– Это случилось очень быстро, – сказала она. – Скорее удивительно, чем романтично.
– Но в чем ваш секрет? – упорствовала Джоанна. – Все думали, что после смерти жены он никогда не женится.
– Джоанна, – вмешалась младшая Энн, – довольно. Не говоря уж о том, что глупо выяснять у женщины, как можно завлечь мужчину, за которого она собирается замуж, думаю, большой успех принцессы Жозефины состоит в том, что в отличие от тебя она не делает из себя посмешище.
– Ты тоже не замужем, Энн!
– Но я не спрашиваю, как обольщать чужих мужчин. Если уж на то пошло, я жду человека, который путешествует дальше, чем от Шропшира до Лондона.
– Джоанна! Энн! Прекратите, – к счастью, прервала перепалку сестер Кэролайн, снова войдя в комнату. – Ваше высочество, вы хотите посмотреть книги, которые мы обсуждали?
Жозефина встала так быстро, что едва не пролила лимонад.
– С удовольствием.
– Я помогу вам, ваше высочество, – вскочила Джоанна.
– О…
– Джоанна, дай принцессе Жозефине несколько минут передышки, пока у нее уши не разболелись от твоей болтовни. Она приехала сюда побыть в тишине. Так что сиди здесь, ради всего святого.
Строго взглянув на сестру, Кэролайн проводила гостью по коридору. В открытую дверь была видна большая комната с книгами и удобной мягкой мебелью.
– Спасибо, что увезли меня из Бранбери-Хауса, Кэролайн, – тихо сказала Жозефина, как только они остались одни. – У меня срочные новости для Себастьяна. Если я скажу вам, вы передадите ему без задержки?
Взгляд Кэролайн сместился куда-то за плечо Жозефины.
– Да, полагаю, я с этим справлюсь, – сказала она и вышла, закрыв за собой дверь.
У Жозефины мурашки по рукам побежали, она обернулась.
– Себастьян?
– Кэролайн сообщила мне, что ты сама себя пригласила на ленч. – Он стоял, прислонившись к стене между высокими окнами. – Она решила, что ты хочешь поговорить со мной.
– Слава Богу! – выдохнула Жозефина и бросилась к нему.
Запустив пальцы в его шевелюру, она тянула его вниз для поцелуя. Себастьян сильно и властно обнял ее за талию. От его ответного поцелуя спало напряжение в плечах, но тут же возникло в другом месте, требовавшем его внимания.
– Так ты действительно хотела меня видеть? – Он провел подушечкой большого пальца по ее губам.
Жозефина затрепетала.
– Да. Я так рада, что она рассказала тебе.
Как она…
– Ты в опасности? – нахмурил он красивую бровь. – Я не позволю тебе вернуться в Бранбери-Хаус, если есть хоть малейшая…
– Нет, – перебила Жозефина. Знать бы, беспокоится он о ней как джентльмен или как мужчина. – Мой отец никогда не причинит мне зла.
– Он пытался убить меня.
– Ты не его дочь. И тебе все еще грозит опасность.
– Как так?
– Он догадался, что ты намерен заморозить украденные деньги, если он передаст их тебе для инвестиций. Он тебе их не отдаст.
Себастьян посмотрел на нее, потом подошел к стоявшему у окна креслу и сел.
– Проклятие, – пробормотал он. – Думаю, я был слишком откровенен, но вижу мало способов остановить его, не впутывая тебя.
У Жозефины сердце упало.
– Я думала об этом. – Она присела на краешек кресла напротив. – Я, конечно, в этом замешана. – Она вжала кулак в бедро. – Но даже без этого… как ты сказал, я не ангел.
Снова подняв глаза, она увидела, что Себастьян смотрит не на ее лицо, а на руки.
– Так ты хочешь, чтобы всю вашу компанию бросили в тюрьму? Или хуже?
– Конечно, нет! Я не Жанна Д'Арк. Но я понимаю роль, которую играла. Если придется обвинить меня, чтобы остановить его, тогда…
– Нет.
– Себастьян, ты не можешь, подобно моему отцу, игнорировать реальность, предпочтя ей иллюзии. И ты, вероятно, предвидишь, что он изобретет какую-нибудь причину, лишь бы не отдавать тебе деньги, пока не вынудит нас пожениться. И тогда твое благополучие будет буквально и фигурально привязано к его махинациям.
Себастьян открыл было рот, потом снова погрузился в размышления.
– Я не верю в поражение, – наконец сказал он.
– Как и мой отец. Когда мы обсуждали это вчера вечером, я думала, что он не станет противиться шансу быстро разбогатеть на так называемых инвестициях. Но я не сказала тебе, что до того, как ты… присоединился ко мне, я два часа перечитывала его письма.
– И?
– И я думаю, что он всегда… Не знаю, как это выразить… – Жозефина вздохнула. – Он всегда хотел быть важной персоной. Сначала в армии Веллингтона, а когда потерпел неудачу, то у Боливара, сражавшегося против Испании. Но отец в Южной Америке был иностранцем, Боливар и его генералы его никогда не принимали всерьез. Наши планы обеспечили отца средствами, но не властью. Тогда он придумал Коста-Хабичуэлу, где мог быть королем. Выше этого ничего нет, полагаю. Ничто другое его не заботило. Я соглашалась с этим, потому что люблю жить в комфорте. Да он и не стал бы слушать меня.
– Я понимаю его резоны. И твои тоже.
– Не думаю. Ты родился, чтобы стать герцогом Мельбурном. Ты никогда не стоял в сторонке, завидуя чужой власти и привилегиям. – Жозефина откашлялась. Только бы голос не дрожал, и слезы не покатились, они сейчас ни к чему. – Когда ты освобождаешься от своих мечтаний, ты по-прежнему остаешься Мельбурном. А мой отец без своих иллюзий – неудачник-военный, который не служил своей стране. А я – его дочь.
Наконец она сказала это. И сделала это так откровенно, как могла. Ее отец простолюдин, и она простолюдинка.
– Короче говоря, – произнес Себастьян, – ты хочешь сказать, что недостойна моей защиты или моей привязанности.
Жозефина закрыла глаза, надеясь, что он не увидит, как больно слышать, что он соглашается с ее оценкой обстоятельств.
– Точно, – прошептала она.
– Я кажусь тебе жестоким или коварным? – спросил он резко.
Когда она снова открыла глаза, он опустился перед ней на колени и взял ее руки в свои.
– Нет.
– Это интересно. Мои родные братья обвинили меня в том и другом. – Он нахмурился. – Род Гриффинов, или, скорее, Грифанусов, существует в Англии со времени римлян. Мои предки были среди первых, возведенных в благородное звание, и один из них, как гласит легенда, заслужил титул герцога, который потом передавался из поколения в поколение. Полагаю, что мое семейство в дальнейшем получило возможность пользоваться привилегиями, которые дает высокий титул, заслуженный моим предком многие столетия назад.
