много тестов, так много способов добиться невозможного, – взволнованно проговорила она.
– Вы не понимаете. – Меган опустила глаза. – Правда в том, что я могу, но не хочу.
– Я… вы… – Пегги онемела.
Меган высвободила свою руку и схватила ее другой рукой, стараясь унять дрожь.
– У меня то, что называют «генетической болезнью». Ею страдала моя мать, но я об этом не знала, пока она не умерла. Болезнь передается по женской линии, но поражает только мальчиков. Когда я услышала…
Меган замолчала и с трудом сглотнула, чтобы подавить чувства, бушевавшие в ней.
– Вы не можете представить, что это значит – осудить своих детей на ужас, который пережила сама. Сознавать, что твои дочери будут так же страдать, как и ты. Жить, зная, что они, как и ты, увидят смерть сыновей еще в раннем детстве. Я не могу на это пойти. И неважно, как сильно я хочу иметь собственных детей… А это единственное, чего я всегда по-настоящему хотела. Понимаете, я не могу на это пойти. Я не могу сделать с ними то же, что сделали со мной. Я решила, что должна прожить жизнь в одиночестве и пусть на мне кончится эта цепь несчастий. Если хотите, назовите это «игрой в вершителя судеб». Но я не жалею о своем решении. Я не хочу иметь детей. Я не хочу создавать страдания там, где должна быть любовь.
– Ох, милостивый Боже! – воскликнула Пегги. Меган вытерла слезы, тихо катившиеся по щекам.
– Легко было решить – никогда не выходить замуж. И мои правила действовали. Я, как дура, не разрешала себе влюбляться.
Но Лукас сказал, что любит меня, и… Это больно, Пегги. Я же знала, что не могу ему дать того, что ему нужно. А значит, все должно кончиться. Но я не могу объяснить ему, почему. Я не хочу его жалости! Я не смогла бы жить, чувствуя, что он жалеет меня! И я так боюсь, что он убедит меня выйти за него замуж. Но если я останусь с ним, то принесу ему еще больше страданий. Из-за меня у него появится внутри такая же страшная, беспредельная пустота. Я не смогу этого вынести. Видите, вы должны убедить его оставить меня! Вы должны! – в отчаянии закончила Меган. Потом она опустила голову на руки и заплакала так, будто сердце у нее разрывалось.
Пегги закрыла лицо рукой – она едва сдерживала слезы. Потом она повернулась к дому и беспомощно уставилась в бледное, вытянувшееся лицо Лукаса, не зная, что сказать или сделать. Он подошел к ней, и она схватила его за руку.
– Ты слышал? Ох, Лукас, как ужасно, как ужасно!.. – горестно покачала она головой.
– Возьми Энни и иди в дом, – ласково сказал он и погладил Пегги по щеке. Когда та ушла, Лукас подошел, сел на край шезлонга Меган и заключил ее в объятия.
Она тут же замерла, почувствовав его запах и ощутив его близость. Она подняла лицо, на котором можно было прочесть страдание… и безграничное удивление.
– Нет! – хрипло вскричала она, стараясь высвободиться из его рук. Но он взял в ладони ее лицо и посмотрел прямо в глаза.
– Не борись со мной, Меган, – приказал он сдавленным от слез голосом. – Ты любишь меня, поэтому больше не борись со мной, – добавил он шепотом и укрыл ее в убежище своих рук.
Она не могла шевельнуться и даже не могла дышать, потрясенная сверх всякой меры. Он слышал, он все знает. Теперь ей негде спрятаться. Она напряглась, почувствовав, как его рука гладит ее волосы. Последнее хрупкое сопротивление рассыпалось в пыль.
Лукас глубоко дышал, словно стараясь принять на себя часть ее страданий.
– Ох, Рыжик, Рыжик, как ты могла подумать, что я буду жалеть тебя, когда я считаю тебя самой храброй женщиной на земле! – простонал он.
У Меган перехватило дыхание, и она вцепилась в его рубашку.
– Ты не можешь так считать! – с вызовом выкрикнула она.
Лукас закрыл глаза и невольно засмеялся.
– Тебе придется, любимая, избавиться от привычки спорить со мной. Я так считаю, и это правда. Ты храбрая и гордая. И совершенно беспомощная дуреха!
Его слова вырвали ее из-под гнета отчаяния. Голова взлетела вверх.
– Что?
Улыбка только чуть тронула губы Лукаса, и все-таки он улыбался.
– Только дуреха могла подумать, что я, для того чтобы иметь детей, предпочту жениться на нелюбимой женщине, потому что женщина, которую я люблю, приняла жестокое решение не иметь детей. – Рука его проскользнула в волосы, и он прижал ладонь к ее затылку. – Ты не понимаешь, любимая? Если я не могу быть с тобой, мне больше никого не надо. Я предпочитаю быть бездетным с тобой, чем без тебя.
– Как ты можешь такое говорить? – Глаза у нее повлажнели.
– Могу. Потому что я люблю тебя, – простонал он и прижался губами к ее рту. Этим поцелуем он украл у нее душу, но взамен отдал свою. Когда он наконец оторвался от нее, слезы у Меган высохли, но взгляд был таким беззащитным, что Лукас сам чуть не заплакал. – Сколько раз я говорил тебе, что ты мучаешь меня тем, что не доверяешь мне! Это единственное, чем ты можешь мучить меня.
С молчаливой просьбой простить ее Меган приложила дрожавший палец к его губам.
– Причина была не в том, что я не доверяла тебе, Лукас. Я слишком сильно люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив. Что бы ты ни говорил, ты хочешь иметь детей. Ты же знаешь, что хочешь! – настаивала она.
Лукас вздохнул и провел губами по ее лбу.
– Я не буду иметь с тобой детей, и это печально. Но это еще не конец света. У меня будешь ты, а у тебя я. Если я сумею получить твое согласие выйти за меня замуж!
Меган закусила губу. Как просто и легко у него это прозвучало.
– И этого будет для тебя достаточно?
– А будет этого достаточно для тебя? – ласково спросил он, и она растерянно моргнула.
Странно, но она никогда не думала об этом. Она не хотела причинить ему боль. Хотела видеть его счастливым. Но Меган никогда не задавалась вопросом, будет ли она счастлива с ним. Отрезвляющая мысль. Пусть даже она всегда и клялась, что, если не может иметь все, тогда ей ничего не надо. Несколько лет назад это было правдой. Но сейчас все изменилось. Если бы только она могла быть уверенной, что Лукас будет счастлив, по-настоящему счастлив, то она не хотела бы ничего другого, как жить с ним одной жизнью.
– Ох! – наконец вырвалось у нее.
Его отпустило страшное напряжение. Лукас начал смеяться.
– Почему я никогда не слышу от тебя такого ответа, какой жду? – улыбаясь, спросил он.
И Меган почувствовала, как ответная улыбка изогнула уголки ее губ.
– Потому, что я противоречивое создание. Тебе придется привыкнуть к этому, – нежно проворковала она и отпустила зажатую в кулак рубашку, а потом ласково провела ладонью по шелковой ткани, ощущая сильное тело, скрытое под ней.
Он остановил ее руку, сжал и поднес ладонь к губам.
– Сколько времени ты даешь мне? – спросил он, целуя нежную кожу, а потом сжимая ее ладонь в кулачок, скрывающий печать поцелуя.
Меган почувствовала, каким огромным стало ее сердце, когда она позволила надежде войти в него. Может быть, у них все же есть будущее.
– Как ты отнесешься, если я скажу: вечность? – выдохнула она и по блеску его глаз догадалась, что это тот ответ, какой ему нужен.
– Хорошо отнесусь, – проговорил он, привлекая ее к себе со вздохом облегчения. – Значит ли это, что ты выйдешь за меня замуж?
Меган подняла руку и провела пальцами по его подбородку.
– Да. Хотя и не надо бы. Я только начинаю понимать, что ты поймал меня в капкан!
– Что еще я мог сделать, если ты не оставила мне выбора? – Он взял ее руку и прижал к сердцу. – Ты не хотела объяснить, в чем дело. Я был в отчаянии. Я думал только об одном: как разговорить тебя. Пегги согласилась мне помочь. Ни она, ни я не ожидали услышать то, что мы услышали! У меня разрывается сердце от мысли, что все эти годы ты одна несла такой груз. Почему ты не поделилась со мной?
