Кейт выглядела в эту минуту очень серьезной. Глаза широко раскрыты, лицо спокойное, и ни намека на улыбку. Она все еще стояла в кольце его рук, но полностью отстранилась.
Он снова привлек ее к себе.
— Я… я…
Кейт судорожно сглотнула, в глазах у нее появилось выражение почти панического страха. Поможет ли он ей, скажет ли, что уже знает?
Но знал ли он? Что, если она пытается сообщить ему о чем-то еще?
— Ты просто скажи мне, Кейт, в чем дело. Это не может быть чем-то скверным.
— Но так оно и есть, — почти прорыдала она и, как видно, услышав себя, крепко стиснула губы и закрыла глаза.
У нее на щеках слезы? Кейт вытерла, потом запустила обе руки себе в волосы.
Алекс нежно поцеловал ее.
— Скажи мне правду, дорогая. Прошу тебя, доверься мне.
Кейт открыла глаза.
— Но ты не можешь верить мне!
Не может верить ей? Алекс почувствовал себя так, будто ему нанесли удар под дых. Значит ли это, что она приглашала к себе в постель и других мужчин? Но зачем тогда ей понадобилось доводить это до его сведения?
На сей раз он не был склонен к поспешным умозаключениям.
— Кейт, ты меня пугаешь, право. Скажи прямо, в чем беда. Тогда мы вместе во всем разберемся.
— Хорошо.
Она сделала шаг назад, и Алекс отпустил ее. Кейт стиснула руки перед собой.
— Ты помнишь, что я сказала тебе, когда ты… — Она откашлялась и продолжила: — Когда ты посетил меня в Оксбери-Хаусе? Когда мы…
Тут она жестом указала на кровать. Его лицо приняло настороженное выражение.
— Ты многое мне тогда говорила. На что именно ты сейчас намекаешь?
– Я…
Господи, он может решить, что она полная дуреха. Чего ради, в самом деле, ходить вокруг да около? Нужно принять совет Алекса и объяснить, что к чему.
— Когда ты пришел ко мне в Оксбери-Хаус, я сказала тебе, что бесплодна.
— Да, именно такты говорила.
— Полагаю, поэтому ты и согласился… — Она снова указала на кровать. — Ты понимаешь.
Теперь он нахмурился.
— Понимаю, но ты ошибаешься. Я не потому лег с тобой в постель, что ты сообщила мне о своем бесплодии. Я поступил так потому, что ничего не мог с собой поделать. Желание обладать тобой было выше моих сил.
Взгляд его был уверенным, ясным и правдивым… но она все еще не сказала ему о ребенке. И она не сможет думать ни о чем другом, пока не скажет.
— Я солгала. Я не бесплодна. Я считала себя бесплодной, потому что за все годы замужества ни разу не забеременела. Правда, в последние годы нашей совместной жизни Оксбери почти, а потом и вовсе прекратил попытки обзавестись наследником, но когда мы только поженились, он прилагал к этому немалые усилия.
Кейт снова посмотрела на Алекса. Кажется, он побледнел? Она заметила, что на виске у него пульсирует жилка. Он должен возненавидеть ее.
— Кейт, зачем ты все это говоришь? И почему, каким образом ты узнала, что не бесплодна?
— Потому что… Потому что зачала ребенка… твоего ребенка.
Алекс широко раскрыл глаза. Секунду он выглядел совершенно потрясенным, потом просиял улыбкой и обнял Кейт за плечи.
— Это правда? Ты уверена?
— Думаю, что да. Мария вполне уверена. И у меня есть определенные признаки.
Он прижал ее к себе.
— Я так надеялся на это! Дэвид мне намекал, но что он, в сущности, может знать о таких вещах?
Кейт обвила руками талию Алекса. Она не ожидала подобной реакции.
— Я получу специальную лицензию! Могу ли я поехать за ней уже завтра с утра или подождать до конца праздника? Мы поженимся в ближайшее время.
— Ты не обязан на мне жениться, Алекс.
Он слегка отстранил ее от себя и посмотрел на нее с высоты своего роста, насупив брови.
— Не смеши меня. Разумеется, я обязан на тебе жениться. Я не могу допустить, чтобы мой ребенок, будь то сын или дочь, родился незаконным, чтобы мое дитя считали и называли бастардом!
– Но…
— Нет. — Он положил палец ей на губы. — Если бы ты не любила меня, не позвала бы к себе в постель, не отдалась бы мне.
— Но получается, что я заманила тебя в ловушку.
— Кейт, я больше всего на свете хотел попасть в эту ловушку. Я двадцать три года мечтал жениться на тебе, и теперь, когда ты носишь под сердцем моего ребенка, ты не можешь мне отказать. — В глазах у него вдруг вспыхнуло беспокойство. — Прости, не считаешь ли ты, что сама попала в ловушку?
Кейт вздохнула:
— Я так считала, когда думала о том, что мне одной придется терпеть насмешки и осуждение общества. Когда представляла себе, что скажут мой брат и Уизел, узнав о случившемся.
Алекс снова привлек ее к себе. Кейт почувствовала огромное облегчение и прижалась к нему.
— Они скажут что-нибудь вроде «поздравляем» и «желаем всего наилучшего».
— М-мм. — Кейт потерлась щекой о его грудь. — Я люблю тебя, Алекс. Я старалась быть хорошей женой для Оксбери, но никогда не переставала любить тебя.
— И я люблю тебя, Кейт. — Он погладил ее по голове. — Я тосковал по тебе, ты это знаешь. Двадцать три года.
Алекс рассмеялся. Кейт чувствовала себя непривычно спокойной, как бы защищенной от всех бед и опасностей этого мира — она больше не одинока. Это чудесно.
— Как ты полагаешь, мы могли бы сейчас лечь в постель?
Алекс рассмеялся.
— Спать?
Она принялась вытягивать рубашку Алекса.
— Со временем да.
Она погладила его живот ладонями. Вместо страха и беспокойства Кейт испытывала непреодолимое… желание. И любовь, конечно, тоже. Но главное, она страстно хотела, чтобы он вошел в нее как можно скорее. И расстегнула одну из пуговиц у Алекса на ширинке.
— Ты хочешь меня?
— Да. Очень.
Она расстегнула ширинку до конца. Алекс не носил кальсон. Кейт обхватила рукой его плотный, горячий член.
— Сними рубашку.
— Какая строгость! Это что, результат возникших у тебя материнских чувств? Осторожнее, Кейт, иначе сделаешь из меня кастрата.
— Я не хочу ждать, Алекс.
— Вполне понятное чувство.
— Я слишком долго ждала.
— Не могу не согласиться с этим, но тебе придется подождать еще немного, иначе ты вынудишь меня излить семя тебе в ладонь.
— Ох! — Кейт вздохнула и, с огорчением выпустив из ладони свою добычу, слегка отступила назад. — Ну хорошо.
