раздавалась одна и та же мелодия. Пластинку крутили раз пятнадцать, даже не переворачивая на другую сторону. Почти во всех провинциальных городах многих стран Латинской Америки мне приходилось наблюдать схожую картину. По вечерам на центральной городской площади собирается молодежь. Девушки ходят парами по тротуару, а по внутренней орбите двигается навстречу им поток юношей. Такого рода гуляние продолжается обычно часа два-три. Потом молодые люди приглашают представительниц прекрасного пола выпить бутылку лимонаду. И часов в десять все отправляются в кинотеатр, если таковой, конечно, имеется в городе. Если нет, то гуляние на этом кончается, и все чинно расходятся по домам. Касерес не составлял исключения из общего правила.
Не будем утомлять вас подобным описанием дальнейшего полета. Скажу только, что последняя остановка перед Рио-Бранко была в городе Гуажара-Мирин. Она длилась три часа, причем и самолет был в исправности, и погода стояла хорошая, и, как сообщили нам по радио, аэродром в Рио-Бранко тоже соглашался принять самолет.
Однако причина задержки оказалась совершенно неожиданной. Как выяснилось, в прошлом рейсе кто-то из жителей Гуажара-Мирин обещал нашим летчикам поймать несколько черепах. И вот сейчас, после посадки в Гуажара-Мирин, один летчик отправился в городок, чтобы доставить обещанных животных.
Пассажиры понимали, что протестовать совершенно бессмысленно, и, столпившись под крыльями воздушной «телеги», пытались как-то скрыться от палящих лучей тропического солнца, проклиная и летчиков, и несчастных черепах. Наконец черепахи прибыли в большой бельевой корзинке, их погрузили на самолет, и полет продолжался. Правда, с еще меньшими удобствами, чем раньше, потому что бестолковые черепахи, не имея опыта воздушных путешествий, все время вылезали из корзинки и расползались под сиденьями.
Это, конечно, было неприятно, но все пребывали в хорошем расположении духа, потому что, несмотря на мрачные предсказания, экипаж, по-видимому, имел возможность еще засветло добраться до места назначения.
Так оно и случилось. В центр штата Акре самолет прибыл лишь с незначительным запозданием — на 19 часов. О том, что мы прибыли именно в столицу, сомнений ни у кого не возникало, потому что над приземистым зданием столичного аэропорта, который назывался «Аэропорту Салгадо Фильо», висел полинявший от солнца и дождя плакат:
«Добро пожаловать в столицу штата Акре — город Рио-Бранко».
Голодный полет закончился, вполне оправдав свое название. За все время пути и многочасовых вынужденных остановок нас так ни разу и не покормили. Несколько глотков кофе из термоса, конечно, в счет идти не могли.
Было бы неправильно сказать, что советского журналиста никто не встречал. Не успел я сбежать по лесенке, заменявшей трап, как сразу же оказался в окружении молодой поросли восьми-десятилетних акреан. Они настойчиво требовали у меня самолетной багажной квитанции. На их лицах отразилось явное разочарование, когда они услышали, что все пожитки облюбованного ими пассажира заключаются в стареньком рюкзаке и сумке с фотоаппаратами. Затем юные акреане бросились к моим попутчикам, в надежде заработать, поднеся чемодан до такси.
Полдюжины монашек уселись в присланный за ними из монастыря грузовичок, за стариком фазендейро приехал сын на муле, запряженном в потрепанную таратайку. Летчики остались у самолета накрывать его брезентом, а остальные пассажиры разместились в двух таксомоторах. Другое название к ним трудно подобрать, настолько эти средства передвижения выглядели допотопно, принадлежа, видимо, к модели, вышедшей из моды еще до первой мировой войны.
Запасшись раньше необходимыми сведениями о городе Рио-Бранко, можно было уверенно ответить на вопросительный взгляд: «Отель «Шуи», пожалуйста».
Правда, название говорить было не обязательно, потому что другого отеля в городе практически нет. После губернаторского дворца отель — самое внушительное здание столицы. Двухэтажное, с большим парадным входом. Однако этот самый главный, фактически единственный отель в городе Рио-Бранко имеет очень примитивную канализацию, а электричество и вода включаются вечером на несколько часов. Только одно доказывало высокий класс гостиницы: цены на номер здесь не ниже, чем в лучших отелях Рио-де- Жанейро. Пока наш фаэтон, пробираясь между рытвин и ухабов, направляется в отель «Шуи», можно коротко поведать вам о том, как был основан Рио-Бранко.
Выбор места для столицы штата Акре сделан совершенно случайно. В конце прошлого века здесь основали серингал под названием Эмпреза. На территории серингала было очень много каучуконосных деревьев, и народ сюда все время прибывал. Владел серингалом некий Неутел Невтон Майем. Сейчас Неутела Невтона Майема местные историографы считают основателем города. В 1904 году серингалу присвоили категорию поселка и имя: Волта-да-Эмпреза, а месяц спустя преобразовали в город Рио-Бранко, и он стал центром административного района Алто-Акре.
Сейчас наше такси ехало левым берегом реки, но, конечно, никакого серингала здесь уже не существовало. На его месте возник административный центр города. Тут расположен дворец губернатора, куда я пошел утром, чтобы договориться с местными властями о дальнейшем маршруте путешествия по штату Акре.
Двухэтажный губернаторский дворец выглядел очень внушительно на фоне хлипких домишек, спускающихся к реке. Это была центральная улица Рио-Бранко — проспект президента Варгаса. Поднявшись по роскошной каменной лестнице, визитеры сразу же попадают к входу во дворец, у дверей которого несут караул ДЕа солдата национальной гвардии. Функции их были, по-видимому, чисто декоративными, потому что любой человек, имеющий на ногах ботинки, а на шее галстук, беспрепятственно может пройти внутрь. После долгого блуждания по комнатам я наконец обнаружил в одной из них живую душу — молодого человека лет двадцати двух, одетого, несмотря на страшную жару, в черный костюм. Он оказался заместителем помощника личного секретаря начальника канцелярии губернатора. Узнав о цели моего визита, чиновник сокрушенно покачал головой.
— Ничем не могу быть вам полезен. К сожалению, губернатор только вчера вылетел в Рио для встречи с президентом республики. Если вы желаете, я завтра смогу связаться с ним по радио и запросить в отношении вас специальные инструкции. Что же касается местонахождения самолета с врачами из Рио, то я тоже ничего не могу сказать определенного. Лучше всего вам обратиться к министру здравоохранения штата, который наверняка в курсе дел.
Поблагодарив его за добрые намерения, я ответил, что губернатора беспокоить не стоит, а лучше мне обратиться к помощи министра здравоохранения, если сеньор объяснит, как добраться до его кабинета.
— Он находится у себя в оффисе, — был ответ. — А оффис расположен недалеко от центрального рынка. Спросите любого жителя, и вам покажут.
Действительно, разыскать министра оказалось не так-то сложно. Все его министерство располагалось в одной комнатке, находившейся на втором этаже ветхого домишка. В этой же комнате министр принимал больных, занимаясь частной практикой. Быть только министром он не мог по двум причинам: во-первых, врачевание больных акреан давало ему лишний приработок к министерскому жалованью, и, во-вторых, хотя в столице штата жили согласно переписи около 50 тысяч человек, в городе было пять врачей.
Откровенно говоря, Рио-Бранко совсем не походил на столицу. Если у проспекта президента Варгаса еще было какое-то сходство с городской улицей, то остальные районы города совсем не имели столичного вида.
Специальной аудиенции у министра здравоохранения просить не пришлось. Я просто поднялся по крутой лесенке на второй этаж, толкнул дверь, на которой было написано: «Доктор», и очутился в его приемной и кабинете. Около входа сидела молодая женщина и с испугом смотрела на отгороженный занавеской дальний угол. За занавеской слышался плач ребенка и мужской голос, успокаивающий его. Через минуту оттуда вышел мужчина с мальчиком лет двух на руках и, передавая его женщине, сказал:
— Ну вот, все в порядке, я разрезал нарыв, завтра придете на перевязку.
