террористических методах ликвидации Горького” (т.1, л.д.166об.).
Особенно ярким свидетельством этого подлого акта является показание Бессонова, лично получившего установку непосредственно от Троцкого о физическом устранении Горького во время встречи с ним в июле 1934 года.
“Передайте мое поручение Пятакову в самой категорической форме: “Горького уничтожить физически во что бы то ни стало” (т.11, л.д.74-75).
“Выполнение этого решения было поручено мне”, — заявил следствию Ягода. Непосредственными исполнителями злодейского замысла были привлеченные к этому делу доктора Л.Г.Левин, бывший домашний врач Горького, профессор Д.Д.Плетнев, секретарь Горького П.П.Крючков и секретарь Ягоды П.П.Буланов. Плетнев вместе с Максимовым, секретарем В.В.Куйбышева, виновны и в преднамеренном убийстве Куйбышева.
По прямому указанию Ягоды докторами Левиным и Казаковым был убит председатель ОГПУ В.Р.Менжинский. Ягода прямо сказал: “Надо убрать Менжинского”. Врачи ускорили его смерть путем заведомо неправильного лечения и ускорения его смерти. Таким же способом был умерщвлен и сын Горького — М.А.Пешков. Ягода подтвердил, что это было сделано по его заданию (т.2, л.д.193).
Следствием было также установлено, что уже в 1918 году “в период заключения Брестского мира, Бухарин и его группа так называемых “левых коммунистов” и Троцкий с его группой совместно с левыми эсерами организовали заговор против В.И.Ленина как главы Советского правительства. Его целью было сорвать Брестский мир, свергнуть Советское правительство, арестовать и убить Ленина, Сталина, Свердлова, сформировать новое правительство из бухаринцев, троцкистов и левых эсеров. Об этом показал в Прокуратуре СССР бывший член ЦК партии левых эсеров В.А.Карелин, указав, что от них переговоры с Бухариным вели Камков, Прошьян и он лично.
Предложение Бухарина было не останавливаться на аресте правительства, а провести физическое уничтожение руководства Советской власти, и в первую очередь Ленина и Сталина. То же самое показал и Каменев Б.Д., добавив, что ... Бухарин назвал Пятакова как возможного кандидата в руководители нового правительства ... После этого левые эсеры организовали убийство Мирбаха и июльский мятеж. В курсе готовящегося убийства Мирбаха и июльского мятежа “левые коммунисты” были полностью” (т.44, л.д.92об.).
Допрошенные в качестве свидетелей в Прокуратуре СССР 19 февраля 1938 года бывшие руководители и активные участники группы “левых коммунистов” В.Н.Яковлева, В.В.Осинский, В.Н.Манцев полностью подтвердили наличие в 1918 году этого заговора против Ленина и Советского правительства. Бухарин и Яковлева также показали, что активную роль в этом играл Троцкий.
В обвинительном заключении было четко сказано, что следствие располагает неопровержимыми данными о том, что “произведенное 30 августа 1918 года эсеровской террористкой Ф.Каплан злодейское покушение на жизнь В.И.Ленина являлось результатом осуществления преступных замыслов “левых коммунистов” во главе с Бухариным Н.И. и их сообщников — левых и правых эсеров и по инициативе обвиняемого Бухарина”.
На допросе в Прокуратуре СССР В.А.Карелин и В.В.Осинский подтвердили это и показали. Карелин В.А.: “Я должен также признать самое тяжелое преступление — участие левых эсеров и “левых коммунистов” в организации покушения на Ленина. 20 лет скрывался этот факт от советского народа. Было скрыто, что мы совместно с правыми эсерами по настоянию Бухарина пытались убить Ленина. Процесс правых эсеров не вскрыл подлинной обстановки этого преступления и не выявил роли в нем левых эсеров и “левых коммунистов”. После июльского мятежа ... Прошьян встречался с Бухариным, который прямо поставил перед ним вопрос о физическом уничтожении Ленина. Точнее вопрос о террористическом акте против Ленина был поднят Бухариным во второй половине июля 1918 года. Об этом Прошьян доложил нам — членам ЦК левых эсеров. Такого рода требование “левых коммунистов” сыграло свою роль в смысле ускорения террористического акта против Ленина, совершенного ЦК правых эсеров” (т.44, л.д.86-87).
Осинский В.В.: “В конце 1918 года Стуков, который вместе с Бухариным был связан с эсерами, сказал мне, что выстрел, произведенный правой эсеркой Каплан в Ленина, был совершен не только по указанию руководства правых эсеров, но и являлся результатом мероприятий, намеченных в свое время блоком “левых коммунистов” с эсерами и направленный к физическому уничтожению Ленина, Сталина и Свердлова” (т.44, л.д.89).
На очных ставках с Бухариным свидетели В.В.Осинский, В.Н.Яковлева, В.Н.Манцев, В.А.Карелин и Б.Д.Камков подтвердили свои показания. Под тяжестью улик Бухарин признал ряд преступных фактов: “Я должен признать, что у нас был непосредственный контакт с левыми эсерами, который базировался на платформе насильственного свержения Советского правительства ... и создания нового правительства “левых коммунистов” и левых эсеров” (т.3, л.д.122об.).
Установленные данные о преступлениях Бухарина и Троцкого в 1918 году против Советского государства и его руководителей проливают свет на всю их последующую преступную деятельность. Таково, в основных чертах, содержание обвинительного заключения, объявленного на процессе по делу антисоветского “правотроцкистского блока” 2 марта 1938 года.
Формула обвинения сводилась к следующему: следствие считает установленным, что:
— В 1932-1933 годах по заданию разведок враждебных СССР иностранных государств обвиняемыми по настоящему делу была составлена заговорщическая группа под названием “правотроцкистский блок”, поставившая своей целью шпионаж в пользу иностранных государств, вредительство, диверсии, террор, подрыв военной мощи СССР, провокацию военного нападения этих государств на СССР, поражение СССР, расчленение СССР и отрыв от него Украины, Белоруссии, Среднеазиатских республик, Грузии, Армении, Азербайджана и Приморья на Дальнем Востоке в пользу упомянутых иностранных государств, наконец, свержение существующего в СССР социалистического общественного и государственного строя и восстановление в СССР капитализма и власти буржуазии.
— “Правотроцкистский блок” вступил в сношение с некоторыми иностранными государствами в целях получения с их стороны вооруженной помощи для осуществления своих преступных замыслов.
— “Правотроцкистский блок” систематически занимался в пользу этих государств шпионажем, снабжая иностранные разведки важнейшими государственными сведениями.
— “Правотроцкистский блок” систематически осуществлял вредительские и диверсионные акты в различных отраслях социалистического строительства (в промышленности, в сельском хозяйстве, на железнодорожном транспорте, в области финансов, коммунального хозяйства и т.п.).
— “Правотроцкистский блок” организовал ряд террористических актов против руководителей ВКП(б) и Советского правительства и осуществил террористические акты против С.М.Кирова, В.Р.Менжинского, В.В.Куйбышева, А.М.Горького.
Все обвиняемые уличаются как показаниями свидетелей, так и имеющимися в деле документальными данными и вещественными доказательствами и полностью признали себя виновными в предъявленных им обвинениях.
После оглашения обвинительного заключения председательствующий В.В.Ульрих опросил всех обвиняемых о том, признают ли они себя виновными в предъявленных им обвинениях. Кроме Крестинского, все дали положительный ответ. Один он заявил: “Я не признаю себя виновным. Я не троцкист. Я никогда не был участником “правотроцкистского блока”, о существовании которого я не знал. Я не совершил также ни одного из тех преступлений, которые вменяются лично мне, в частности, я не признаю себя виновным в связях с германской разведкой”.
Председательствующий Ульрих вновь спросил Крестинского: “Ваше признание на предварительном следствии вы подтверждаете?” На это Крестинский ответил: “Да, на предварительном следствии признавал, но я никогда не был троцкистом ...”.
В соответствии с определенным на суде порядком первым давал показания подсудимый Бессонов. Такой выбор, по-видимому, был не случайным, ибо Бессонов являлся связником между блоком и Троцким и от его показаний зависело многое в дальнейшем расследовании преступлений других сопроцессников.
Бессонов рассказал суду, что троцкистскую деятельность начал в 1931 году, когда работал в советском торгпредстве в Берлине. Там он познакомился с Пятаковым, а затем по его указаниям выполнял роль связного между ним и Троцким вплоть до февраля 1937 года. В мае 1931 года, он, имея рекомендательное
