который построил отец, ни сада в восточной части поместья, который был посажен четвертым маркизом. Так что сейчас эта карта абсолютно бесполезна.
— К тому же если бы Десмонд вынюхивал что-то в нашем поместье, мы бы непременно его заметили, — сказала Минерва.
— Совсем необязательно, — покачал головой Стоунвилл. — До последнего времени мы не так уж часто бывали здесь. А территория поместья огромна. Кстати, это всегда было для нашей семьи проблемой. Чертовски большие угодья!
— Куда же в таком случае он поехал? — спросил Джаррет. — И с какой стати после долгих лет вдруг зачастил в Тернгем?
— Понятия не имею. — Стоунвилл положил листок на стол. — Может, Пинтер сможет это выяснить.
— Да-да, попроси об этом мистера Пинтера, — с энтузиазмом проговорила Минерва. — Он человек умный и отлично знает своё дело.
Джайлс нахмурился. Ко всему прочему, Пинтер еще и красивый, да и по возрасту полисмен ближе к Минерве, чем он. Более того, мистер Пинтер куда больше подходит под описание идеального мужчины для Минервы, каким она его себе представляет: он честный и прямолинейный.
Черт бы его побрал!
— Посмотрим, не удастся ли мне что-нибудь выяснить в суде, — сказал Джайлс. — Возможно, какие- нибудь старые записи о поместье помогут узнать, что к чему.
— Пинтер может этим заняться, — заметил Стоунвилл.
— Мне это не составит труда.
Лицо Стоунвилла застыло.
— Ты меня пойми, как бы ты к этому ни относился, я хочу, чтобы именно Пинтер взялся за дело, — настойчиво повторил он.
Слишком уж хорошо Стоунвилл осведомлен о его делах.
— Ты мне не доверяешь, — сказал Джайлс.
— Не подумай ничего плохого — я же не возражал против того, чтобы ты рассмотрел законную часть сложившейся ситуации. Но сейчас мы говорим о том, что действительно произошло с нашими родителями, а это личное дело семьи. И тебя такие вещи не должны касаться.
— Ну да, а Пинтера ввязывать в личное семейное дело можно, да? — процедил сквозь зубы Мастерс, едва сдерживая гнев.
— Он человек порядочный.
— Ах, вот как! А я, выходит, — нет?!
Джайлс поднялся. Если он немедленно не уйдет, то наговорит такого, о чем в дальнейшем пожалеет.
— Благодарю за вотум доверия!
Минерва тоже поднялась.
— Я провожу тебя, — сказала она.
— Нет, — остановил ее Джаррет. — Я сам провожу его. Нам еще надо кое-что обсудить.
Отлично! Стоунвилл уже поговорил с ним, будто он какой-нибудь болтливый кретин, а теперь то же самое сделает еще и Джаррет. Братья Шарп испытывают его терпение.
Направляясь к двери, Мастерс остановил Минерву, чтобы пожать ей руку.
— Увидимся завтра утром, — напомнил он.
Она одарила его улыбкой.
— С нетерпением буду ждать встречи, — сказала Минерва.
— На твоем месте я бы не стал слишком рассчитывать навстречу, — вставил Стоунвилл.
— Оливер, заткнись! — взорвалась Минерва. — Ты и так достаточно сказал. Я буду ездить, куда захочу, вот так!
Как только они отошли от кабинета на такое расстояние, когда их не могли слышать другие, Джаррет сказал:
— Хочу спросить тебя кое о чем, надеюсь, ты ответишь честно. Что все-таки ты имел в виду прошлой ночью, когда говорил, что вас с Минервой связывает больше, чем мы предполагаем?
— Я же вам говорил: спросите у нее.
— Мы так и сделали, но она призналась лишь в том, что однажды вы танцевали вместе, — ответил Джаррет. — Но ты явно не это имел в виду.
Джайлс молча шел вперед.
— Послушай, старина, думаю, мне ты можешь все рассказать, — настаивал Джаррет. Я считал, что мы — друзья.
Гнев Джайлса, наконец, выплеснулся наружу. Резко остановившись, он смерил Джаррета взглядом.
— Я тоже так считал! — бросил Джайлс.
Несмотря на то, что Джаррет был на пять лет младше Мастерса, а Стоунвилл — всего на два, Джайлс всегда был ближе к младшему из братьев. Стоунвилл видел все в сером цвете, а вот Джаррет был прагматичным, как и сам Джайлс. Поэтому он и считал, что Джаррет должен его понимать.
До последнего времени.
— Я полагал, что вы достаточно хорошо знаете меня, чтобы доверить мне свою сестру, — проговорил он ледяным тоном. — Я думал, что твой брат знает меня достаточно хорошо, чтобы считать человеком порядочным. Выходит, и в том, и в другом я ошибался.
Джаррет сделал вид, что чувствует себя виноватым.
— Оливер всегда был чертовски скрытным, и тебе это известно, — промолвил он. — А я много раз видел, как ты обращаешься с женщинами...
— То же самое я могу сказать и о тебе, — парировал Мастерс. — Означает ли это, что ты неверен своей жене? Что тебе нельзя доверять и нельзя даже предположить, что ты хорошо к ней относишься?
—Да нет, конечно, — нахмурившись, сказал Джаррет. — Но одно дело я, а другое — ты.
— Как это? — удивленно спросил Джайлс.
Джаррет провел пятерней по волосам, а затем ответил, снизив голос:
— Беря в жены Аннабел, я не получал целого состояния.
— Нет, но, насколько я понимаю, семейное дело твоей жены сыграло свою положительную роль в том, что пивоваренный завод семьи Пламтри процветает. К тому же ты выполнил условия завещания своей бабушки, так что от брака ты получил немало. Так ты именно из-за этого женился на ней?
— Разумеется, нет! — воскликнул Джаррет.
Джайлс продолжал:
— Я женюсь на Минерве не из-за ее денег — и говорю это в последний раз! Хочешь — верь, не хочешь — не верь, но ты не вправе вмешиваться в ее дела. Она уже совершеннолетняя. И мы можем пожениться, если захотим.
Выпустив пар, он ушел вперед.
— Мы можем тебе помочь! — вслед ему крикнул Джаррет.
Джайлс замедлил шаг.
— Мои братья и я. — Джаррет догнал Мастерса. — Мы перестанем выступать против тебя, дадим тебе возможность отдышаться, и тебе станет проще ухаживать за ней.
Джайлс фыркнул.
— Они на это никогда не пойдут, — сказал он. — Ты же сам, черт возьми, знаешь, что Оливер не согласится на такое.
— Клянусь, я заставлю их согласиться, — заявил Джаррет, не сводя глаз с Джайлса. — Но сначала я хочу узнать, что между вами было.
— Девять лет назад я поцеловал Минерву, — сказал Джайлс.
Джаррет изумленно уставился на него.
— Что-о?
— Я поцеловал твою сестру, — повторил Джайлс.
