вовсе не такой, каким казался.
При этой мысли Себастьян вновь ощутил угрызения совести.
– Я уверен, мой брат не хотел оскорбить ваши чувства, оставляя вас, Джульет. Вероятно, он думал, что вам лучше уехать без него. Нет сомнений, вы дали понять, что презираете его за то, что он предал вас.
Она снова посмотрела ему в глаза.
– Вы ошибаетесь. Он вовсе не оскорбил мои чувства. Я просто объясняла, почему его комплименты были неискренними.
– Даже если брат не женился на вас, это не означает, что он лгал вам во всем.
– Неужели? – Она посмотрела на него долгим взглядом, потом с усмешкой сказала: – Ах, вы не поймете. Слишком уж вы порядочный.
Себастьян готов был поклясться, что услышал сарказм в ее голосе.
Джульет же между тем продолжала:
– Комплименты, которые кажутся совершенно естественными, не срываются с вашего языка так же легко, как с языка вашего брата. Вы слишком честный человек, поэтому не можете лгать так, чтобы женщина вам поверила. Вы рассчитываете на стандартные фразы, например, про волосы, что похожи на золотые нити, и это вполне естественно для мужчины, который плохо знает женщин. Совершенно ясно, что ваш опыт весьма ограничен.
Уязвленный словами собеседницы, Себастьян проворчал:
– Видите ли, это были не мои комплименты, а примеры того, что могут сказать другие мужчины. А ограниченный опыт вовсе не означает, что я провел лет тридцать в монастыре! Просто я не гонялся за каждой юбкой, вот и все.
– Да, разумеется. – Она небрежно махнула рукой. – Хотя ваши комплименты не слишком изящные и умные...
– Так теперь я еще и тупица?! – взревел Себастьян.
Джульет отвернулась, но он успел заметить, что она лукаво улыбнулась.
– Я просто хочу сказать, что вы не такой знаток женщин, каким был ваш брат. Чтобы обманывать женщин, требуется человек особого сорта. Требуется...
– Умный человек, не так ли? – процедил Себастьян.
– Я хотела сказать – светский человек. Вы же не такой, верно?
– Да, наверное. – Себастьян потер пальцами виски – от этого разговора у него разболелась голова. Джульет молчала, и он, собравшись с духом, спросил: – Миледи, позвольте проверить, правильно ли я вас понял. Значит, вы считаете меня честным и порядочным болваном?
– Я не называла вас болваном. Вы сами сказали это, милорд.
– Хорошо, спрошу иначе. Вы считаете меня уважаемым джентльменом, которому не хватает ума и который настолько неопытен в общении с женщинами, что его поцелуи ужасно скучны?..
– Я не говорила, что ваши поцелуи скучны, – возразила Джульет.
– Но вы назвали их сносными, что, на мой взгляд, ничуть не лучше, чем скучные.
– Милорд, я не хотела оскорбить вас...
– Неужели? – Он сделал несколько шагов в ее сторону, и она, попятившись, споткнулась о шахматный столик. Заключив ее в объятия, Себастьян проговорил: – Будет только справедливо, миледи, если вы дадите мне еще один шанс доказать вам, что я не такой уж идиот.
Ее щеки залились румянцем.
– Право же, милорд, вам не нужно ничего доказывать.
– А я думаю, что нужно.
Он взял ее за подбородок, но Джульет положила свою маленькую ручку ему на грудь, когда его губы приблизились к ее губам.
– Сэр, мы договорились, что не будем целоваться.
– Это вы договорились. А я сказал, что вы можете ударить меня, если захотите. И вы действительно сможете это сделать, после того как мы закончим.
В следующее мгновение Себастьян впился поцелуем в губы девушки. Она не сопротивлялась, однако оставалась неподвижной, равнодушной, не отвечала на его поцелуй. И это сводило его с ума. «Почему же она не отвечает?» – спрашивал он себя.
Себастьян отстранился и заглянул ей в глаза.
– Вы все... закончили? – спросила она с дрожью в голосе. Эти слова были оскорбительнее, чем любая пощечина.
Черт возьми, он пробьет ее броню – пусть даже ему понадобится для этого целый день.
– Еще нет. – Протянув руку к шахматному столику за ее спиной, он сгреб три тяжелые серебряные фигуры, а потом вложил их в ее руку. – Держите, если сможете.
– Зачем? – спросила она с удивлением, однако ее пальцы машинально сжали фигуры.
Себастьян улыбнулся и схватил три ониксовые фигуры, чтобы вложить в другую ее руку.
– Затем, что я намереваюсь доказать, что смогу заставить ваше сердце учащенно биться, а кости таять.
Глава 8
«Мои кости... таять? – в панике подумала Джульет, когда Себастьян снова наклонил голову. – Тогда... о Боже, помоги мне».
От его поцелуя у нее почти тотчас же закружилась голова. Она пыталась вычеркнуть поцелуй из сознания, пыталась думать о сложных узорах для вышивания и шахматных маневрах, но это нисколько не помогало.
Наконец Себастьян отстранился... и она поздравила себя с победой. Разумеется, ей следовало догадаться, что он не оставит ее так просто. И конечно же...
О Господи, как здесь жарко... И вся комната почему-то врашается.
– У вас вкуснейшие губки, Джульет, – услышала она его голос. А его горячее дыхание заставило ее сердце учащенно забиться.
– Снова думаете... вашим ж-желудком? – запинаясь, пробормотала Джульет: она вдруг почувствовала, что он целует ее щеки и шею.
– Не совсем. – Ей показалось, что он улыбнулся. – Впрочем, ваши губы – необычайно вкусные. Они такие пухленькие и нежные... – Он снова стал целовать ее в губы, и его поцелуи сводили Джульет с ума.
– Для человека, который весьма преуспел в стрельбе, вы очень плохо целитесь, – заявила она, заставив себя отстраниться.
Он усмехнулся и проговорил:
– Тогда я должен подправить траекторию. – И губы их снова слились воедино.
Несколько секунд спустя, услышав глухие удары у своих ног. Джульет поняла, что уронила шахматные фигуры. Но теперь ей было уже все равно – она обвила руками шею Себастьяна и прижалась к нему покрепче.
Он на мгновение отстранился и прошептал:
– Вот так тают кости. Это будет шах и мат. – Затем губы его вновь прижались к ее губам.
Но даже столь самоуверенные замечания Себастьяна не охладили Джульет. Собравшись с духом, она запустила руки ему под сюртук, где было так тепло и уютно... Но тут Себастьян вдруг застонал, а потом рука его легла ей на грудь.
Джульет резко отстранилась и воскликнула:
– Себастьян, прекратите это! Что вы делаете?! – Она инстинктивно отступила и наткнулась на шахматный столик. Столик с глухим стуком опрокинулся на ковер, и фигуры разлетелись в разные стороны.
Себастьян пристально смотрел ей в лицо; глаза его пылали.
– По-моему, миледи, я доказываю, что умею целоваться... вполне сносно.
Джульет понимала, что едва ли может это отрицать. Ведь она отвечала на его поцелуи как совершенно безнравственная женщина.
– Но это не означает, что вы должны... что вы можете...
– Даже самый образцовый джентльмен- недотепа теряет голову, когда женщина тает в его объятиях.
О, как унизительно! Она уже чувствовала, как румянец разгорается на ее щеках.
Себастьян сунул руки в карманы сюртука – словно боялся оставить их на свободе, потому что они могли снова коснуться Джульет.
– Или, возможно, я не настолько образцовый. Но в этом случае наши дальнейшие уроки станут для вас еще полезнее.
– Никаких дальнейших уроков не будет, – заявила Джульет.
– У вас тут все в порядке? – раздался голос с порога.
Джульет резко развернулась и увидела Гриффа, стоявшего в дверях. «Господи, только бы он не увидел нас целующимися», – взмолилась она.
Джульет взглянула на Себастьяна и тотчас же поняла, что он полон решимости ответить за свои действия. «Немного поздновато, – подумала она в раздражении. – Ему следовало сделать это два года назад».
– Добрый день, Грифф. – Джульет постаралась улыбнуться. – Мы тут с лордом Темплмором играли в шахматы, – добавила она, покраснев.
Грифф нахмурился и окинул взглядом комнату.
– В шахматы?..
– Да, и я всегда выигрывал. – Себастьян покосился на Джульет. – В последний раз я объявил ей шах и мат, а леди Джульет так разволновалась, что уронила некоторые фигуры. Вставая, чтобы поднять их, она опрокинула столик. Теперь нам придётся начинать игру заново.
Грифф еще больше помрачнел и, взглянув на Себастьяна, проворчал:
– Мой кучер говорит, что сегодня уже потеплело и снег начал таять. Мы сможем уехать, наверное, послезавтра. Уверен, вы рады слышать это, не так ли?
– Вовсе нет, уверяю вас, – ответил Себастьян. – Впервые за долгое время я с удовольствием принимаю гостей.
Джульет почувствовала, что снова краснеет. Проклятие, этот дьявол прекрасно знает, как лишить ее самообладания.
– Джульет, мне нужно поговорить с вами, – сказал Грифф. – Поговорить наедине.
Ее охватила паника. Если Грифф станет расспрашивать о Себастьяне, что она сможет ответить ему?
Барон же с невозмутимым видом проговорил:
– Да, разумеется. Мне все равно нужно кое-что сделать в кабинете. Встретимся за ужином.
Не оглядываясь, он вышел из гостиной. «Вот негодяй!» – мысленно воскликнула Джульет. И ей вдруг показалось, что в комнате без него стало гораздо прохладнее.
– Мне не нравится этот субъект, – проворчал Грифф. – Слишком уж он любезен с дамами. Подозреваю, что в нем больше от его отца, чем ему хочется думать. Я не доверяю ему.
– Я тоже.
Зять подозрительно взглянул на нее.
– Вот и хорошо. Главное – помните об этом и держитесь от него подальше. Тогда будете в безопасности.
В безопасности от Себастьяна? О... это невозможно. Когда он целовал ее, она теряла
