себя; ибо в порядке, в повиновении, в сдержанности — сила войска.
Каждый должен поклясться мне своими богами, своей честью, что с этого часа вы никогда не совершите самого незначительного проступка против дисциплины.
Если мы желаем победить, я должен чувствовать в себе силу, чтобы отрубить голову наиболее дорогому из своих друзей, если он окажется виновным в малейшем нарушении установленных нами законов. Нужно, чтобы мы могли вести себя так, как, по рассказам восхищенных историков, вели себя римские легионы, разбившие лагерь возле яблони; после снятия палаток яблоня осталась покрытой плодами в том же количестве, как в день устройства лагеря.
Лишь при этом условии мы будем достойны свободы, которой мы так страстно добиваемся, лишь при этом условии мы одержим победу над самым сильным и доблестным в мире войском.
В то время как Спартак говорил эту пламенную речь, шепот, гул одобрения слышался в рядах гладиаторов, очарованных грубым, но страстным красноречием своего вождя. Спартак окончил речь, и воины разразились бурными криками и сильнейшими рукоплесканиями.
Затем Спартак вывел свою армию из Нолы, вблизи которой на одном из холмов приказал разбить лагерь. На страже города он оставил две когорты, сменяя их ежедневно. Он изъял у жителей Нолы большое количество оружия, лат и щитов, для которых сделал обширный склад в лагере. Отсюда снабжались оружием рабы и гладиаторы, ежедневно прибывавшие под знамя восстания.
Спартак провел возле Нолы свыше двух месяцев, беспрерывно обучая своих солдат, число которых, все время увеличиваясь, дошло до восьми тысяч, так что он смог составить из них два легиона. Порядок и дисциплина, введенная доблестным фракийцем в войске, изумляли кампаяцев, чья собственность и жизнь не подвергались никакой опасности.
Между тем в Риме решили послать против взбунтовавшихся рабов и гладиаторов претора Публия Вариния с легионом солдат, состоявшим большей частью из добровольцев и молодых новобранцев, так как ветераны и легионеры, прошедшие боевую школу, были посланы против Сертория и Митридата.
За несколько дней до того как Публий Вариний двинулся из Рима со своими шестью тысячами людей и отрядом всадников из леса, расположенного невдалеке от Аппневой дороги и названного Эпицинийским, вышло вечером свыше двух тысяч человек. Они были вооружены как попало, всякого рода деревенскими орудиями, заостренными кольями и только очень немногие — копьями и мечами.
Это были две тысячи гладиаторов из школ Акциана, Юлия Рабеция и других ланист Рима, они собрались в этот лес поодиночке, согласно приказам, полученным от Крикса, под командой которого двигались теперь они по направлению к Везувию на соединение с легионами Спартака.
Утром 15 февраля того года, когда Метробий отправился к консулам Когте и Лукуллу, Крикс обходил школы гладиаторов, сообщая товарищам о восстании и советовал им соблюдать спокойствие.
Случилось, что в одной школе галл был арестован и отсюда отправлен в Мамертинскую тюрьму. После того, как его там продержали свыше двух месяцев, он подвергся сечению розгами, и, несмотря на твердость, с какой решительно отрицал свое участие в заговоре Спартака, его, вероятно, присудили бы к распятию, если бы гладиаторы не заставили ланист ходатайствовать о его освобождении.
Хотя Крикс был на воле, однако он понимал, что за ним строго следят, что школы находятся под наблюдением; поэтому он решил притвориться ничего не знающим и безучастным, надеясь таким путем ослабить подозрения со стороны ланист и властей.
Вот почему бедный галл, несмотря на все настояния Спартака, был вынужден подавить тревогу, желания и гнев, кипевшие в его груди, и не мог ни сам уйти, ни послать на Везувий хотя бы одну манипулу.
После бесконечных ухищрений, трудов, серьезных опасностей, через четыре месяца с лишним после начала восстания. Криксу удалось, наконец, бежать из Рима и укрыться в Эпицинийском лесу. Он был уверен, что если не все гладиаторы, которым он назначил здесь свидание, то по крайней мере очень многие из них явятся сюда.
Так в действительности и произошло. После двух дней тайного пребывания в тенистых, уединенных уголках этого леса галл мог отправиться к Везувию во главе двадцати манипул.
Радость и торжество по поводу их прибытия в лагерь Нолы не поддаются никакому описанию. Спартак оказал братский прием Криксу, которого он любил и ценил больше всех своих товарищей по несчастью.
Две тысячи гладиаторов, прибывших с Криксом, были немедленно полностью вооружены и равномерно распределены по двум легионам, из которых первым командовал Эномай, а второй был поставлен под начальство Крикса. Спартак, под единодушные клики, был снова провозглашен верховным вождем всей армии.
Через два дня после прибытия Крикса разведчики донесли Спартаку, что по Аппиевой дороге идет против него большими переходами претор Публий Вариний. Вождь гладиаторов приказал войску сняться с лагеря и ночью тайно выступил навстречу неприятелю.
Глава 13
От Казилинской до Аквинскои битвы
Публию Варинию было сорок пять лет. Плебей по происхождению, — крепкого телосложения, с неукротимым характером, гордой душой, он соединял в себе лучшие качества римского солдата. Умеренный в еде и питье, неприхотливый, привычный, как никто, к жаре, к холоду, к походам, к бодрствованию, к поенным занятиям, он был молчалив, сдержан и очень храбр. Если бы кроме этих ценнейших качеств Вариний обладал еще более развитым умом, более широким и глубоким образованием, то у него было бы все необходимое, чтобы стать консулом, полководцем, триумфатором. Но Публий Вариний не обладал большим умом, и за двадцать восемь лет боевой службы мог добиться только звания претора, да и то из уважения, которое вызывали его непоколебимое спокойствие и мужество при всех испытаниях, превосходное знание дисциплины, распорядка и других сторон военного дела.
Таков был человек, выступивший из Рима в восемнадцатый день перед июльскими календами (14 июня) 680 года и направившийся по Аппиевой дороге во главе шести тысяч легионеров, тысячи велитов, шестисот пращников и трехсот конников. В общем у него было около восьми тысяч воинов, молодых, сильных, отлично вооруженных. Квестором у Публия Вариния был Кней Фурий, человек тридцати пяти лет, мужественный, умный и прекрасно знавший военное дело, но погрязший в кутежах и дебошах Быстрым маршем Публий Вариний в три дня дошел до Гаэты и здесь расположился лагерем Он призвал к себе Павла Эрдения Тибуртина, префекта конницы и приказал ему быстро пробраться за Капую, собрать гам точные, подробные сведения о месте расположения восставших, об их числе, вооружении, а если удастся, то и об их планах.
Молодой Тибуртин выполнил данное ему поручение с благоразумием и осмотрительностью и побывал не только в Капуе, но и в Кумах, Байях, Путеслах, Геркулануме и Неаполе и даже в Помпее и Ателле; всюду он собирал сведения о неприятеле как у римских властей, так и у городских жителей и пастухов, и через четыре дня вернулся в лагерь Вариния. Он донес претору, что число бунтовщиков доходит уже до десяти тысяч, что они вооружены и обучены римскому строю, что лагерь их находится близ Нолы, откуда они делают набеги по окрестностям и откуда, по-видимому, не намерены уходить; по тщательности их лагерных укреплений видно, что они, не двигаясь, будут ожидать наступления римлян.
Получив эти сведения, Вариний долго обдумывал, как ему лучше всего поступить. В конце концов он решил разделить свои силы и, наступая по двум, почти параллельным, дорогам против лагеря гладиаторов, напасть на них одновременно с двух сторон; этим тактическим маневром он рассчитывал добиться окончательной и полной победы.
Он поручил квестору Кнею Фурию начальство над четырьмя когортами легионеров, тремястами велитов, двумястами пращников, сотней конников и приказал ему двинуться по Аппиевой дороге, а затем свернуть на Домициеву, которая шла вдоль морского берега, к Суррентуму; дойдя до Байев, — Фурий должен был задержаться здесь на семь дней, а затем двинуться в Ателлу и ждать там дальнейших распоряжений Вариния. Вариний же решил, что за то время, пока Фурий совершит этот переход, он сам подымится по реке Лирису до Интерамны и перейдет на Латинскую дорогу; у Алифы он оставит консульскую Латинскую дорогу и, перейдя на преторскую, которая обходит Кавдинские ущелья и ведет к Кавдиуму, выйдет в тыл гладиаторам. Здесь он, укрываясь, задержится на день; затем прикажет своему квестору двинуться из Ателлы и атаковать мятежников; гладиаторы, увидя свое численное превосходство над легионерами Фурия, выйду г ему навстречу всеми своими силами; тогда он нападет на врага с тыла и разобьет его на
