меня, он налетел, как штормовой ветер, и спас мою жизнь и честь. Май-Ли, – она прикоснулась к руке женщины, – на самом деле это Рас…
– Смотрите! – закричала Сонг. – Большие искры уже рядом!
– Спасены, – выдохнула Май-Ли.
Глава 30
Башня замка Сатерленд – старое укрепление, возведенное в XI столетии, – стояла в стороне от особняка; и то, и другое окружала новая стена, заменившая осыпавшуюся и разрушившуюся старую. Поместье состояло из группы зданий, выстроенных из камня и дерева. Окна жилых строений, напоминавшие глаза дракона, сверкали подобно драгоценным камням в лучах заходящего солнца.
Женщина с длинными черными волосами, заплетенными в две толстые косы, поспешно вышла из главного дома; ее громкие радостные крики были слышны по всему двору.
Элизабет Сатерленд была очень красива на последних месяцах беременности.
На подъезде к замку Отем увидела, как свет солнца отражался в высоком окне, посылая во все стороны яркие лучи. Предзнаменование?
– Ты тоже видела? – задыхаясь, произнесла Элизабет.
Она заключила в объятия девушку, как только та спустилась с огромного боевого коня, На котором ехала вместе с очаровательной светловолосой незнакомкой.
– Это хороший знак, – продолжала Элизабет, – так было после победоносной битвы и перед рождением Мари-Николь. О, Отем, девочка моя, как я соскучилась по тебе! Где же ты была? И кто это с тобой?
Отем слегка покачала головой, как бы говоря: «Не сейчас. Я еще сама не знаю».
Когда гости прошли во внутренний двор, Элизабет бросилась к Сонг и заворковала над ней:
