гостеприимством. Желаю хорошего дня, леди Уэймот. — Виконт прижал руку к груди и поклонился, потом повернулся к золотоволосому лорду, разглядывавшему его с нескрываемым любопытством, и кивнул:
— Кеттеринг!
Энергично двинувшись к двери, Ричард все же не выдержал и повернулся, чтобы кинуть прощальный взгляд на хозяйку дома. Леди Уэймот смотрела на него не отрываясь. Ее губы слегка разжались, чарующие глаза потеплели от любопытства, и вообще вид у нее был весьма аппетитный, но Ричард все же заставил ноги унести себя прочь. Он только что забрал ее брошь; так что не время было думать о других вещах, которые он тоже с удовольствием бы принял от нее. Сначала надо закончить с поручением, а затем можно будет подумать о чем-то более личном. Теперь же нужно поскорее доставить и вручить «Сердце Мэллори» деду, чтобы тот мог по обычаю подарить его супруге перед смертью.
И все же Ричард не мог навсегда отказаться от мысли о том, чтобы вернуться в Лондон и снова навестить леди Уэймот. Вот только не слишком ли легко он соблазнился парой интригующих глаз и вызывающими губами? Разве можно доверять женщине, у которой неизвестно как оказалась его фамильная собственность и которая, вполне вероятно, была воровкой. Нет, леди Уэймот — женщина явно не для него.
Едва виконт прошел через калитку, как вдруг позади него послышались шаги.
— Мэллори?
Ричард повернулся и увидел Кеттеринга, спускающегося со ступенек. Проклятие. А он-то надеялся обойтись без скандала с ревнивым поклонником.
— Вы не могли бы уделить мне пару минут? — любезно проговорил Кеттеринг.
— Разумеется.
— В нескольких кварталах отсюда находится таверна. Для меня будет честью угостить вас пинтой пива и заодно кое-что с вами обсудить.
— Что ж, я не против.
Это был странный способ выяснения отношений с соперником, но хорошая пинта пива любому пойдет только на пользу.
— Мы могли бы поехать в моей карете или в вашей, если пожелаете, но может быть, гораздо приятнее будет пройтись. Это совсем недалеко.
— У меня наемный экипаж, так что я не прочь прогуляться.
— Великолепно. Разрешите, я только прикажу кучеру встретить нас у «Кабаньей головы» где-то через час.
Час? Что такого этот парень хочет сказать, на что потребуется целый час? Ричарду хватило бы и минуты, чтобы сообщить, что он покидает Лондон и никакой угрозы этому человеку не представляет. Ему вдруг подумалось, что следует предостеречь Кеттеринга, поскольку, очень возможно, женщина, за которой тот ухаживает, воровка. Впрочем, это совершенно не его дело, и если этот человек попадется в ее ловушку, значит, он того, вероятно, заслуживает.
Вскоре Кеттеринг вернулся, и они направились вдоль по Сеймур-стрит.
— Должно быть, вы удивлены, почему я захотел с вами поговорить.
— Не скрою, меня разбирает любопытство.
— Видите ли, я был знаком с вашим братом…
От неожиданности Ричард остановился.
— Вы были знакомы с Артуром?
— Именно так. Ваш брат был одним из моих самых близких друзей. Я не знал, что вы вернулись из Франции, а то сразу бы вас разыскал. Артур так часто говорил о вас: он очень гордился своим братом- военным.
Ричард проглотил комок, неизвестно как образовавшийся в горле. Он продолжал идти, глядя прямо перед собой, чтобы Кеттеринг не смог увидеть его лица.
— Я очень рад встретиться с одним из друзей брата — за последние годы мы с ним так редко виделись…
Именно из-за этого Ричард больше всего страдал во время долгого отсутствия. Он потерял это время навсегда и никогда не увидит брата снова.
— Вы должны мне о нем рассказать.
— С радостью это сделаю. Знаете, ваш брат был великолепным стрелком. Я мог бы много чего о нем порассказать, но лучше расскажу вам нечто особенное. Думаю, вам следует знать, как он умер.
— Я был бы очень благодарен, если бы вы сообщили мне об этом все, что знаете. Я лишь слышал, что произошел несчастный случай на охоте.
— Это был не несчастный случай.
— То есть как? — Ричард резко остановился и схватил Кеттеринга за руку. — Что вы имеете в виду, говоря, будто это не был несчастный случай? Расскажите же, что произошло.
— Непременно. Но вот и таверна. Давайте найдем уютный столик и закажем пару кружек.
Ричард чуть не задыхался; говорить он не мог, поэтому предоставил Кеттерингу провести себя в темный угол и послать официанта за двумя пинтами эля. Он был вне себя от ярости. Если ружейный выстрел, оборвавший жизнь брата, не являлся случайностью, существовало только одно объяснение произошедшего.
— Теперь рассказывайте!
Он сказал это тихо, но привычно резкий и командный голос выдавал его волнение.
— Подождите, пока принесут эль. Думаю, вам он понадобится.
— Кеттеринг, клянусь, я перепрыгну через стол и задушу вас голыми руками, если вы не расскажете немедленно, что тогда произошло.
— А вот и эль. Это значит, время действительно пришло. Дородный официант плюхнул на стол две большие оловянные кружки и ушел.
— Вы теперь пейте, — дружелюбно проговорил Кеттеринг, — а я буду рассказывать.
Ричард медленно отпил глоток и взглянул на собеседника, но тот, казалось, не очень торопился. Тогда Ричард угрожающе перегнулся через стол.
— Говорите же!
Кеттеринг глубоко вдохнул:
— Ваш брат был убит на дуэли.
Господи.
— На дуэли?
— К сожалению, да. Это держалось в большом секрете — вот почему не возникло скандала. Ваша семья тоже ничего не знает.
— Да, верно.
— Так пожелал Артур. Он заклинал нас скрыть правду от своего деда, говоря, что у того слабое сердце и это может его убить.
— Без сомнения, он был прав. Но кто же это сделал?
— Лорд Ридеалш. Думаю, вы не знакомы.
— Нет. Кто он такой?
— Второстепенный барон. Вспыльчивый дурак.
— Он послал вызов?
— Да.
— Почему?
Кеттеринг внимательно рассматривал Ричарда, будто оценивая, сколько подробностей он может рассказать. — Ридеалш обвинил Артура в том, что у того связь с его женой.
Ричард негромко выругался.
— Разумеется, это была ложь, но Ридеалш настаивал на удовлетворении. Артур выстрелил в воздух, а Ридеалш — в вашего брата.
— Черт побери!
— Артур был смертельно ранен, но умер не сразу. Он заставил нас поклясться, что мы всем скажем, будто это — несчастный случай на охоте. Он особенно не хотел, чтобы об этом узнали вы.
