— я засуну горящую головешку тебе за шиворот, чтобы ты, наконец, понял, как это приятно.
— Коул, прекрати! — воскликнула Роберта, а Элайна. схватив башмаки, выбежала в заднюю дверь.
Чтобы не допустить продолжения погони, Роберта забежала вперед и развела руки, преграждая мужу путь.
— Нам надо поговорить, — строгим тоном проговорила она. — Наверху, если ты не против.
— Я намерен сначала закончить мытье.
— И поэтому расхаживаешь нагишом, когда в доме полно женщин, — съязвила Роберта.
Придерживая полотенце на талии, Коул обернулся и коротко поклонился чернокожей служанке.
— Прошу прощения… Жажда мести заставила меня забыть о приличиях.
Дульси захихикала:
— Надо бы вам извиниться и перед Элом, мистер.
— Коул! — Роберта бросила предостерегающий взгляд на мужа. — Держись подальше от мальчишки!
Латимер усмехнулся:
— Вряд ли это удастся, дорогая. Поскольку я нашел для него место в госпитале, нам так или иначе придется видеться, а для увольнения нужна веская причина. И потом, ты же знаешь, как я предан своей работе…
— Довольно! — прошипела Роберта. — Сегодня ты мог бы сопровождать меня, но ты предпочел свой паршивый госпиталь!
Капитан промолчал — в последнее время только в госпитале он отдыхал от вечных капризов жены.
— Ты не можешь это отрицать! — не унималась Роберта, радуясь тому, что Дульси покинула кухню, оставив их вдвоем.
Коул покачал головой:
— Может, хватит? Не далее как вчера вечером я попросил майора Уоррингтона подежурить за меня, чтобы мы могли побыть вдвоем.
— А разве это было плохо?
— Если помнишь, любимая, — капитан особо подчеркнул последнее слово, — позавчера мы ходили в театр, а потом — к Антуану. Я спал всего три часа и очень устал!
— Каждый раз, когда я куда-нибудь собираюсь, ты заявляешь, что устал! — Роберта выглядела оскорбленной до глубины души. — Зато тебе хватает сил гоняться за этим мальчишкой по кухне!
— Не мели чепухи!
— Это не чепуха! Просто для меня ты никогда не находишь времени, а для него — с удовольствием.
— В конце концов, тебе не о чем беспокоиться, — ехидно отозвался Коул. — В Вашингтон с нами он не поедет.
Роберта тряхнула темной копной волос.
— Разумеется, ты предпочел бы остаться здесь, вместо того чтобы стать личным врачом мистера Линкольна!
Коул устало вздохнул:
— Пойми, Роберта, в окружение президента я вряд ли попаду — его лечат врачи в чине не ниже полковника. К твоему сведению, в Вашингтоне есть большой госпиталь, куда генерал Грант регулярно поставляет раненых. Ты добьешься только того, что у меня прибавится работы.
— И все равно это продвижение по службе. Если бы не я, тебе бы не видать этого шанса как своих ушей! Ты наверняка станешь главным врачом, мы поселимся в Вашингтоне и будем принимать у себя самых важных персон — конечно, когда северяне победят.
— Хотел бы я, чтобы Грант был так же уверен в победе. — Латимер криво усмехнулся и пристально взглянул на Роберту. Похоже, в своих планах она зашла слишком далеко. — Кстати, после войны я намерен вернуться домой и заняться частной практикой.
— Зачем? Чтобы тебя зарезали индейцы? Я слышала, сколько этих дикарей бродит по лесам! Нет, туда я никогда не поеду, даже и не проси!
Коул помолчал, а затем, повернувшись, прошел в комнату, где стояла ванна. Сбросив полотенце, он погрузился в воду.
Опомнившись, Роберта последовала за ним.
— Нет уж, так легко ты от меня не отделаешься, Коул Латимер! — Она приблизилась к нему почти вплотную. — Мы еще не закончили разговор. Я непременно хочу попасть на бал!
Капитан раздраженно взмахнул рукой:
— Ну так поезжай! Меня ждет работа.
— И тебя нисколько не волнует, что меня будет сопровождать другой мужчина? — вспылила Роберта. — Ты просто бесчувственный эгоист!
Коул холодно взглянул на нее.
— В твоих жилах лед, а не кровь!
— Неужели, дорогая? А, по-моему, в постели на ледышку больше похожа ты.
— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Роберта.
— Если хочешь знать правду, единственный раз ты доставила мне наслаждение лишь в ту ночь, когда Эл выудил меня из реки.
Мгновение Роберта с ненавистью смотрела на мужа и вдруг, вскинув руку, изо всех сил ударила его по щеке.
— Да как ты смеешь! — в ярости завизжала она. — Ты оскорбил меня только потому, что я не веду себя как какая-нибудь потаскушка, готовая лечь с тобой в постель за нищенскую плату! Я леди, Коул Латимер, не забывай об этом, а леди не пристало наслаждаться постыдными ласками!
Коул приложил ладонь к покрасневшей щеке.
— Странно… Помню, я дал тебе за услугу медальон. — Он с недоумением уставился на пышную грудь жены. — Где же женщина, которую я держал в объятиях в ту ночь? Мне все больше кажется, что она куда- то скрылась после того, как мы произнесли клятву.
Роберта величественно выпрямилась, повернулась и вышла, напоследок громко хлопнув дверью, а Коул, вытянувшись в ванне, с раздражением слушал, как ее каблучки выстукивают быструю дробь по каменному полу кухни. Он не мог не признаться себе, что эта женщина превратила его жизнь в ад.
От мыла, купленного Робертой, исходил аромат, показавшийся Коулу странно знакомым: ему вспомнились манящие губы, нежный смех вперемешку с ласковыми словами…
«В том-то и дело, капитан. Вы не заплатили».
Коул приподнялся в ванне столь стремительно, что часть воды выплеснулась на пол. Тот же голос! Должно быть, он сходит с ума! Лица молодой вдовы он тогда не разглядел, но почему-то его не покидала мысль, что именно ее он сжимал в объятиях!
Вернувшись домой от миссис Хоторн, Элайна застала Дульси в дурном настроении.
— Твоя кузина собирается на бал с каким-то полковником-янки, ничего не сказав ни мистеру Латимеру, ни отцу с матерью. Что будет, если Роберта вернется домой позже мужа? — Дульси скорбно покачала головой. — Весь день я как проклятая вожусь на кухне, а мне еще надо убрать в комнате мисс Роберты!
Поздно вечером, видя, что Дульси изнемогает от усталости, Элайна велела ей ложиться спать, пообещав, что сама приведет в порядок спальню Роберты. Открыв дверь в комнату кузины, она остановилась, изумленно глядя на ворох разбросанных платьев, туфель и нижних юбок. Постель стояла неприбранной, лишь вещи Коула были аккуратно сложены в комоде.
Как ни мечтала Элайна поскорее лечь спать, все же она не могла не сдержать данного Дульси слова.
В окно тихо застучали дождевые капли, предвестники скорой грозы. Сверкнула молния, зарокотал гром. От неожиданности Элайна вздрогнула, а затем, вздохнув, принялась аккуратно складывать шелковые чулки, убирать роскошные платья, не забывая при этом время от времени поглядывать на себя в зеркало. Рядом с дорогими нарядами ее поношенная одежда выглядела особенно убого. Ей вдруг вспомнилось, что до сих пор она так и не поговорила с капитаном о деньгах на покупку Брайер-Хилла — ей никак не удавалось придумать логичное объяснение, зачем Элу понадобилась такая огромная сумма.
Подняв с пола кружевной халат Роберты, Элайна вспомнила о своем халате — ветхом, с единственной
