колдовства, которого не понимали и боялись.
Кларнидесу не пришлось доставать меч. Паника прекратилась, люди постепенно
перешли на шаг и, в конце концов, остановились перед ним. Не побуждая их лезть обратно на
гору, он сделал приглашающий жест Лисинке.
Предводительница стала спускаться. Оглянувшись по пути, женщина увидела спины
последних воинов Гролина исчезающие за оставшимися наверху скальными обломками. Она
также заметила высоко на холме фигуру, перемещающуюся слишком быстро для любого
человека.
Нельзя сказать, что Лисинка сейчас спускалась с большей неохотой, нежели когда
отступала от врага. Но если враг был самой смертью, то не стоило мешкать…
Ей стало не по себе от вида некоторых умерших бойцов обоих противоборствующих
сторон. Даже враги не заслуживали столь ужасной смерти от черной магии. Однако ее
рассудок возобладал над чувствами. Она им пользовалась на протяжении всей схватки с
Гролином, прилагая отчаянные усилия, чтобы избежать огромного топора. Поэтому
полученные раны выглядели предпочтительнее, чем стать трупом, вдобавок лишенным
жизни противоестественным путем. И все же атаманша знала, что многочисленные
повреждения будут отрицательно сказываться на ее реакции в течение длительного периода.
Рaшa раскинула на земле свой плащ и предложила Лисинке на него прилечь.
— Позволь мне взглянуть, что я могу для тебя сделать.
— Многим другим воинам незамедлительная помощь нужна больше, чем мне.
— Все мы нуждаемся в твоей светлой голове и в тебе самой. Разве у нас есть время и
силы, чтобы спорить?
Лисинка улыбнулась и легла. Удивительно, но она даже не подумала раздеться. Правда,
не из-за боязни оказаться в заботливых руках Раши без одежды под взглядами тех, кто видел
ее наготу столько раз, что у зрителей не хватило бы пальцев для подсчета. Женщина не
пожелала оголяться в присутствии злых сил, властвующих на этой горе.
Мысль о черной магии заставила Лисинку поежиться, словно она была не только
обнажена, но и распластана на леднике в Гипербореи.
* * *
Гролину пришлось проявить себя, чтобы опередить своих сбежавших воинов. Его
приобретенные, чудесным образом, способности были обширны, однако не безграничны. Он
103
вспотел прежде, чем достиг укромного места, скрытый от глаз любого наблюдателя.
Барон проникся уважением к Kлaрнидесу, увидев, что «мальчик» не позволил
разбежаться своему отряду. Немного жаль мальчишку, но все должны умереть. Кларнидес не
исключение независимо даже от того, что Гролину теперь требовалось поглощать любые
жизни, увеличивающие силу. Хотя у него уже было достаточно силы Бога Смерти. Скоро он
сам станет Богом! Жизнью больше или меньше - не имело бы особого значения.
Правда, оставались еще члены его шайки, которых имело смысл выследить. Если
раненные дали ему столько сил, то сколько можно получить их от здоровых мужчин?
Гролин кружился по горе, прячась за скалами, чтобы остаться невидимым до
решающего удара. Он рассчитывал на успех. Разбойники почти обезумели от страха, а нынче
барон мог гораздо лучше простого смертного воспринимать подобные эмоции.
Неожиданно колдун напомнил о своем присутствии. Барон читал когда-то стихи о
«пронзительных, тонких голосах». Звучавший в ушах голос был, безусловно, пронзительным,
однако совсем не тонким.
«Что ты делаешь?» — орал маг. — «Откуда в тебе эта сила? Душа Taнзы не твоя, она –
моя. Ты ее недостоин!».
