Собака от носа до хвоста. Что она видит, чует и знает

органа, вероятно, объясняется то, что собачьи носы — влажные. У большинства животных, обладающих вомероназальным органом, влажные носы. Летучим ароматным веществам трудно попасть непосредственно в этот орган, поскольку он расположен глубоко внутри морды. Интенсивное втягивание воздуха носом не только позволяет попасть молекулам этих веществ в носовую полость — молекулы также остаются на влажной оболочке носа и попадают в вомероназальный орган по внутренним каналам. Когда собака тычется в вас носом, она «собирает» ваш запах, желая удостовериться, что вы — это действительно вы.

«Вам не понять, гуляя…»[21]

Когда Пумперникель внимательно обнюхивает землю, буквально зарываясь в нее носом, я знаю, что сейчас произойдет. Сначала она поскачет вокруг, вдыхая запах под разными углами, потом бросится вперед, взметнув в воздух пыль. Снова принюхается, полижет землю, тычась в нее носом, — и наконец наступит кульминация: Пумперникель с головой бросится в запах и примется бешено извиваться всем телом.

Что способны почуять обладатели настолько тонкого обоняния? Каким выглядит мир для обладателя такого носа? Давайте начнем с простого: как, с точки зрения собаки, пахнем мы и ее сородичи? Тогда, возможно, мы сумеем понять, вправду ли собаки способны почуять время или уловить «грозы летучий знак».

«Вонючая обезьяна»

Люди пахнут. Запах наших подмышек — один из самых сильных запахов, издаваемых млекопитающими; запах изо рта — настоящая какофония ароматов; о запахе гениталий умолчу. В человеческой коже множество потовых и сальных желез, которые выделяют сало и пот, прочно удерживающие запах, присущий только нам. Притрагиваясь к предметам, мы оставляем на них частицы себя — чешуйки кожи с набором бактерий, которые продолжают питаться и избавляться от продуктов своей жизнедеятельности. Это — только наш, «патентованный» запах. Если предмет пористый (скажем, домашний шлепанец) и мы часто прикасаемся к нему (надеваем, берем в руки, перекладываем с места на место), то для обладателя чуткого носа он становится нашим продолжением. Для Пумперникель мой шлепанец — это часть меня. Возможно, вы не считаете его предметом, особенно интересным собаке. Однако всякий, кто после возвращения домой находил ошметки любимых шлепанцев, или, например, тот, кого искали — и нашли — поисковые собаки, думает иначе.

Чтобы вещи начали пахнуть нами, нам даже не нужно прикасаться к ним: перемещаясь, мы оставляем за собой след из чешуек кожи. Воздух вокруг нас пропитан запахом постоянно выделяющегося пота. Еще от нас пахнет, например, тем, что мы сегодня ели, и теми, кого целовали или с кем ссорились. К этой неразберихе примешивается парфюмерный запах. В довершение всего, наша моча во время путешествия по организму впитывает запахи внутренних органов. Следы этой смеси на наших телах и одежде для собаки — источник важнейшей информации. Нас несложно отличить по одному только запаху (и однояйцевых близнецов тоже). Наш аромат остается, даже когда мы уходим: отсюда якобы магические способности поисковых собак. Мы предстаем перед ними в виде облака молекул.

В самом деле, мы для собак — в первую очередь наш запах. Они узнают людей по запаху почти так же, как мы распознаем их по внешнему виду. Новая прическа или оправа очков могут на долю секунды сбить нас с толку. Даже близкий друг может показаться чужим человеком издали или под необычным углом зрения. Точно так же в разных условиях меняется обонятельный образ человека. Появления моей подруги (человека) на собачьей площадке достаточно, чтобы я улыбнулась, — но пройдет секунда, прежде чем моя собака заметит свою товарку. Запахи способны разлагаться и рассеиваться, в отличие от света; вы можете и не уловить запах какого-либо предмета, если ветер дует не в вашу сторону, вдобавок интенсивность запаха уменьшается со временем. Если только моя подруга не попытается нырнуть за дерево, ей будет трудно укрыться от меня. Куда бы ни дул ветер, он не поможет ей спрятаться — однако он может моментально укрыть ее от собаки.

В конце дня, когда мы возвращаемся домой, собаки восторженно приветствуют нас — и принесенный нами букет запахов. Если бы мы явились, позаимствовав у кого-нибудь одеколон, или в чужой одежде, то собака растерялась бы (ведь мы перестали быть самими собой!) — однако естественный запах тела скоро выдаст нас.

Не только собаки ориентируются по запаху. Акулы способны проделать тот же извилистый путь в воде, что и раненая рыба, благодаря не только кровяному следу, но и гормонам, которые добыча оставила за собой. Но собаки уникальны тем, что люди обучают их идти по следам того, кто давно скрылся из виду.

Бладхаунды — одни из лучших «нюхачей». У них больше обонятельных рецепторов (то есть больше носа) и подходящие для этой работы физические признаки. Так, у бладхаундов очень длинные уши. Они не помогают собаке лучше слышать, поскольку прилегают к голове, однако любое движение животного приводит к тому, что уши гонят волну воздуха к носу. Интенсивное слюноотделение — тоже не лишняя черта. Оно нужно, чтобы в вомероназальном органе было достаточно жидкости для исследования. Бассет-хаунды, предположительно выведенные от бладхаундов, представляют собой усовершенствованную версию ищейки: у них непомерно короткие ноги, так что голова собаки находится почти на уровне земли, то есть там, где витают запахи.

Эти собаки, разумеется, обладают отличным обонянием. После дрессировки, в процессе которой собак поощряют за то, что они проявляют интерес к определенным запахам и игнорируют остальные, они могут идти по следу, оставленному даже несколькими днями ранее, и способны определить место, где два человека разошлись.

Для этого нужно не так уж много. Ученые проводили опыт, используя пять чистых предметных стекол, на одном из которых был оставлен отпечаток пальца. Эти стекла убрали в шкаф на разное время — от нескольких часов до трех недель. Затем собакам предложили найти стекло с отпечатком. Если животному это удавалось, оно получало лакомство — достаточно сильная мотивация, чтобы продолжать обнюхивать стекла. Один из псов сделал сотню заходов, ошибившись всего шесть раз. Затем стекла неделю пролежали на крыше здания, подвергаясь прямому воздействию солнца, дождя и ветра. Та же собака дала правильный ответ примерно в половине случаев, так что явно это было не просто везение.

Собаки идут по следу, потому что отмечают даже минимальные изменения запаха. Каждый отпечаток нашей ноги пахнет примерно одинаково. Теоретически, если я пропитаю землю своим запахом, беспорядочно бегая туда-сюда, то собака, которая ориентируется только по запаху, не сможет восстановить траекторию моего движения, а сможет только убедиться, что я была здесь. Тем не менее специально обученные собаки не просто замечают запах, но и чувствуют его изменение. Сила запаха, оставленного бегущим человеком, уменьшается с каждой секундой. За две секунды он оставляет четыре-пять отпечатков ног. Ищейке этого достаточно: она определит направление его движения по запаху первого и последнего следов: каждый отпечаток пахнет сильнее предыдущего. След указывает время.

Таким образом, вместо того чтобы привыкнуть к запаху с течением времени, как это делаем мы, собака постоянно ощущает его «свежим», поскольку ее вомероназальный орган и нос регулярно «меняются ролями». Именно эту способность используют при подготовке собак-спасателей. Ищейки, которые идут по следу преступника, ориентируются на индивидуальный запах, выделяемый кожей (масляная кислота). Для собак это несложно, и впоследствии они могут развить этот навык и различать запахи других жирных кислот. Собака найдет вас, если только вы не одеты в плотный комбинезон из запахонепроницаемого пластика.

Как пахнет страх

Даже если мы не бежим с места преступления и не нуждаемся в спасении, не стоит недооценивать обонятельные способности собак. Собака может не только опознать человека по запаху, но и многое узнать о нем. Она поймет, например, что недавно вы занимались сексом, выкурили сигарету, перекусили или пробежали милю. Эти факты (за исключением, может быть, перекуса) скорее всего не особенно интересны собаке. Однако она способна почуять ваши эмоции.

Родители убеждают детей «не выказывать страх» в присутствии незнакомых собак.