– Мабухай, – произнесла Сара, и в ее устах слово прозвучало неуверенно и странно.
Старая женщина засмеялась и подбросила вверх младенца, которого держала на руках. Ее смех разрядил ситуацию. Все женщины, молодые и старые, заговорили одновременно. Сара как будто попала в клетку с экзотическими птицами, которые пели и щебетали на все голоса. Крошечная большеглазая девчушка подошла совсем близко к Саре.
– Доброе утро – сказала она, сильно картавя.
Сара улыбнулась. Смуглая ручка ребенка ухватилась за ее брюки.
– Доброе утро, – повторила девочка, смотря на Сару огромными темными глазами. – Почему ты одета, как мужчина?
– Доброе утро и добрый вечер, – ответила Сара и опять улыбнулась.
Смех и щебетание вокруг нее усилились. В дверном проеме показалась голова Бонга.
– Капитан спрашивает, хорошо ли вы устроились.
– Прекрасно. Когда вы придете?
Бонг покачал головой.
– Это дом для женщин. Мы остановимся в доме у старика Манглапеса. Женщины скоро покормят вас... после того, как поедим мы. Спать вы будете здесь, капитан Нэш сказал, чтобы вы отдали мне шляпу и пончо.
У всех вырвался вздох изумления, когда Сара, вытащив и положив в карман золотые булавки, сняла мокрую шляпу.
– Что случилось, Бонг? Что-то не так?
– Все нормально, мэм. – Он улыбнулся ей только глазами. – Белокурые волосы. Голубые глаза. Белая кожа. Им нравится. – Бонг обнажил в усмешке белые зубы. – Они говорят, что вы, наверное, мать Иисуса, потому что похожи на статую в храме.
Сара протянула ему пончо. Ей так хотелось высказать все, что она думает об этом разделении, о том, что они бросили ее одну, что капитан Нэш даже не соизволил зайти, а прислал адъютанта.
Сара уже открыла рот, чтобы излить свое недовольство, но вовремя спохватилась, этот человек никогда не поймет ее.
– Не можете ли вы немного побыть со мной, Бонг?
Его лицо приняло озабоченное выражение.
– Нет, мэм. Мужчинам нельзя заходить в дом для женщин. Во всяком случае, у Манглапеса. Для мужчин другой дом. Там тоже отлично. Вы увидите.
– Что же вы там делаете?
Он усмехнулся и изобразил, будто пьет из горлышка бутылки, потом повернулся и начал спускаться по лестнице.
Имело смысл разговаривать только с капитаном. Но его здесь не было. Прислал мальчика на побегушках, а сам выпивает где-то в мужской компании. А может быть, не только в мужской? Он же сам говорил ей, что Манглапес старается наилучшим образом обслуживать военных. Что он имел в виду?
– Бонг, а все женщины здесь? – спросила Сара.
Бонг широко ухмыльнулся.
– Нет, мэм. Несколько женщин готовят ужин. Но с капитаном все в порядке. – И нырнул вниз.
Сара провожала его взглядом, пока он не спустился на землю и не скрылся из виду где-то под сваями.
Бонг стряхнул пончо Сары и повесил его на колышек, торчащий из сваи. Вода капала с пончо прямо на копошащихся свиней, но те не обращали на это никакого внимания. Шляпку Бонг прихватил с собой в дом.
«С капитаном все в порядке. Это уж точно. Голову даю на отсечение».
Сару раздражало невнимание Мархема. Что он собирается делать с ее шляпкой? Развлекается там с какими-то странными женщинами, закусывает, выпивает, пока она торчит здесь совсем одна. А ведь он знает, что она не владеет местным языком. Сара остановила себя:
«Что это я? Какое мне дело до того, что там делает капитан? Мама всегда говорила мне, что неприятности нельзя принимать близко к сердцу. Выкинь-ка из головы все эти глупости и займись своими делами».
Сара оглядела помещение. Смеркалось. Все глаза были устремлены на нее и следили за каждым ее движением.
Сейчас, пожалуй, самое время учить язык. Или, может быть, ей удастся научить их английскому, что было бы еще лучше. По крайней мере, это будет хорошая проба сил для ее будущей работы в школе. А до сна еще целый час или чуть больше.
Она повернулась лицом к внимательно наблюдающим за ней женщинам и детям, ткнула себя в грудь и отчетливо произнесла:
– Меня зовут Сара.
Бонг склонил голову, приветствуя старого Манглапеса и двух женщин, которые сидели и ели в низенькой хижине чуть больших размеров, чем та, где он оставил Сару. Капитан сидел на корточках у стены. Бонг кинул ему мокрый пучок соломы, который когда-то был нарядной шляпкой. Шляпка ударилась об узорчатую циновку из пальмовых ветвей, разделявшую комнату пополам.
