Внезапно лицо Энгуса побагровело еще больше.
— Эла? Что это значит, Роберта, что за чепуху ты несешь?
— Папа, прошу тебя! — Девушка взяла отца за руку и заглянула ему в глаза. — Эл на кухне, он проголодался. Почему бы вам с мамой не пойти к нему?
Супруги Крэгхью растерянно посмотрели друг на друга, а затем последовали совету дочери.
Вновь оставшись наедине с офицером, Роберта сразу успокоилась. Она уже собиралась заметить кстати, что день сегодня выдался слишком жарким, как вдруг из глубины дома донесся пронзительный вопль, а затем сбивчивая французская брань. Роберта вскочила как ужаленная, но мгновенно опомнилась. Заметив, что Коул настороженно смотрит в сторону двери, она схватила его за руку:
— Не стоит беспокоиться, капитан.
Тут в гостиную, бережно поддерживая жену, вошел Энгус. Усадив свою благоверную на кушетку, он стал нежно гладить ее по руке.
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь, сэр? — спросил Коул, подходя ближе. — Я врач.
— Нет! — послышался резкий и краткий ответ. Энгус жестом остановил капитана и продолжал уже спокойнее: — Благодарю вас и прошу простить мою жену. Дело в том, что она неожиданно увидела мышь. — Он смущенно пожал плечами.
Коул сделал вид, что удовлетворился этим объяснением. Тем временем в гостиную вернулся Эл; прислонившись к дверному косяку, он молча наблюдал за происходящим.
— Эл так изменился, что его появление удивило бы кого угодно… — Лила с трудом выпрямилась. Старательно отводя взгляд от племянника, она попыталась вернуть себе светские манеры.
— Простите нас, капитан… — Энгус кашлянул. — У нас в доме нечасто бывают северяне. Мы уже решили, что нам опять грозит беда, а потом увидели… Вот его…
Эл в ответ пожал плечами и смущенно произнес:
— Извини, дядя Энгус, ты же знаешь, я не люблю писать письма, да и почта работает неважно…
Хозяин дома слегка поморщился и только слабо махнул рукой.
— Все верно, — печально произнес он. — Для всех теперь настали тяжелые времена.
Роберта робко улыбнулась гостю:
— Надеюсь, вы не сочтете нас сумасшедшими, капитан.
— Разумеется, нет! — учтиво заверил ее Коул, не сводя с юноши насмешливого взгляда.
Энгус тут же встал между янки и племянником:
— Позвольте поблагодарить вас за то, что вы привезли сюда Эла. Неизвестно, где бы он сейчас очутился, если бы не ваша помощь…
— Сказать по правде, сэр, я подоспел как раз вовремя, чтобы прервать назревающую драку этого джентльмена с солдатами.
— О-о! — простонала Лила и принялась судорожно обмахиваться веером.
Энгус подскочил к жене:
— Что с тобой, дорогая?
— Ничего, — еле слышно пробормотала Лила. — Все хорошо.
— Слава Богу! А ты, Эл, хорошо себя чувствуешь?
— Само собой. — Паренек стиснул кулаки. — Если бы представился случай, задал бы я жару этим синебрюхим!
— Ну ладно, — вздохнул Энгус. — Хорошо, что ты невредим и теперь уже все кончено.
Эл язвительно усмехнулся:
— Нет, не все! Роберта пригласила дока поужинать.
В тот же миг Лила уронила веер на пол, съежившись на кушетке, с немым укором посмотрела на дочь, а лицо Энгуса приобрело угрожающе бордовый оттенок. Наступила неловкая пауза.
Чтобы разрядить напряжение, Коул счел необходимым заговорить первым:
— Сегодня у меня ночное дежурство в госпитале, сэр. Боюсь, я не смогу принять приглашение вашей дочери.
— О, капитан! — не обращая внимания на негодующие взгляды родителей, разочарованно протянула Роберта. — Неужели вы так и не позволите нам отблагодарить вас за вашу доброту? Когда же вы освободитесь?
Ее настойчивость позабавила Коула.
— Если обстоятельства не изменятся, то лишь в следующую пятницу.
— Тогда вы должны непременно навестить нас в пятницу вечером! — решительно заявила Роберта.
Но Коул уже почувствовал, откуда исходит угроза, и потому учтиво обратился к отцу девушки:
— Только с вашего позволения, сэр.
Старик нахмурил брови, однако сдержался, не рискуя открыто выражать свое недовольство.
— Разумеется, капитан. Мы действительно признательны вам за заботу об Эле.
— Это самое меньшее, что было в моих силах, сэр, — вежливо отозвался Коул. — На счастье, в городе у него оказались родные.
— Ха! — выпалил Эл. — Пожалел волк овечку! Вы, синебрюхие, осиротили множество детей, а теперь не стесняетесь любезничать в наших гостиных, обобранных вашими ворами…
Лила в отчаянии заломила руки и умоляюще взглянула на мужа, который поспешил налить ей крепкого шерри в надежде, что это ее наконец успокоит. Вложив бокал в дрожащую руку жены, он дождался, когда Лила сделает глоток, и укоризненно обратился к племяннику:
— Уверен, капитан Латимер тут ни при чем, Эл.
— Ну, разумеется! — подхватила Роберта и сердито посмотрела на кузена — она вовсе не собиралась упускать свой шанс по вине вздорного мальчишки. Кокетливо взмахнув темными ресницами, она улыбнулась Коулу и вздрогнула от удовольствия, получив в ответ его восхищенный взгляд. Бравый офицер представлялся ей спелым плодом, который давно пора сорвать.
Увидев, что Латимер перевел взгляд на него, Энгус напрягся, а затем густо покраснел.
Коул любезно улыбнулся:
— Ваша дочь прекрасна, сэр. Давно уже мне не доводилось наслаждаться беседой с такой воспитанной и прелестной дамой.
Эл громко фыркнул, и капитан с некоторым удивлением посмотрел на него. Он прекрасно понимал, почему негодует Энгус, но поведение паренька его озадачивало. На долгую минуту их глаза встретились, при этом серые оставались холодными и презрительными, а голубые — внимательными и изучающими. Затем Эл подошел к кушетке, на которой сидела Лила, и, взяв стоявший на столике бокал шерри, одним глотком осушил его.
— Послушай, Эл… — негромко произнес Коул, и юноша сразу уловил в его голосе угрозу. — Напрасно ты расстраиваешь свою тетю. Было бы лучше, если бы ты последил за собой. И потом, в присутствии дам джентльмену надлежит снимать шляпу.
Лила со страхом взглянула на мужа: она снова была на грани истерики.
— Капитан, все в полном порядке… — начал Энгус, но Эл уже потянулся к своей шляпе. Окинув янки презрительным взглядом, он сорвал ее с головы и запустил через всю комнату.
Роберта ахнула. Энгус в ужасе застыл, а потом взревел так, что все присутствующие вздрогнули:
— Что, черт возьми, с тобой происходит?
Его жена издала протяжный стон, широко развела руки, но тут же вновь сцепила пальцы, словно умоляя Бога о прощении.
— О, Энгус, Энгус, что он натворил!
Энгус вновь наполнил бокал и протянул его жене.
— Вот на, выпей, — велел он, — и успокойся ты, наконец!
Его племянник, хмыкнув, отвернулся, но тут Энгус повысил голос:
— А тебе, красавец, пора бы умыться. Ступай к себе в комнату и не забудь забрать вещи.
Когда юноша, наконец, ушел, Энгус устало покачал головой:
— Ох уж эта молодежь! Не знаю, куда катится мир. Этот парень совсем отбился от рук!
Коул поспешно возразил:
