Том 1. Стихотворения

   Внимая умиленно ей,
   Страдалец подойдет смелей
   К своей ужасной, горькой чаше
И волю промысла, смирясь, благословит;
    Сын славы закипит,
    Ее послышав, бранью
И праздный меч сожмет нетерпеливой дланью…
Давно в развалинах Сабинский уголок,
И веки уж над ним толпою пролетели —
Но струны Флакковы еще не онемели!
И, мнится, не забыл их звука тот поток
   С одушевленными струями,
Еще шумящий там, где дружными ветвями
В кудрявые венцы сплелися древеса!
Там под вечер, когда невидимо роса
С роскошной свежестью на землю упадает
И мирты спящие Селена осребряет,
   Дриад стыдливых хоровод
Кружи́тся по цветам, и тень их пролетает
   По зыбкому зерцалу вод!
Нередко в тихий час, как солнце на закате
Лиет румяный блеск на море вдалеке
И мирты темные дрожат при ветерке,
   На ярком отражаясь злате, —
Вдруг разливается как будто тихий звон,
И ветерок и струй журчанье утихает,
   Как бы незримый Аполлон
   Полетом легким пролетает —
И путник, погружен в унылость, слышит глас:
   «О смертный! жизнь стрелою мчится!
   Лови, лови летящий час!
   Он, улетев, не возвратится».

Любовная карусель, или Пятилетние меланхолические стручья сердечного любления* (тульская баллада)

В трактире тульском тишина,
  И на столе уж свечки,
Като^* на канапе одна,
  А Азбукин^* у печки!
Авдотья^*, Павлов Николай
  Тут с ними — нет лишь Анны.
«О, друг души моей, давай
  Играть с тобой в Татьяны!» —
Като сказала так дружку,
  И милый приступает,
И просит скромно табачку,
  И жгут крутой свивает.

Катошка милого комшит,
  А он комшит Катошку;
Сердца их тают — стол накрыт,
  И подают окрошку.
Садятся рядом и едят
  Весьма, весьма прилежно.
За каждой ложкой поглядят
  В глаза друг другу нежно.
Едва возлюбленный чихнет —
  Катошка тотчас: здравствуй;
А он ей головой кивнет
  И нежно: благодарствуй!

Близ них Плезирка-пес кружит
  И моська ростом с лось!
Плезирка! — милый говорит;
  Катоша кличет: — мось!
И милому дает кольцо…
  Но вдруг стучит карета —
И на трактирное крыльцо
  Идет сестра Анета^*!
Заметьте: Павлов Николай
  Давно уж провалился,
Анета входит невзначай —
  И милый подавился!

«О милый! милый! что с тобой?» —
  Катоша закричала.
«Так, ничего, дружочек мой,
  Мне в горло кость попала!»
Но то лишь выдумка — злодей!
  Он струсил от Анеты!
Кольцо в глаза мелькнуло ей
  И прочие конжеты!
И говорит: «Что за модель?
  Извольте признаваться!»
Като в ответ: «Ложись в постель», —
  И стала раздеваться…