прелестное создание было той самой печально известной Кейтриной Ламонт, ныне леди Кэмпбелл.
Она начала извиняться за опоздание, но посмотрела на мужа, замолчала в середине фразы и торопливо подошла к нему.
– В чем дело? Что случилось?
Джейми, не отвечая, перевел взгляд на Дункана. Кейтрина проследила за его взглядом и вздрогнула так резко, что Дункан понял – сходство между ним и братом просто разительное. Кейтрина не умела так же искусно скрывать свои чувства, как ее муж, и Дункан увидел, как она потрясена. Он почти ожидал, что сейчас она перекрестится – если бы Шотландия еще признавала католичество, она бы, наверное, так и сделала.
– Иисусе! – пробормотала Кейтрина и тут же положила ладонь на руку Джейми, словно желала его успокоить. Как ни странно, это подействовало, и общее напряжение слегка уменьшилось.
Кейтрина немного пришла в себя, вспомнила о своих обязанностях хозяйки дома и обернулась к Джинни, чтобы поздороваться. Обменявшись обычными любезностями, она произнесла:
– Должно быть, вы после такого долгого путешествия совершенно измучены. Я велю приготовить все необходимое для ваших людей, а вашу ванну доставят в комнату. Ужин примерно через час. Если вам что-нибудь потребуется раньше, скажите. Надеюсь, вы останетесь с нами на Хогманай[5]?
Джинни покачала головой:
– Я должна вернуться в замок Эбойн до Нового года. Если я не вернусь до Рождества, дочь мне этого никогда не простит. Боюсь, что могу остаться всего на неделю-две.
Дункан застыл. В ее голосе он отчетливо услышал – она выполнила свое обязательство. Доставив его сюда, она выплатила все свои долги.
Кейтрина продолжала:
– Мы ждем вас в зале. – И кинула многозначительный взгляд на Дункана. – Ваши люди, конечно, тоже должны присоединиться к нам.
Джинни кивнула:
– Спасибо за гостеприимство.
– В Горной Шотландии это священная обязанность, но в данном случае еще и удовольствие, – отозвалась Кейтрина с чарующей улыбкой, обернулась к мужу, и улыбка сделалась предостерегающей. – Не так ли, супруг мой?
Брат Дункана не пропустил ее тонкий намек.
– Да, – протянул он, – даже изменники сегодня в безопасности.
Сделав это зловещее предупреждение, Джейми пошел в замок, увлекая за собой Джинни и жену. Дункан остался один.
Первая встреча прошла лучше, чем он ожидал, думал он, по крайней мере его не швырнули в ближайшее подземелье. Однако посмотрим, надолго ли Джейми хватит снисходительности.
Дункан с надеждой ждал…
Но Джинни так и не обернулась. Она сделала то, что обещала: доставила его к брату, – и теперь только от Дункана зависело, сумеет ли он распутать свое дело и снять веревку с шеи. Если бы еще знать, как ослабить эту боль в груди…
Двое мужчин смотрели друг на друга через стол, оставшись в одиночестве после бесконечной трапезы.
В ярком свете свечи в покоях лэрда Дункан лучше видел, почему Кейтрина Ламонт так себя повела. Они с Джейми могли бы быть близнецами, если бы не цвет волос и разница в возрасте. Если раньше кто-то мог его и не узнать, то теперь любой, увидевший их с братом вместе, уже не ошибся бы. Во время ужина Дункан расположился как можно дальше от брата и все время сидел, опустив голову, но наверняка некоторые члены клана его узнали. Значит, у него еще меньше времени на то, чтобы убедить Джейми.
Дункан рассказал обо всем самым будничным тоном, опустив только то, что произошло между ним и Джинни в гостинице, хотя и предполагал, что Джейми и сам догадался. Замолчав, он протянул брату карту и переписку Гранта и Френсиса Гордона. Прочитав письмо, Джейми нахмурился.
Он долго молчал, обдумывая рассказанное Дунканом, потом внимательно посмотрел на брата и спросил:
– Значит, ты считаешь, что кто-то украл карту, отдал ее Гранту, а потом подкинул тебе золото?
– Да. Грант очень хотел от меня избавиться, а когда меня начали подозревать, нашел способ окончательно со мной покончить. И это сработало. Но ему кто-то помогал. Кто-то, имевший доступ к моим вещам.
– А какова во всем этом роль леди Гордон? Судя по тому, что она здесь с тобой, я полагаю, что ты теперь не подозреваешь ее в краже карты?
Больше всего Дункану хотелось сказать, что он ей доверяет, но нельзя полагаться только на свое чутье. Он ответил уклончиво:
– Нужно учитывать все возможности и подумать о тех, кто мог это сделать.
– Ты думаешь, кто-то из наших людей способен предать?
– Да, и мне бы очень помогло, если бы я знал, зачем это кому-то понадобилось.
– Ты можешь вспомнить хоть кого-нибудь, затаившего против тебя зло?
Дункан криво усмехнулся:
– Одного-двоих.
Джейми понимающе кивнул. Отец дал Дункану власть и высокое положение. Неудивительно, что некоторые испытывали недовольство, видя, что незаконнорожденному столь многое дано. Он все это заслужил, но люди видят только то, что хотят.
Джейми задумчиво потер подбородок.
– Кто от этого выигрывал?
Дункан уже думал об этом, но пока без толку. Решив, что Джинни, быть может, и не виновата, он стал рассматривать другие возможности, которые до этого отметал.
Они вместе вспомнили тех, кто ночевал с Дунканом в шатре той роковой ночью. Всего несколько человек, кроме отца и Колина. Один из них погиб в сражении некоторое время назад, но Джейми пообещал проверить остальных, в том числе и того, кого Дункан приказал наказать за то, что тот развлекался с девчонкой, хотя должен был стоять на страже у ворот, и Падрейга, одного из доверенных воинов отца. Тот считал, что назначить капитаном следовало его, а не Дункана.
Осталось одно имя, которое ни один из них не хотел затрагивать, но оно лежало между ними, как выброшенный на берег кит, разлагающийся под солнцем. Колин.
Дункан чувствовал, что Джейми чего-то недоговаривает.
– Расскажи мне про Колина. Где он сейчас? Джейми угрюмо сжал губы.
– Если у него хватает мозгов, прячется где- нибудь.
Дункан вопросительно выгнул бровь, и Джейми объяснил. Он рассказал про недавние беспорядки с Макгрегорами и об обстоятельствах собственной женитьбы – о сражении Колина с отцом Кейтрины из-за того, что тот укрывал у себя Макгрегоров; о том, что во время сражения были убиты ее отец и брат, а дом разрушен. Дункан не представлял, как Джейми сумел убедить ее выйти за него замуж.
– Это было нелегко, – произнес Джейми, словно прочитав его мысли, и рассказал, что произошло дальше: как Макгрегоры взбунтовались после казни вождя, Аласдэра Макгрегора, и как Колин отомстил за изнасилование одной из девушек Кэмпбеллов, приказав изнасиловать девушку Макгрегоров.
Дункан поморщился, и не потому, что счел этот поступок отвратительным, а потому, что не мог представить, как его брат делает что-то столь позорное.
Но дела обстояли еще хуже: изнасилованная девушка оказалась не только золовкой Лиззи, но еще и возлюбленной Нилла Ламонта, брата Кейтрины. И теперь Нилл Ламонт обшаривал горы, желая отыскать Колина и восстановить справедливость.
Вопрос о том, каким образом Лиззи вышла замуж за Макгрегора, мог подождать.
– Ты уверен в его вине? – спросил Дункан. Нападение на семейство Кейтрины казалось вполне в духе вспыльчивого Колина, но приказ изнасиловать ни в чем не повинную девушку… – Это совсем непохоже на Колина.
Джейми кивнул.
– Никакой ошибки. Ты отсутствовал очень долго. За это время все мы изменились, особенно Колин.
– Но ты же не думаешь, что Колин мог предать меня? Джейми пожал плечами:
– Не знаю. Не хотелось бы так думать, но я уже убедился, на что способен брат.
– Но это же бессмыслица! Колин был наследником, что я мог ему сделать?
– Он тебе завидовал. Точнее, тому, что отец тебя очень любил.
– Может быть, – согласился Дункан. Неужели Колин и впрямь его так ненавидел? Неужели мог подвергнуть весь клан такой угрозе исключительно из-за своих амбиций? Это казалось притянутым за уши, несмотря на темную сторону натуры Колина, о которой Дункан только что узнал.
– А что там с девушкой? Разве Колин не был помолвлен с леди Гордон? Помню, она тебе нравилась… – Джейми запнулся.
Дункан помотал головой:
– Колин ничего не знал о моих отношениях с Джинни. Шли часы, и надежда Дункана на то, что Джейми его поддержит, все возрастала. Дознаватель Аргайлла обладал репутацией человека, неукоснительно соблюдающего закон. По всем статьям Дункан считался осужденным предателем, которого следовало арестовать на месте. То, что Джейми захотел его выслушать, уже превосходило все ожидания Дункана. И он не остался равнодушным к тому, что Дункан заявляет о своей невиновности. Больше всего это похоже на то, что брат ему поверил.
– Почему ты не остался и не стал себя защищать? – спросил вдруг Джейми. – Бежав, ты словно объявил о своей вине.
– Меня судили и приговорили. Никто не стал бы прислушиваться к моим доводам. Все с готовностью поверили в худшее – Арчи, Колин, а отец умер.
– Я бы тебя выслушал, – негромко произнес Джейми. Дункан кивнул, но оба они знали, что слова семнадцатилетнего юноши не имели никакого веса.
И наконец Дункан задал вопрос, ради которого прибыл сюда:
– Этого будет достаточно?
Джейми с мрачным лицом покачал головой:
– Сомневаюсь. Арчи до сих пор впадает в бешенство, стоит ему услышать о тебе или о Гленливете. Чтобы убедить его в твоей невиновности, потребуется что-то более весомое, чем найденная карта и смутно составленное письмо.
Луч надежды, пронизавший сердце, испарился. Дункан услышал ответ. Он не хотел других разочарований, но все-таки не удержался и спросил:
– А ты,
