– В наши дни никто не владеет мечом.
Мириел залилась румянцем.
– Я не использовала меч, отец. Я была… – Боже правый, неужели ей придется лгать отцу? Да, но есть ли у нее выбор? Она и Рэнд полностью погрязли в этом обмане. – Я лечила его раны.
– Она была просто ангелом милосердия, милорд, – добавил Рэнд, похлопывая ее по руке. – Ухаживала за мной, вытирала мне лоб, приносила пищу и воду…
Колин усмехнулся:
– А я-то думал, ты упал без сознания.
– Так и было, – поспешно вмешалась Мириел.
– Она говорила, что присматривала за мной, – объяснил Рэнд.
– И меняла ему повязки, – добавила Мириел.
– Вот как? – лукаво спросила Элена. – И куда вы были ранены, сэр Рэнд?
– В руку, – ответила Мириел.
– В ногу, – ответил Рэнд одновременно с ней.
– В руку и голову, – произнесла Мириел. – Это была очень тяжелая травма.
– В самом деле? – произнесла Дейрдре, насмешливо хмуря брови.
Наступила напряженная тишина.
Колин неожиданно рассмеялся, и все последовали его примеру, наклонившись к своим доскам. Подняв бутыль, Колин обратился к Рэнду:
– Я бы тоже был без сознания два дня, будь у меня такая прелестная сиделка.
Элена осуждающе толкнула его в плечо. Рэнд поднял в ответ свою бутыль и улыбнулся. Мириел буквально обмерла.
– Вы думаете, Рэнд… Вы думаете, я…
Рэнд поставил свою бутыль на стол и взял ее руку в свои ладони.
– Дорогая, мы можем признаться.
– Признаться?
– Я не был настолько плох, чтобы не видеть, как она ухаживает за мной, – сказал Рэнд. – У меня не настолько отшибло мозги, чтобы я променял исцеляющие руки красивой служанки на возвращение на турнир. Разве я неправильно поступил?
Мириел почувствовала, что ее лицо пылает. Теперь никто не поверит в их легенду. Все знают, что она не относится к дамам, которые бы ухаживали за незнакомыми мужчинами в незнакомом доме.
Но, к ее удивлению; большинство мужчин за столом рассмеялись и подняли свои бутыли в знак одобрения. Даже сестры за нее не вступились.
Мириел опустила голову, чтобы скрыть обуревавшую ее ярость. Теперь их не убедишь, что она не видела сэра Рэнда на турнире, особенно после того, как столь бесстыдно целовалась с ним утром при свидетелях.
У нее пропал аппетит. Одно дело – участвовать в обмане, который ты сама замыслила, и совсем иное – в обмане, который придумал кто-то другой, особенно когда этот другой совсем не заботится о ее репутации и чертовски изобретателен в своих рассказах.
К счастью, интерес к врачебному искусству Мириел и воинскому искусству Рэнда быстро увял. Разговор перешел на обычные темы – свадьбу Элены, изобилие лосося в озере в этом году, необходимость подновить церковь, вторжение в окрестности двух коров из Лаханберна.
Мириел уже совсем было успокоилась, но тут лорд Геллир решил поговорить с Рэндом на свою любимую тему:
– Вы слышали о местном разбойнике?
Вопрос был столь неожиданным, что Рэнд едва неподавился куском баранины, запил ее вином и с притворным равнодушием ответил:
– Нет, не слышал. А что, в Ривенлохе появился разбойник?
Мириел из самых лучших побуждений, но весьма некстати опередила отца.
– Папа, ему это совсем не интересно. – Она обратилась к Рэнду: – Кто-то пустил слух, который будоражит жителей.
Рэнд натянуто улыбнулся, размышляя, не будет ли очень грубо, если он зажмет ей рот, чтобы дать возможность лорду Геллиру продолжать.
– Впрочем, – сказал Паган, размахивая ножом, чтобы сделать свою мысль яснее, – я всегда говорил, что это Призрак разрушил английскую фрондиболу.[7]
Тут все заговорили разом. Похоже, каждый имел на сей счет свое мнение.
– Я видел его однажды, – вставил Колин. – В доме хуторянина, где меня взяла в заложники Элена.
Рэнд округлил глаза. Уж не ослышался ли он? Элена взяла Колина в заложники? Боже правый, эти дамы из Ривенлоха и впрямь неустрашимы.
Рэнд старался не пропустить ни одного слова.
