Абигайль почувствовала, что от лица отхлынула кровь.
– Правда-правда! За ними кровопролитие, вывернутые внутренности, запекшаяся кровь… а хуже всего, Стил должен быть одним из них! Катлеры его вырастили, называют его братом! Я знаю из надежного источника, от его бывшего дворецкого Карлтона, что он по ночам уходил на несколько часов, но после этого не приходилось чистить какой-нибудь из его смокингов! Этот человек – уличный разбойник! Неудивительно, что ему ничего не стоит убить двух мальчиков!
Абигайль тошнило, кружилась голова. Она подняла глаза на Литтлтома.
– Многое из того, что вы говорите, имеет окраску правды. Этого нельзя отрицать.
Литтлтом просиял.
– Вы умная женщина, мисс Уэст, я вам аплодирую.
– Значит, вы нас отпустите?
Литтлтом прикусил губу и скрестил руки.
– По совести, я не могу отдать мальчиков Стилу, это опасно. Я хочу отвезти их в надежное место, где их защитят от его злобных проектов.
– И меня?
– Вы свободны. Можете уходить, вы и ваш брат.
Абигайль замерла.
– Люцифер отпускает Регги?
– Я это устроил. Но я надеялся, что вы поедете со мной… конечно, туда, куда я повезу мальчиков.
– Почему вы делаете так много хорошего мне и брату? Не понимаю.
У Литтлтома потемнели глаза, голос стал низким.
– Неужели не понятно, дорогая? Я вами восхищаюсь, я нахожу вас изысканно красивой… Вы не выходите у меня из головы. – Он облизнулся и сделал шаг вперед. – Я бы не возражал, если бы вы высказали мне свою признательность…
– Я покажу вам признательность! – возмущенно крикнула Абигайль, швырнула бумага ему в лицо, схватила подсвечник, размахнулась и запустила его в голову Найджелу Литтлтому. Литтлтом с глухим стуком упал на пол.
Абигайль быстро подхватила подсвечник и задула свечу.
Бандит, стоявший у окна, не выказал никакого удивления, только расцепил руки. Он смотрел на нее страшно, холодно, без чувств.
Абигайль подняла над головой подсвечник. Рука дрожала, но ее решимость была непоколебима.
Вдруг бандит вытаращил глаза, прогнулся, ахнул, сделал шаг, другой и рухнул на пол. У него в спине торчала рукоятка ножа.
Абигайль с бьющимся сердцем наклонилась над ним, пытаясь понять, что произошло.
– Что с вами? – прошептал мужской голос. Она огляделась, но комната была пуста. В проеме окна появились два глаза.
О Господи! Абигайль замерла в изумлении. За окном висел джентльмен в маске. Он стянул черную ткань, открыв ошеломляюще знакомое лицо.
– Это я, Стил. Скажите, как вы?
Абигайль тупо кивнула.
– Мальчики?
Она опять кивнула.
– Они в соседней комнате?
– Да, – прошептала она.
– Цепь прибита, я не могу открыть окно. У вас есть что-нибудь такое, чем можно его подцепить?
Абигайль просунула в щель подсвечник.
– Отодвиньтесь. – Лицо Стила исчезло. Абигайль отклонилась влево, уперлась подсвечником и нажала изо всех сил. Цепь протестующе скрипнула, подсвечник начал загибаться, но один конец цепи вдруг вырвался из рамы, и окно распахнулось.
Стил влез на подоконник. Черные башмаки, черные брюки, черный плащ, палка с железным наконечником. Его глаза были полны решимости. Он быстро прошел через комнату и заглянул в дверь, за которой спали мальчики. Со вздохом облегчения привалился к косяку. Потом посмотрел на Абигайль и закрыл дверь.
Подойдя к ней, он за плечи привлек ее к себе. Она упала в его объятия. Стил держал ее так, как будто уже никогда не отпустит, будет лелеять и защищать. Он уткнулся в ее волосы.
– Почему ты ему не поверила?
– Я поверила. – Голос Абигайль звучал глухо, лицо было прижато к его груди.
Стил отпрянул и заглянул ей в глаза, страшась увидеть в них отвращение, злость и отказ.
– Многое из того, что он сказал, правда, – объяснила Абигайль. Прелестное лицо светилось искренностью. – Отчасти про Бернуика, потом про Линдер-Майера, и что вы просите Бенбрука сделать вас
