или только усугубит ситуацию? Вероятно, она не отвечала слишком долго, потому что бандит, дернув за волосы, прижал ее к себе и потными пальцами стал расстегивать лиф костюма для верховой езды. Он засунул руку внутрь и ухватился за грудь, впиваясь ногтями в нежную кожу. От его прикосновения ей стало дурно. Накатила тошнота. Она понимала, что ее сейчас вырвет.
– Ну, хорош. Скажи имя, или буду говорить по-другому.
– Изабель.
– Отлично, Изабель. Чья ты?
– Рори Маклауда. Я жена Маклауда. – Она с вызовом вздернула подбородок. Сказано было тихо, но с явным превосходством.
Удивившись, разбойник неожиданно отпустил ее. Он был недоволен и озадачен, не зная, поверить ей или нет. Изабель словно видела, как мысли крутились у него в голове. Рори Маклауд представлял собой грозного противника. Увести у Рори пару коров – это одно дело, но украсть жену… За ним сразу же начнется охота. Он станет врагом на всю оставшуюся жизнь, может быть, очень короткую.
Разбойник скрестил руки на груди и, раздумывая, посмотрел на нее. Потом принял решение.
– Ты врешь. Жене Маклауда никогда не позволили бы отправиться в лес с такой хилой охраной. Он, должно быть, круглый дурак, если оставил такую красотку и занялся переговорами с Аргайллом. Скорее всего, ты его любовница. – Он протянул руку и намотал на кулак ее рассыпавшиеся волосы. Потом наклонился, и она увидела в его глазах похоть и ледяную злобу. – Я предупреждал, чтобы ты говорила правду.
Изабель попыталась что-то сказать, попыталась объяснить, что сказала правду, но он прижался к ней своим вонючим ртом, кусая ей губы, а затем грубо кинул на землю. Грузное тело придавило ее, распластав на безжалостной земле. Борода нещадно кололась, когда он снова начал целовать ее.
Ей вдруг захотелось умереть, не дожидаясь, чем закончится борьба за жизнь.
Она сражалась, как тигрица, царапалась, ногтями впивалась ему в лицо, но он заломил ей руки за голову, задрал юбку и стал торопливо раздирать нижние юбки, чтобы добраться до горячего девичьего тела. В душе возникла паника, угрожая охватить ее всю целиком. Она почувствовала, как он ухватил ее за ягодицы и прижался к ней бедрами. Все еще не веря себе, она слышала, как разбойник застонал от удовольствия, а его люди загоготали, когда он откинул шотландку и попытался вставить ей член между тесно сжатых бедер. Ему все никак не удавалось раздвинуть их, хотя его жесткие прикосновения она чувствовала на своих бедрах. Одну руку он передвинул вниз, чтобы раздвинуть ей ноги.
Выкрики стоявшего над ними мужичья только подхлестывали его.
Когда она поняла, что разбойник сейчас сделает, ее охватил ужас, которого она еще не испытывала. Изабель была не в силах пошевелиться. Она задыхалась, начав по спирали падать в разверзшийся ад.
Алекс выругался, а потом застонал, как будто ее крики привели его в чувство. Попытку помочь ей остановили кулаки Маккензи. Она крутилась и извивалась, стараясь сбросить с себя это тяжелое тело. Но ее движения только возбуждали бандита. Она прокусила ему язык, который он засунул в нее чуть ли не до горла, и ощутила вкус его крови.
Он закричал от боли:
– Ах ты, сука проклятая!
От первого удара ее голову откинуло вбок. Кулак еще раз обрушился ей на лицо. Потом еще. Боль была непереносимой. Силы покинули ее. «О Господи, пожалуйста, – молилась она, – только не это».
– Нет! – услышала Изабель приглушенный крик, настигший ее в ее падении в ад. В ад, который вонял грязной, потной свиньей.
Время застыло. Она ждала смерти.
Неожиданно, несмотря на ужас, она распознала свист стрелы в полете, и насильник грузно осел на ней, чуть не задушив весом мертвого тела. Его рыбьи глаза, полные страха, уставились в бесконечность. Сбитая с толку, страдая от чудовищной боли от ударов в лицо, она почти не обратила внимания на звон ударов стали о сталь. Изабель отвела глаза, чтобы не встречаться с взглядом мертвеца. Отблески стали, которые она увидела, сформировались в подобие серебряного креста. Неужели это рай? Нет, кресты оказались мечами. Кто-то сражается, дошло до нее наконец. Может, это все-таки ад? Удар лезвия. Похоже, кого-то проткнули, потому что человек исходил хриплым криком умирающего.
Через секунду с нее скинули тело мертвеца. Первой мыслью было, что вот наконец можно вздохнуть. Она была жива. Ветер холодил голые ноги.
Все еще слегка заторможенная после того, что случилось и, кажется, закончилось, Изабель не могла отчетливо разглядеть своего спасителя. Она еще приходила в себя, когда сильные руки заключили ее в жаркие объятия.
Рори.
Он склонился над ней, зарывшись в ее волосы. Она слышала, как неистово колотится его сердце на уровне ее щеки. Вдыхала его ни с чем не сравнимый запах – запах вереска и солнца. Изабель встретилась с ним глазами и смотрела на него, не отрываясь. Рори глядел на нее так, словно хотел на всю жизнь запомнить ее черты. И тогда она вдруг увидела на его лице выражение, которое не рассчитывала когда- нибудь увидеть на его лице. Он был напуган. Он боялся за нее.
Рори испытал момент настоящего животного страха. Ужаса от того, что примчался слишком поздно. Сердце все еще колотилось как сумасшедшее. Большим пальцем он погладил сбоку ее разбитое лицо.
– Слава Богу! Когда я понял, кто лежит под этим дьявольским отродьем… – Кончиками пальцев он дотронулся до ее щеки и заглянул прямо в глаза. – Изабель, с тобой все в порядке?
Он глазами пожирал ее лицо, которое во снах преследовало его эти два месяца, а сейчас было покрыто ссадинами и синяками, и пытался убедить себя, что она не умрет. По ее лицу текла кровь. Темные тени окружали запавшие глаза. Нездоровая серая бледность появилась на всегда молочно-белом, гладком лице. По челюсти растекся синяк, покрытый красными и черными крапинками. Это место уже набухло. Ее роскошные волосы спутались и свалялись. Костюм для верховой езды висел клочьями.
Фиалковые глаза возбужденно метались по его лицу. Не веря своим глазам, она коснулась его небритой
