Надела спальный свой чепец И ватошник свой алыйИ скомкалася наконец Совсем под одеяло!Оттуда выставя носок, Сказала: «Я пылаю!»Анета ей в ответ: «Дружок, Я вас благословляю!Что счастье вам, то счастье мне!» Като не улежалаИ бросилась на шею к ней, — Авдотья заплясала.А пламенный штабс-капитан: Лежал уже раздетый!Авдотья в дверь, как в барабан, Стучит и кличет: «Где ты?»А он в ответ ей: «Виноват!» «Скорей!» — кричит Анета.А он надел, как на парад, Мундир, два эполета,Кресты и шпагу нацепил — Забыл лишь панталоны…И важно двери растворил И стал творить поклоны…Какой же кончу я чертой? Безделкой: многи лета!Тебе, Василий! вам, Като, Авдотья и Анета!Веселье стало веселей; Печальное забыто;И дружба сделалась дружней; И сердце всё открыто!Кто наш — для счастья тот живи, И в землю провиденью!Ура, надежде и любви И киселя терпенью!
Однажды наш поэт Пестов*,Неутомимый ткач стиховИ Аполлонов жрец упрямый,С какою-то ученой дамой*Сидел, о рифмах рассуждал,Свои творенья величал, —Лишь древних сравнивал с собоюИ вздор свой клюквенной водою,Кобенясь в креслах, запивал.Коснулось до Пиндара слово!Друзья! хотя совсем не ново,Что славный был Пиндар поэтИ что он умер в тридцать лет,Но им Пиндара жалко стало!Пиндар великий! Грек! Певец!Пиндар, высоких од творец!Пиндар, каких и не бывало,Который мог бы мало-малоЕще не том, не три, не пять,А десять то́мов написать, —Зачем так рано он скончался?Зачем еще он не осталсяПожить, попеть и побренчать?С печали дама зарыдала,С печали зарыдал поэт —За что, за что судьба сослалаПиндара к Стиксу в тридцать лет!Лакей с метлою тут случился,В слезах их видя, прослезился;И в детской нянька стала выть;Заплакал с нянькою ребенок;Заплакал повар, поваренок;Буфетчик, бросив чашки мыть,Заголосил при самоваре;В конюшне конюх зарыдал, —И словом, целый дом стеналО песнопевце, о Пиндаре.Да, признаюся вам, друзья,Едва и сам не плачу я.Что ж вышло? Все так громко выли,Что все соседство взгомозили!Один сосед к ним второпяхБежит и во́пит: «Что случилось?О чем вы все в таких слезах?»Пред ним все горе объяснилосьВ немногих жалобных словах.«Да что за человек чудесный?