знать, что именно он сказал о моем состоянии?
Скрепя сердце Эвелине пришлось признать, что расспросы лорда Баркли были вполне уместными и естественными в данной ситуации.
– Доктор сказал, что вынул пулю. Еще говорил, что некоторое время вы будете чувствовать слабость. И что, если повезет, инфекции удастся избежать. И похоже, что до сих пор у нас это получалось. Но у вас в самом деле был сильный жар, и вы бредили. – Эвелина изо всех сил старалась не показывать никаких признаков смущения.
– В бреду я сказал что-то ужасное?
Эвелина все-таки не удержалась и спросила напрямик:
– Кто такая Рейчел?
Джастин хмыкнул.
– Да, у меня, похоже, была настоящая горячка.
– Итак, все-таки кто же она такая? Шпионка? Ваша любовница?
Фаиза поднялась со стула и в один миг выпорхнула из комнаты.
– Пойду готовить ужин.
– Это моя старая горничная. – Покачав головой, маркиз грустно заметил: – Я ее не видел много лет. Она была моей самой первой… – Он осекся и нахмурил лоб. Подняв глаза, Джастин внимательно посмотрел в лицо Эвелины.
Внезапно все внимание девушки переключилось на нитку, свисающую с рукава ее платья. Она намотала нитку на палец и выдернула ее.
– Ну ладно, в таком случае, это не важно. – Эвелина откашлялась. – Итак, как вы себя сейчас чувствуете?
Баркли подумал немного и наконец заговорил – медленно, как бы размышляя вслух:
– Ну, голова ужасно раскалывается. Чувствую себя разбитым, как будто меня переехал экипаж. И вдобавок ко всему в груди у меня зияет дыра. – Маркиз облизнул пересохшие губы. – Но все это ничто по сравнению с болью в моем сердце.
– Сейчас вам уже можно не притворяться, милорд. – Эвелина сильно стиснула пальцы. – Поздравляю вас: вы успешно выполнили свою задачу. Салли арестован, я осталась совсем одна.
Ему стало заметно не по себе.
– Я понимаю, что причинил вам зло, Эвелина. Но если бы вы только знали, как вы мне дороги…
Сделав вид, что не слышала его признание, она тяжело вздохнула. Затем отвернулась и прошла в другой конец комнаты. Эвелина взяла стул, который стоял в углу, и приставила его к краю постели.
– Разве мое искреннее раскаяние ничего не значит для вас? – взволнованно спросил Джастин.
Эвелина поправила свои черные юбки, раздраженно заметив про себя, какими они стали грязными и неряшливыми. Она старалась не встречаться взглядом с маркизом.
– Нам необходимо знать, почему вы заманили Салли в ловушку. Что вы от него хотите? – Вдруг ее осенило и она спросила: – Почему вы организовали убийство моего отца?
– Я не убивал вашего отца, Эвелина. Как вам такое могло прийти в голову? Как вы могли в это поверить?
Она спокойно и уверенно посмотрела ему в глаза.
– Во всем, что касается вас, я не знаю, чему верить, а чему нет.
– Ну что же, позвольте мне сказать вам правду. – В глазах Джастина была мольба. – Вы не понимаете, как много вы стали для меня значить!
Эвелина отмахнулась от его слов, как от пошлого любовного послания.
– Думаю, у меня есть причины сомневаться в искренности ваших чувств. Но не будем об этом. Сейчас мне необходимо знать другое: на кого вы работаете и каковы ваши истинные намерения? Это все, что мне от вас нужно. – Она сама ужаснулась тому, что только что сказала, но гнев, который Эвелина испытывала к лорду Баркли, вполне оправдывал жестокость ее слов.
Маркиз поджал губы.
– Неужели у вас не осталось ко мне совсем никаких чувств, Эвелина?
– Эмоции ничего не значат. Салли в беде, и, кроме этого, меня больше ничего не волнует!
Он покачал головой.
– Это неправда. – Джастин произнес это так, словно не верил или не хотел верить тому, что сказала Эвелина. Ну что же, верить или нет – это его дело. Это ее не касается. Главное для нее – получить ответы на свои вопросы.
– На кого вы работаете?
– Я работаю в министерстве иностранных дел.
– В чем заключается ваша непосредственная задача?
– Остановить заговор, направленный против нашей денежной системы.
– В чьих интересах этот заговор?
