ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Жизнь Эбби была окрашена в те же розоватые тона, что и все на Бермудах. Она позвонила своему новому боссу в Чикаго и уволилась, потом позвонила Ди. После отъезда братьев Мэтта, их жен и отца в Англию, по утрам, при свете розового восхода, в полдень, залитый ярким тропическим солнцем, и ночами, усыпанными звездами, она пребывала в состоянии блаженного счастья. Но порой ее мучили сомнения, уж очень все казалось невероятным. Мэтт, видно, почувствовал ее беспокойство. Потому что спросил как-то вечером, когда они переодевались к обеду:
– Тебя все еще что-то мучает?
– Нет, – весело ответила она, однако поправилась: – Не столько мучает, сколько озадачивает.
Он взял ее за руку, и они сели на широкую кровать, лицом друг к другу.
– Объясни.
Она с трудом подбирала слова, которые могли бы передать ее чувства.
– Ты очень долго отвергал возможность серьезных отношений, а потом, похоже, запросто передумал. Я не очень-то верю в то, что люди могут так быстро менять свои убеждения.
Он улыбнулся ей, глядя сверху вниз, и убрал с лица прядь блестящих волос, пока она смотрела на их сцепленные руки.
– Все произошло не так неожиданно или просто, как тебе может показаться. Но сомнения отброшены, поверь мне.
Она подняла глаза.
– Могу ли я быть уверена?
Он призадумался на миг.
– Дело в том, что мне очень трудно было предпринять первый шаг к примирению с отцом. Всю свою взрослую жизнь я полагал, что к нему невозможно подступиться, рассказать о своих переживаниях – о матери, о том, что она бросила его и нас. А потом я встретил тебя и почувствовал, что ты нужна мне. И не было другого способа доказать тебе, что мне нужна семья, кроме как сделав пугающий меня шаг, чтобы загладить нанесенные прошлым обиды.
– Ты пошел на это ради меня? – прошептала она.
– Вначале – да. Однако позже, проведя несколько дней в Лондоне с отцом, я понял, что не только ради тебя. Я давно не чувствовал себя так хорошо. Чувствовал… – он замешкался, подыскивая слова, – что вновь стал самим собой. Излеченным. Что готов стать надежным супругом и отцом.
Слезы набежали ей на глаза, но она сдержалась, чтобы не расплакаться. Даже слезам счастья нет места, когда они с Мэттом вместе.
– Я так горжусь тобой, – пробормотала она и притянула его к себе, чтобы нежно поцеловать.
Поцелуй затянулся, стал жарче, а Эбби почувствовала уверенность и умиротворение, казавшиеся столь же естественными, как и серенады маленьких лягушек за окном. Она позволила Мэтту посадить ее на колени и тихо вздохнула от наслаждения, когда он осыпал поцелуями ее шею. Она почувствовала, что он стягивает с нее платье, которое она не успела застегнуть, и нежно обнимает ее.
– Кажется, у нас заказан стол на семь? – напомнила она.
– Да. – Он прижался губами к нежной груди.
– У нас не так много времени.
– У нас вся жизнь впереди, – прошептал он, таинственно сверкнув глазами. Его лицо дышало страстью, заставляя ее расслабиться в предвкушении наслаждения.
– Может, Морис сохранит наши места, если мы задержимся на часок.
Под его ласками она выгнулась.
– Думаю, мы доберемся в ресторан не раньше чем через пару часов.
Эбби мечтательно улыбнулась.
– Два часа?
– Может, и больше.
Он осыпал ее поцелуями. Она откинулась на его руки и потянула его за собой, помогла расстегнуть рубашку и принялась ласкать его. Они пылали страстью, трепеща от нетерпения. Она отдалась ему вся – душой и телом, придя в экстаз от их объятий.
И сомнения наконец отступили. Ее больше не удивляли чудесные перемены, происшедшие в нем. Он принадлежал ей, а она – ему. Мир и вся суета отодвинулись далеко-далеко, чтобы не тревожить их, пока они так безумно влюблены друг в друга.
Замок в Эльбии возвышался над деревней, уступая в величественности только покрытым снегом вершинам гор, окружающих древний город. Местные жители называли резиденцию королевской четы «Хрустальным дворцом». Название было вполне оправданным. Материалом для строительства дворца служил добытый в карьерах редчайший русский белый мрамор, по которому проходили жемчужно-белые кварцевые нити. Под лучами солнца они блестели как хрусталь, переливаясь всеми цветами радуги. В день свадьбы Эбби и Мэтта в январе солнечные блики, игравшие на белоснежных вершинах и стенах замка, были ослепительными.
Сначала Эбби сказала Мэтту, что хочет, чтобы церемония ограничилась семейным кругом и прошла на ферме ее родителей. Но как только она приняла кольцо, подаренное молодым графом, а с ним и его предложение, его родственницы взяли на себя все приготовления к свадьбе.
– Нет, нет, – настаивала Дженифер. – Вам надо венчаться в Лондоне, в старинной красивой церкви. Могу показать тебе дюжину таких, от которых просто дух захватывает.
