– Рори не стал бы понуждать тебя вступить в брак.
На ее губах появилась недоверчивая улыбка.
– Неужели вы так хорошо его знаете?
– Да. Он говорил о тебе.
Глаза Флоры прищурились.
– Говорил? – Она попыталась скрыть свое возбуждение и перевела взгляд с собеседника на свою тарелку, но Лахлан успел заметить ее волнение. Неужели Флора думает, что семья забыла о ней?
– Конечно, ты же его сестра, и Рори беспокоится о твоей судьбе.
Глаза Флоры заблестели, и это его тронуло: он ощутил стеснение в груди. Но побуждение сделать ей приятное представляло опасность, и ему следовало сдерживаться.
– Даже если и так, – сказала Флора, – мой кузен не столь щепетилен.
Лахлан кивнул – он слишком хорошо понимал, почему Флора опасалась вмешательства графа Аргайла. Ее опасения были оправданны. Рори хотел сам устроить брак Флоры, но он, как и Лахлан, входил в союз с Аргайлом, и одно это давало Аргайлу огромное преимущество в принятии решения.
– У твоего кузена есть привычка вмешиваться в дела, не имеющие к нему отношения.
Флора невольно потупилась.
– Я часто видела несчастья, сопряженные с подобным вмешательством. Когда я соберусь выйти замуж, то решение буду принимать сама и никто другой, потому что в этом вопросе я не доверяю ни братьям, ни кузенам.
Флора говорила с такой страстью, что Лахлан понял: ее побег не был результатом каприза избалованной и упрямой девчонки, как ему казалось сначала; для этого имелась более серьезная причина, и этой причиной был страх. Она опасалась не столько самого брака, сколько того, что ее принудят к нежеланному союзу.
Лахлан подумал, что ему стоит проверить свою догадку.
– Не женское дело принимать подобные решения. Нравится тебе это или нет, выбор мужа будешь делать не ты.
Флора посмотрела на него так, будто он дал ей пощечину. Ирония, разумеется, заключалась в том, что она обладала большей властью, чем думала.
– Значит, жребий женщины – быть проданной тому, кто предложит более высокую цену?
Это звучало слишком жестко, но, по сути, правильно.
– Именно так.
– В таком случае это жребий, которого я не приемлю.
В этот миг глаза Флоры заблестели словно сталь. Назвать ее своевольной и упрямой было бы преуменьшением. Лахлан понимал, что с ней следует обращаться бережно, но время поджимало, а оно определяло все в данный момент.
Горцу было кое-что известно о Дженет Кемпбелл: в свое время Дженет, как и ее дочь, была одной из самых богатых наследниц и желанных невест, потом побывала замужем за четырьмя могущественными горскими вождями, и, по слухам, все ее браки оказались несчастными.
– Твоя мать вбила это тебе в голову.
– Вам ничего не известно о моей матери. – Рука Флоры поднялась к горлу и начала теребить колье с большой подвеской, которую она носила шее.
И тут Лахлан замер. Он чуть не вырвал вещицу из ее руки.
– Откуда это у тебя?
Это было не подвеской, как ему показалось вначале, а брошью, висевшей на цепочке, с большим камнем в центре.
Флора побледнела.
– Это старинное украшение, оно принадлежало моей матери.
Лахлан осторожно дотронулся до амулета. Это невозможно! Его охватило возбуждение, и он стал пристально разглядывать потускневшую резьбу на серебряном поле, изображавшую топоры и чертополох – эмблему Маклейнов. Резьба со всех сторон окружала топаз, желтовато-коричневый камень горцев.
Перевернув брошь, Лахлан увидел выгравированную надпись: «Моему возлюбленному мужу в день свадьбы».
Ирония ситуации чуть не вызвала у него смех; он не мог поверить своей удаче. Брак с Флорой Маклауд желанен во всех отношениях, это подлинное благословение Божье! Их брак должен стать великим символом и положить конец действию проклятия, в которое Лахлан не верил, но и забыть о котором не мог, тем более что его люди винили проклятие во всех несчастьях, преследовавших их клан в последние восемьдесят лет.
Не выпуская амулета из рук, он заглянул Флоре в глаза:
– Так вот кто ты – дева Кемпбеллов!
Флора готова была проклинать себя за глупость: разумеется, ей следовало получше спрятать амулет, но как она могла догадаться, что горец так легко его узнает? Хотя…
Лахлан был Маклейном и, конечно, знал легенду. Вождь, приковавший к скале несчастную Элизабет
