так что избавиться от нее и получить неплохую сумму, кажется, являлось идеальным выходом из ситуации.
И все же она отказалась продать брошь.
Происходило явно нечто странное, Ричард был в этом уверен. Напряжение начало исходить от нее подобно жару, как только он упомянул брошь. Она испытывала неловкость и волнение, даже когда заявила, что брошь ей передали по наследству, точно солгала.
Несмотря на то что драгоценность украли пятьдесят лет назад, леди Уэймот явно что-то об этом знала. Если бы только она не солгала насчет того, что брошь столетиями принадлежит ее семье, он, может быть, сказал бы правду. Если бы, например, она сказала, что ее отец купил драгоценность для матери несколько лет назад, он спокойно рассказал бы ей, что произошло на самом деле и предположил бы, что ее отец не знал, что вещь украдена. Затем он попросил бы вернуть брошь семье Мэллори, и может быть, она приняла бы его предложение.
Вместо этого она настаивала на выдумке, утверждая, что вещь принадлежала семье столетиями. Но леди Уэймот не была законченной лгуньей, и ее опасливый взгляд легко разоблачил ложь.
Итак, возвращение драгоценности будет делом не простым.
В ожидании предстоящей операции Ричард начал составлять план по возвращению «Сердца Мэллори», как только увидел его, но это означало, что он должен выказать публичный интерес по отношению к леди Уэймот. Он использовал все возможности очаровать ее, флиртуя с ней открыто при каждой возможности.
По правде говоря, это было не совсем уловкой. Она — красивая женщина, будет нетрудно очаровать ее. Ричард знал, как соблазнить женщину глазами, улыбкой, тайными касаниями то там, то здесь, косвенными словесными намеками. Проблеск интереса явно читался в светло-карих глазах леди Уэймот, и он был уверен, что его усилия не пропали даром.
Все шло хорошо, пока он не упомянул о броши.
Что ж, теперь придется привести в действие более рискованный план. Ричарду не давало покоя то, что он собирался ступить туда, где его честь может оказаться под вопросом. Как для офицера и джентльмена, для него не существовало ничего важнее чести. Но в этот момент можно воспользоваться словами бабки- графини в качестве разрешения на то, что надо было совершить.
Это будет не воровством, а лишь возвращением украденного законному владельцу.
Прежде чем приводить план в действие, следовало произвести небольшую разведку, поэтому Ричард извинился перед Брэдбери и леди Алтеей и незаметно покинул бал.
Такой важный бал, как этот, собрал целую армию уличных мальчишек, искавших способ заработать пару монет на уборке тротуаров, присмотре за лошадьми, переноске факелов и оказании других небольших услуг. Ричард нашел одного из них и заплатил за то, чтобы тот разузнал, какая из карет принадлежит леди Уэймот. Некоторое время спустя мальчишка вернулся с огорченным лицом.
— Тут нет ни одной кареты, принадлежащей леди Уэймот, ни нанятой, ни собственной.
Проклятие!
— Но зато есть модный экипаж, принадлежащий какому-то лорду, и она приехала с ним.
Хорошо, от этого дело становится только интереснее. Конечно, похоже, на бал ее привез всего лишь какой-нибудь приятель или родственник. Но она — привлекательная молодая вдова и с таким же успехом может иметь любовника, который проводил ее на бал и отвезет домой. От этого план Ричарда лишь немного усложнится.
Ричард положил еще несколько монет в руку мальчишки, отчего тот широко раскрыл глаза и позвал за собой, чтобы разобраться с собственным транспортом. Они прошли несколько улиц, прежде чем нашелся свободный экипаж, потом пришлось пообещать заплатить вознице астрономическую сумму за то, что он дождется того момента, когда понадобится Ричарду. После этого Ричард снова обратился к мальчику:
— Я хочу, чтобы ты вернулся к карете лорда, той, в которой приехала леди Уэймот. Как только карету подзовут, ты вернешься сюда и скажешь мне. Заплачу еще два пенса, если ты узнаешь, в каком направлении направилась карета.
— Хорошо, капитан. Тамошний кучер — старый жадный болтун и всегда немного навеселе: он будет петь как птица, если я хорошенько на него надавлю.
— Если ты разговоришь его настолько, что узнаешь, где живет леди Уэймот — то место, где она села в карету и где он ее высадит, — получишь больше двух пенсов. Только успей вернуться сюда в тот момент, когда кучеру крикнут подавать карету.
— Я буду быстр как заяц, капитан. Меня не просто так зовут Джек-Ловкач.
Час спустя после того, как мимо проехало несколько элегантных экипажей, Ричард задумался, небесполезным ли делом он занимается. Либо мальчишка получил лучшее предложение и не вернется, либо леди решила протанцевать до рассвета. Он нетерпеливо вышагивал перед каретой, а кучер дремал на козлах.
Звук ног, бегущих по булыжнику, заставил Ричарда вовремя обернуться, и тут же он увидел юного Джека, выбегающего из-за угла на головокружительной скорости.
Мальчик чуть было не врезался в Ричарда, остановившись прямо перед ним.
— Его милость только что позвал карету, капитан, — задыхаясь, проговорил юный разведчик. — Его зовут лорд Чаллинор, или Чанселлер, или что-то подобное. Он и его супруга повезут леди Уэймот.
А, так значит, любовника нет! Она приехала с подругой — темноволосой красавицей, которую ему представила.
— И я знаю, куда они едут, — заявил Джек, гордо выпячивая худую грудь. — Дама живет на Портман- сквер, так кучер сказал. Именно там она и села в карету.
— Прекрасно, мой друг, — одобрительно произнес Ричард. Затем он выудил из кармана несколько монет и бросил их в грязную ладонь мальчишки:
— Здесь еще немного зато, что ты будешь молчать. Понятно, Джек-Ловкач? — Джеймс проговорил это тем бескомпромиссным тоном, который всегда вселял в молодых рекрутов страх Божий.
— Да, сэр.
Глаза мальчишки стали огромными — он долго разглядывал небольшое состояние у себя на ладони, затем поднял голову и усмехнулся:
— Я еще никогда не проговаривался.
Вскоре Джек пропал за углом, вне всякого сомнения, для того, чтобы выяснить, сколько еще он сможет заработать за этот вечер.
Ричард разбудил спящего кучера и попросил отвезти на Портман-сквер. Он сможет приехать туда задолго до кареты лорда Чаллинора, которая будет двигаться медленнее из-за оживленного движения вокруг Инчболд-Хауса. Поскольку его цель располагалась неподалеку, Ричард подумал, что легче будет дойти пешком. Кучер высадил его на Сеймур-стрит и уехал, получив щедрую плату и ворча насчет странных понятий щеголей.
Немного подождав, виконт огляделся. Он находился на большой площади с садом в форме овала в центре, которую окружала простая кованая изгородь около четырех футов высотой. Запертая калитка предоставляла право пользования садом только обитателям площади.
Ричард ухватился за верхнюю перекладину, подтянулся и перемахнул на другую сторону. На его счастье, в саду было довольно мало растительности, поэтому он легко мог разглядеть все четыре стороны площади с редкими деревьями; недостатком же являлось то, что спрятаться было трудно, а его алый мундир выделялся бы на фоне сада словно маяк, если бы кто-нибудь принялся наблюдать за ними.
Ричард двинулся к центру и постарался стать по возможности незаметным среди кустарника.
Едва он успел спрятаться, как услышал звук приближающейся кареты. Карета остановилась у восточной части площади, и Ричард бесшумно передвинулся из одного скопления кустов в другое, низко пригибаясь, чтобы иметь возможность видеть, кто вышел из кареты и в какой дом вошел.
К его удивлению, из кареты вышла пожилая пара и взошла по ступеням дома, около которого горели огни и дворецкий, стоя на крыльце, держал дверь открытой. Наблюдая за ними, Ричард услышал звук другой кареты на другой стороне площади.
Он поторопился сквозь кусты переместиться в южную часть площади, но карета повернула направо и, наконец, остановилась в западной части площади перед маленьким, но элегантным кирпичным
