то, что случилось в ночь нашего знакомства…
— Не говори глупостей! Если мне было неприятно видеть тебя, то это еще не значит, что я тебя в чем-то обвиняла.
— Ты злишься не на меня, а на себя.
— На себя? Я пыталась спасти жизнь сестры и свою собственную.
— В таком случае ты не возненавидела бы меня.
— Я не понимаю…
— Ночные события тут ни при чем — в отличие от утренних. Ты была готова совершить жертвоприношение и растерялась, обнаружив, что оказаться в постели со мной — не такая уж страшная жертва.
— Ошибаешься!
— Неужели? Возможно, я о чем-то запамятовал. — Слоан подвел коня вплотную к коню Сабрины. — Я забыл упомянуть о крови дикарей сиу и о том, что я сохраняю нейтралитет!
— Едем! Ты же сам настаивал на ночной поездке!
— Ты же никогда не упускаешь случая вступить в борьбу. Давай задержимся здесь и устроим поединок!
— У меня нет ни малейшего желания сидеть среди ночи в снегу и спорить с тобой!
— Прошу прощения, но я прокладывал дорогу молча, пока тебе не вздумалось назвать меня тираном.
— Ты и есть тиран. Так мы едем, майор Трелони? Несколько долгих минут Слоан вглядывался в ее глаза, затем кивнул:
— Да, едем.
Он сжал коленями бока жеребца, посылая его вперед. Томас с места рванулся в галоп. Лошадь Сабрины последовала за ним. Сабрина порадовалась своему умению ездить верхом. Будь она неопытной наездницей, от резкого рывка свалилась бы в снег.
В бешеном темпе они проскакали не менее пятнадцати минут, а затем перешли на рысь. Сабрина знала, что Слоан не станет загонять лошадей. Оглядевшись по сторонам, она похолодела, ибо теперь слева темнел густой сосновый лес, а справа расстилалась бескрайняя заснеженная равнина. Еще час они ехали в молчании.
От холода руки и ноги Сабрины отказывались повиноваться ей.
А Слоан неутомимо двигался вперед. Сабрина понимала, что он привык подолгу сидеть в седле. Вероятно, Слоан способен скакать не останавливаясь всю ночь. Сабрина с трудом пошевелила пальцами ног. Она так и не успела переодеться, не успела даже сменить отделанные кружевом туфельки на каблуках на сапоги для верховой езды. И пальцы рук уже совсем заледенели. Они мерзли даже в шерстяных перчатках, которые Сабрина разыскала в карманах плаща. А ведь все уверяли, что ночь выдалась на редкость теплой! Стоять на веранде, наслаждаясь свежим воздухом после душной комнаты, было приятно, но здесь, среди сугробов… Сабрина поежилась.
Она стиснула зубы, чтобы не закричать, не обвинить Слоана во всех смертных грехах. И не собиралась она ни о чем просить его. Она еще докажет ему, что способна на многое!
Скачка продолжалась.
Все вокруг жило своей собственной, таинственной жизнью. Сосны покачивались во мраке, отбрасывая зловещие громадные тени. Сабрина слышала шорох и скрип веток и боязливо вглядывалась в глубину леса. Возле Золотого города убиты рудокопы. Сиу напали на форт Пез. Индейцы неглупы, многие из них подобно Слоану способны стремительно преодолевать огромные расстояния — в одиночку или боевыми отрядами.
Сосны угрожающе потрескивали. Так, словно кто-то шагал по веткам.
Сабрина не чувствовала собственных пальцев. Она заледенела от холода и ужаса.
Наконец, несмотря на всю свою решимость, она не выдержала. Натянув поводья, Сабрина закричала:
— Надменный идиот! Мы замерзнем насмерть. Я превращусь в ледышку, если кто-нибудь из индейцев раньше не приготовит из нас ужин. Больше я не сделаю ни шага! Я никуда не поеду, слышишь, я…
Она неожиданно замолчала. Что же она будет делать, отказавшись ехать за ним следом?
Слоан развернулся и уставился на нее прищуренными глазами.
— Ты замерзла? — вежливо осведомился он, словно сам не чувствовал холода. — Так что же ты молчала?
— Я не молчала! Я говорила, что сегодня никуда не желаю ехать, предлагала вернуться в форт днем, вместе с остальными.
— Ты забыла, что мы новобрачные? Ночная прогулка гораздо романтичнее дневной.
— Романтичнее? Майор Трелони, женщина, которую вы взяли в жены, — айсберг, причем вашего собственного изготовления!
Он с усмешкой пожал плечами:
— Здесь неподалеку есть жилье.
— Жилье?
— Да, построенное сиу.
— Нет! Подожди! Я не хочу останавливаться в доме сиу!
Но Слоан уже мчался вперед, и у Сабрины не осталось выбора, пришлось следовать за ним.
Каким-то чудом среди черных теней Слоан разыскал тропинку. Сабрина сжала бока Джинджера коленями, чтобы не отстать от мужа.
Вскоре они выехали на поляну, залитую лунным светом. Где-то поблизости слышалось журчание ручейка. В середине поляны возвышался большой, потемневший от непогоды ветхий типи.
— Не бойся, он давным-давно пуст, — сообщил Слоан, спешиваясь.
Сабрина сидела в седле, не сводя глаз с типи. Никогда прежде она не видела вблизи индейского жилища. При лунном свете ей удалось разглядеть, что шкуры, покрывающие его снаружи, некогда были раскрашены, но дожди смыли краску. Узор казался бессмысленным и запутанным, но, присмотревшись, Сабрина обнаружила, что кто-то искусно запечатлел на шкурах охоту на бизонов: стадо неслось по прерии, за ним скакали воины, а следом бежали женщины и дети, готовые принять участие в охоте.
— Спускайся.
Сабрина с трудом отвела взгляд от типи. Слоан стоял рядом, протягивая руки.
— Я умею спешиваться сама.
Он пожал плечами и отошел к своему жеребцу, принявшись отвязывать ремни седельных сумок.
Сабрина попыталась выбраться из седла. Ноги так окоченели, что отказывались подчиняться.
Левая нога застряла в стремени. Сабрина почувствовала, что падает, и перепугалась: не дай Бог в панике Джинджер сорвется с места и потащит ее неизвестно куда по снегу и в конце концов размозжит голову.
Но Слоан подоспел вовремя: он подхватил жену и высвободил ее ногу из стремени.
— Знаешь, даже оказавшись между Шерманом и Бешеным Конем, я вряд ли окажусь в такой опасности, какой ты подвергаешь себя ежеминутно! — сообщил он.
— Я умею ходить, — известила его Сабрина.
Слоан отпустил ее. Несмотря на решимость, Сабрина начала оседать в снег: ноги не держали ее. Слоан снова подхватил жену, не слушая возражений.
— Будьте любезны, окажите мне такую честь, — насмешливо пробормотал он, входя в типи.
Он посадил ее на пол, и Сабрина увидела, что пол в индейском жилище тоже покрывают грубо выделанные шкуры.
Внутри было темно, но в маленькое отверстие в центре крыши пробивался лунный свет. Сабрина смутно различала силуэт хлопочущего вокруг нее Слоана, затем услышала шорох спички, и вскоре в центре типи разгорелся костер.
— Так быстро… — недоверчиво пробормотала она.
— Дрова были готовы: я заезжал сюда по пути к Ястребу. Сабина задрожала, по-прежнему не чувствуя своих ног.
Слоан подошел, возвышаясь над ней. Присев рядом, он взял ее за руки. Сабрина попыталась высвободить их, но Слоан ловко снял с нее перчатки и раздраженно выругался.
— Почему ты не сказала, что совсем закоченела?
— Ты не спрашивал.
— Но ты могла бы предупредить…
— Ты бы не поверил мне.
— Когда ты говоришь правду, — известил ее Слоан, я верю тебе. А когда ты упрямишься, неожиданно заявляя, что больна, я сразу понимаю: ты лжешь.
Он старательно растер ее руки. Постепенно к ним начало приливать тепло.
— Дай сюда ноги.
— Но со мной все…
Не обращая внимания на протесты, Слоан взялся за ее ноги. Он быстро справился с кружевными ленточками тонких бальных туфелек.
— Более неподходящую обувь для верховой езды трудно придумать.
— Ты прав, но я и подумать не могла, что сегодня мне предстоит верховая прогулка.
— Я честно предупредил тебя. У тебя было время переодеться.
— Честно предупредил! — воскликнула она, но тут же поморщилась и ахнула: Слоан снял с нее туфлю, быстро пробежал пальцами по ноге до бедра, развязал подвязку и стащил чулок.
Сабрина вновь похолодела.
Но он просто согрел ее ступню, как прежде согревал ее руки. Он сразу почувствовал момент, когда нога потеплела, и тут же взялся за вторую туфлю и чулок. Вскоре Сабрине стало теплее, но ее по-прежнему била дрожь.
— Твой плащ промок, — сообщил Слоан, снимая его с плеч Сабрины. — Сядь поближе к огню.
Подхватив жену на руки, он перенес ее к костру и посадил почти вплотную к пламени. Сабрина обхватила себя руками за плечи, наслаждаясь живительным теплом. Слоан наконец-то оставил ее в покое.
Он исчез на несколько минут, заставив Сабрину тревожно вглядываться в тени за дверями типи. Несмотря на то что она была в ярости, ей не хотелось оставаться в одиночестве посреди леса!
Но когда Сабрина уже была готова вскочить и в панике звать его, Слоан вернулся с кофейником. Он поставил его на угли и снова ушел за сумками и скатанными в рулоны постелями, которые сложил на полу. Взглянув на Сабрину, он нахмурился:
— Тебе все еще холодно.
— Я уже оттаиваю, — сухо заверила его Сабрина. Но Слоан присел рядом и притянул ее к себе, не обращая внимания на сопротивление. Растирая ее плечи и руки, он чертыхнулся.
— Как ты умудрилась промокнуть насквозь?
— Откуда я знаю? Мне было холодно, от влажного воздуха у меня под носом замерзали и таяли льдинки… Словом, я понятия не имею, как это вышло!
Слоан придвинул ее ближе и начал развязывать тонкую шнуровку на платье и воевать с мелкими пуговицами. Почувствовав прикосновение его пальцев, Сабрина вздрогнула:
— Пожалуйста, не надо! Мне
